07.06.2017
Дэвид Игнатиус (David Ignatius)
В кафе в нескольких кварталах от старой штаб-квартиры КГБ на Лубянской площади, журналист-расследователь Андрей Солдатов пытается объяснить мрачный мир российской разведки, который сейчас находится в центре внимания уголовного расследования США из-за взлома выборной кампании в 2016 году.
Большие события в современной России часто являются не результатом широкой стратегии, утверждает Солдатов, а скорее «тактическими шагами», которые отражают личные интересы Владимира Путина и его всесильной «президентской администрации».
Солдатов считает, что фактор Путина имеет решающее значение для понимания вопросов в расследовании хакерской атаки. У Путина есть личная неприязнь к Хиллари Клинтон, и российская разведка собирала информацию о ней с конца лета 2015 года. Но на новый уровень операцию могла перенести публикация в апреле 2016 года так называемых панамских документов, которые раскрыли секретные банковские счета некоторых близких друзей и помощников Путина.
«Это была личная атака, — говорит Солдатов. — Нельзя писать о семье или близких друзьях Путина». Он полагает, что российский лидер «хотел что-то сделать, преподать урок».
Путин осудил панамские документы, назвав их преднамеренной попыткой Америки опозорить его. «За этим стоят чиновники и государственные агентства в Соединенных Штатах, — заявил он в апреле 2016 года. — Они привыкли к монополии на международной арене и не хотят уступать дорогу кому-либо еще… Предпринимаются попытки ослабить нас изнутри, сделать нас более уступчивыми и заставить нас подчиняться их правилам».
Тогда представитель Госдепартамента Марк Тонер отрицал, что Соединенные Штаты «каким-либо образом причастны к фактической утечке этих документов». Однако, он подтвердил, что американское Агентство по международному развитию поддерживало «Проект по расследованию коррупции и организованной преступности», одну из медиа-организаций, участвующих в исследовании панамских документов. Для русских это было достаточным доказательством.
Для Путина, бывшего офицера КГБ, на информационной арене не бывает ничего случайного. В агрессивной сессии в прошлую пятницу на Петербургском международном экономическом форуме он резко ответил Мегин Келли из NBC: «Что касается независимых источников, в этом мире нет ничего независимого». Когда она настаивала на российских «цифровых отпечатках» при взломе Национального комитета Демократической партии, он взорвался: «Какие отпечатки? Отпечатки копыт? Рогов?»
Накануне Путин сказал, что «патриотически настроенные» российские хакеры могли по своей инициативе быть вовлечены в операцию. Но к пятнице он полностью это отрицал, высказав предположение, что все это могло организовать ЦРУ. «IP-адреса можно просто подделать… Сегодня в мире есть такие IТ-специалисты, и они могут все устроить, а затем обвинить в этом кого угодно», — сказал Путин.
Солдатов утверждает, что российская разведка использует сеть частных хакеров — так же, как ЦРУ и Агентство национальной безопасности привлекают частных подрядчиков для разработки наступательного кибероружия и «эксплойтов нулевого дня» для вредоносного ПО. «Хотя [российские] службы безопасности и разведка обладают возможностями ведения кибервойны, большинство фактических ударов поступают по другим каналам», — написал он в статье в прошлом году на своем сайте Agentura.ru. Он привел пример российской технологической компании, которую предположительно попросили помочь организовать «конфиденциальные» атаки типа «отказ в обслуживании».
Чтобы узнать правду о том, что происходило во время кампании 2016 года, потребуется много месяцев, и существует облако дезинформации, поддерживаемое Путиным, президентом Трампом и ненасытным освещением в средствах массовой информации. К примеру, Солдатов отмечает, что знаменитое досье, составленное бывшим британским шпионом Кристофером Стилом, включало «недоступные для проверки» детали и некоторую «путаницу» в фактах. Но в январе в статье для The Guardian, Солдатов написал, что это также «хорошее отражение того, как все работает в Кремле — беспорядок на уровне принятия решений и все чаще — аутсорсинг операций».
В глазах россиян, вся информация — потенциальная дезинформация, а секреты скрыты от общественности. В прошлую пятницу Путин наставлял Келли: «Незасекреченная версия означает, что версии нет». Русские считают заявления американских СМИ о независимости фальшивкой, и, по их мнению, их собственные пропагандистские каналы могут на равных конкурировать с глобальными медиакомпаниями.
Например, у агентства Sputnik была собственная студия на Петербургском форуме. Директор национальной разведки в докладе от 6 января назвал Sputnik частью «государственной пропагандистской машины России», но в его брошюрах рекламируют медиагруппу, публикующую 2 000 новостей в день на русском, арабском, китайском, испанском и английском языках.
Пока идет расследование российских хакерских атак, мы не должны терять перспективу: Россия — не демоническая, всемогущая сущность. Это сложная, все более современная страна. Но это также редкая нация, под управлением бывшего разведчика, который видит мир через весьма специфическую призму.
