— Ох, ох, ох… — больная чувствовала себя неважнецки, но привычка жаловаться на судьбу и отшучиваться от невзгод была у неё в крови. — И откуда ж все эти болячки берутся?
Фельдшер налаживал капельницу, поэтому ответил не сразу. Когда скорость введения препарата была признана им нормальной, фельдшер опустился на стоящую рядом табуретку и посмотрел на больную.
— От жизни, Вера Михайловна. От жизни. У одних — от плохой жизни. У других — от хорошей. В вашем случае — от ленивой.
— Да какая ж у меня жизнь ленивая? Что ж ты такое говоришь-то? Я всю жизнь работала, детей поднимала. А ты мне такое заявляешь. Сосед, называется.
— И всё-таки от лени, — фельдшер отложил папку.
Больную он знал наизусть, поскольку вызывала она скорую часто, да и жила в том же доме, что и сам фельдшер.
— Хочешь, пока капельница стоит, я тебе байку расскажу? Всё равно ничего не делаем. (Фельдшер усмехнулся.) Так, кажется, о нас по радио говорят? Ну тогда слушай.
***
Жил-был мужик. Ещё при царе Горохе. Так себе мужичок. Не сильно богатый, но кое-как семью кормил. И вдруг захворал мужик. А в те времена, сама понимаешь, врачей мало было. Ещё даже меньше, чем сейчас, после реформы здравоохранения. Что значит — не может быть? Точно говорю. И скорой тогда не было. Ну так вот. Пошёл мужик в церковь. Надо ж хоть к кому-то обратиться. Выслушал его батюшка, подумал, а потом и говорит:
— Есть в восьмистах верстах отсюда икона чудотворная. И кто к этой иконе приложится, тот моментально исцеляется от хворей. Да ещё сил прибавляется раза в два. Так что ступай. Вот тебе на то моё благословление.
Пошёл мужик. Долго шёл. По пути раза четыре чуть не загнулся. Но дошёл. Поцеловал икону и чувствует: и впрямь хвори его прошли, а силы удвоились. Возрадовался мужик. Вернулся в деревню и такую деятельность трудовую развёл, что через год самым богатым в деревне стал.
А ещё через год опять захворал. И вспомнил он про икону ту, чудотворную. Которую облобызать если, то все недуги проходят. Но идти в этот раз лень было. Да и незачем. Человек он теперь богатый. Может себе позволить и на дом икону заказать. Подозвал он помощника своего, приказал взять лошадь, пулей слетать в ту церковь, где икона стоит, денег, сколько попросят, отвалить на храм, а икону сюда привезти на время. Чтоб прям дома лечением и заняться.
Помощник всё сделал как указано. Привёз икону. Мужик её три дня лобызал — не помогла. На четвёртый день околел мужик. А знаешь почему? Потому что к иконе надо было самому идти, как в первый раз, а не посылать за ней. Она только тогда исцеляет, когда человек силы хоть какие приложил к своему исцелению.
***
— А к чему ты мне это рассказал-то? — больная слушала рассказчика внимательно, даже забыв на время о своей болячке.
— А к тому, Вера Михайловна, что если бы ты десять лет назад, когда мы к тебе первый раз приехали, послушала бы совета, подняла свою… ну, ты поняла что… и пошла к врачу... А потом принимала бы назначенную терапию от гипертонии и меньше кушала селёдки, то ритм твой сердечный мы бы не восстанавливали уже четвёртый раз за последний месяц. Но тебе ж лень было к врачу переться? Проще скорую на дом вызывать, когда давление под потолок.
Больная не стала возражать.
— И как ни приедем, как ни спросим — у тебя одни ответы: некогда, у врача не была, не обследовалась, таблеток никаких не принимаю, — продолжал фельдшер. — Вот и доигралась. А потом и как тот мужик… того самого. Не хочешь? Так и мужик не хотел. Ну ладно. Шучу. (Фельдшер посмотрел протянутую напарницей кардиограмму.) Ритм мы тебе восстановили. Дверь за нами закроешь и четыре часа, не меньше, отдыхай. Телевизор смотри. И сходи наконец к врачу. Ну не восемьсот же вёрст до него. Ну сходи… Автор - Дмитрий Беляков.
Источник
