Судя по всему, Россия в последнее время сделала технологии блокчейн одним из своих важнейших приоритетов. Недавно изобретатель платформы Ethereum Виталий Бутерин имел личную беседу с Владимиром Путиным, и российский президент, похоже, одобрил идею ее применения в России.
Нефтяная зависимость
Российская экономика слишком сильно зависит от нефтяных доходов, и это не позволяет рублю превратиться в стабильную валюту. Обменный курс российского рубля колеблется вместе с ценой барреля нефти.
Чтобы противостоять этой обременительной зависимости от экспорта энергоносителей, Россия уже давно стремится диверсифицировать свою экономику и захватить монополию в какой-то новой сфере, где еще не доминируют такие сверхдержавы, как Китай или Соединенные Штаты Америки.
Высокотехнологичные «потемкинские деревни»
Первый выбор направления прорыва был сделан российскими властями в 2007 году, и это были нанотехнологии. Для реализации идеи было создано государственное акционерное общество «Роснано», а его руководителем Путин назначил бывшего главу кремлевской администрации Анатолия Чубайса. На протяжении многих лет компания инвестировала в различные проекты, но ей так и не удалось стать игроком, который обеспечил бы России решающий скачок вперед.
Следующей масштабной попыткой прорыва было создание в 2009 году Инновационного центра «Сколково». Созданный как технологический инкубатор мирового класса, этот центр должен был превратиться в одного из главных конкурентов Силиконовой долины в области информационных технологий, биотехнологий, космических и ядерных исследований, а также энергоэффективности.
Однако, этот амбициозный план столкнулся с такими проблемами как массовая утечка мозгов и коррупция, что не позволило ему подняться выше тринадцатого места в мировом рейтинге Global Startup Ecosystem Ranking, публикуемом компанией Compass. Иными словами, Москва по-прежнему значительно отстает от других ведущих инновационных центров.
Поиск направления технологического скачка, который позволил бы устранить разрыв между Россией и наиболее развитыми экономиками, возобновился, когда Путин вновь занял президентское кресло в 2012 году.
Российские инвесторы проявили особый интерес к проекту Hyperloop. Предложенная компанией известного предпринимателя Илона Маска «гиперпетля» представляет собой новую транспортную систему, где поезд, движущийся внутри трубы, может развивать скорость боле 1000 километров в час.
Государственный Инновационный фонд прямых инвестиций даже приобрел небольшую долю в компании Hyperloop One. Однако, судя по всему, Россия не входит в список приоритетов компании, которая сосредоточена на реализации проектов в других регионах, таких как Объединенные Арабские Эмираты.
Возможности платформы Ethereum
Виталий Бутерин предложил Путину использовать технологию блокчейн в работе российского правительства и финансовых секторах экономики, поскольку она обеспечивает прозрачность и обладают устойчивостью против коррупции. Путин, похоже, одобрил идею, которая потенциально могла бы стать ответом на многие беды российской экономики.
Россия может стать первой страной, создающей собственную цифровую валюту. Более того, возможно, это уже происходит.
«Регуляторы во всех странах согласны с тем, что пришло время для создания национальных криптовалют, поскольку за ними будущее. Каждая страна будет принимать решение относительно временных рамок. После реализации наших пилотных проектов, мы поймем, какую именно систему мы могли бы использовать для нашей национальной валюты», – заявила Ольга Скоробогатова, заместитель Председателя Центрального банка Российской Федерации.
Разумеется, эксперимент с технологиями блокчейн в масштабе всей страны может оказаться еще одной неправильно выбранной дорогой, но существует большая вероятность того, что он способен подстегнуть развитие экономики и дать стране импульс к развитию современных технологий.
Было бы любопытно узнать, как Путин на самом деле воспринял идеи Бутерина, помимо кремлевской пиар-стратегии, и какие действия будут предприняты после их встречи.
Между тем, следует также внимательно наблюдать за действиями других сверхдержав, поскольку они, скорее всего, будут реагировать на развитие событий, которое может дать России значительные преимущества.