Святой Иоанн Русский, память которого отмечается 9 июня, попал в турецкий плен в 1711 году и оказался в селении Ургюп, где отказался принять ислам и остался верен Православию. Поначалу турецкие властители унижали Иоанна, но затем, видя, что имеют дело с необычным человеком, стали относится к нему с уважением. Постепенно все жители селения, где оказался Иоанн, стали почитать праведника как святого. По преданию, после кончины святого его тело пронесли по Ургюпу все жители селения — мусульмане и христиане, и с почестями похоронили при местной церкви, в которой при жизни молился сам Иоанн.
Жизненный путь святого Ивана Русского, запорожского казака, попавшего в турецкий плен и прославившегося как среди православных, заставляет ещё раз задуматься о взаимоотношениях нашей цивилизации и ислама.
Трагедии последних лет,- от многочисленных терактов во всех уголках мира до массового русского исхода с южных окраин бывшего СССР,- создали у многих крайне нелицеприятное мнение об исламе. В восприятии среднестатического обывателя эта религия часто выглядит чрезвычайно жестокой, чуть ли не бесчеловечной.
Однако все не так просто, как кажется на превый взгляд. По крайней мере, по сравнению с Западной цивилизацией (которая ныне рисуется чуть ли не образцом гуманизма) мусульманский мир на протяжении веков отличался бОльшей религиозной и этнической терпимостью.
К моменту подвигов Ивана Русского (примерно 1711–1730 годы) Малая Азия, центральная провинция бывшей Византии, была под турецким господством без малого полтысячи лет. Спустя ещё почти два века, к 1900 году, среди населения Малой Азии христиане составляли почти 45%. Это были преимущественно греки, ассирийцы и армяне. За семь столетий коренные жители нынешней Турции, потомки византийцев, стали, конечно, религиозным меньшинством,- но меньшинством, не так уж сильно уступающим по численности большинству.
Чтобы понять, что это значит для истории тех лет, когда забота о побеждённых не числилась среди политических добродетелей, достаточно взглянуть на судьбу западных славян в Германии и кельтов во Франции. В те же самые семь веков коренные жители восточной Германии, полабские славяне и поморяне, исчезли вовсе, как не бывшие; а коренные жители Франции, кельтские племена, уцелели только как крошечный реликт в Бретони.
Читатель вправе возразить, что полабские славяне и кельты были язычниками, а поскольку языческие культы неконкурентоспособны при встрече с любыми монотеистическими религиями, побеждённые в Германии и Франции могли принять культуру победителей и слиться с ними. Иными словами, имел место не геноцид, а добровольная ассимиляция.
Не будем сейчас совершать глубокие исторические экскурсы, находя факты жестоких расправ западных крестоносцев над иноверцами,- обратимся к более близкому и известному примеру: Ирландии. Когда католическая Ирландия оказалась под властью протестантской Англии, численность ирландцев уступала численности англичан менее, чем в два раза. Не прошло и четырёх веков, как ирландцев стало почти в двенадцать раз меньше! Это последствия систематического геноцида, который англо-саксонские расисты на протяжении почти всей своей истории осуществляли в отношении народа иной конфессии, который считали низшим.
Системное угнетение, достаточно характерное для Западной цивилизации при её столкновении с иными культурами, проявлялось и в том, что ирландцы, будучи подданными одной с англичанами империи и проживая на соседнем острове, к началу ХХ века имели уровень жизни почти втрое ниже английского. В то же время христиане в Османской империи, несмотря на налоговую дискриминацию (джизья), часто жили, как минимум, не хуже турок. Не только в торговом бизнесе Стамбула, но и в административной сфере, связанной с хозяйственной деятельностью, преобладали греки.
Степень терпимости к иноверцам в мусульманском мире была настолько значительна по сравнению с нетерпимостью западных наций, что некоторые православные богословы на Балканах утверждали, что Бог послал османское иго как «меньшее зло», чтобы спасти Православие от западных крестоносцев и унии.
Впрочем, не будем ограничиваться этой оценкой, чтобы избежать однобокого взгляда. Жизнь христиан в Османской империи была намного тяжелее, чем, к примеру, их единоверцев во времена первых халифов (7–8 вв). Подданным султана приходилось платить не только специальных налог для невеерных («джизью»), но отдавать «дань кровью». Тысячи юношей из православных семей насильственно рекрутировали в янычарский корпус, где их превращали в форменных манкуртов, стирая памать о своей земле, народе, религии. Само слово «янычар» стало сегодня нарицательным, означая агрессивного и жестокого фанатика-карателя, готового любой ценой подавлять восстания покоренных народов.
В конце концов, что бы мы ни говорили о предательских ударах, нанесённых в спину Византии с запада, но главной причиной её гибели были, бесспорно, завоеватели с востока. Именно они создали колониальную систему со сложной «статусной иерархией» народов, на самом нижнем ярусе которой оказались православные славяне — болгары и сербы.
И всё же, об откровенном геноциде восточно-христианских народов в Османской империи стало возможно говорить только в ХХ веке. Резня армян в Турецкой Армении, трагедия ассирийцев, поголовное изгнание малоазийских греков — это признаки относительно недавней истории, едва ли столетней давности.
Сторонний наблюдатель без труда заметит, что драматические события 1915–23 годов, разыгравшиеся в период младотурецкой реформации, порождены не мусульманской традицией, а вестернизированным нациоанализмом, находящимся под впечатлением от триумфального шествия высокомерной и беспощадной Западной цивилизации. Только в ХХ веке, когда смешение культур и ментальных стилей зашло достаточно глубоко, практики геноцида, доселе применявшиеся преимущественно западными нациями, стали сомнительным «достоянием» Османской империи.
Только в ХХ веке возведённый в турецком селении Ургюп православный храм в честь Иоанна Русского, где хранились мощи святого, пришлось срочно покинуть, увезти реликвии и строить новую церковь, уже на греческом берегу Эгейского моря.
Увидев, насколько эффективными оказались методы управления западных колонизаторов, в короткие сроки утрамбовавших кровавым катком Африку и половину Азии, турецкая молодёжь в начале ХХ века спешно бросилась учиться тотальной жестокости, и в чём-то превзошла своих европейских учителей. А сегодня боевики ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ) столь же усердно соревнуются в зверствах с нацистами 30-40-х годов ХХ века.
Живи Иван Русский в наше время, его исповеднический подвиг в плену мог бы завершиться совсем по-иному — не уважением и почитанием со стороны местной уммы, а показательной казнью, выложенной в ютубе на всеобщее обозрение. Но в такой эволюции взаимоотношений нельзя винить исключительно одних лишь исламистов. Это результат столкновения цивилизаций, конвульсивный ответ, во многом спровоцированный глобальными амбициями Запада.
