Захар Прилепин: Господа, встр-р-речайте-е-е!!!
Всякие там «предприниматели года», «политологи года», «рестораторы года», «барыня года», «блогеры года»…
Нет, вы даже, наверное, не понимаете, как же это смешно. Наверное, именно это и наделяет авторов и составителей этих рейтингов необычайной серьёзностью. Они ведь реально верят, что это иерархии.
Ну да, ну да. Иерархии нашего суетного мира. Что-то вроде праздничного меню. Уверен, что-то подобное было и в 1812 году, и в 1851 году, и в 1914 году…
«Дамы и господа! А теперь представим вам тех, кто в представлении не нуждается!
Рестораторы года! Купец Кошелев, предприниматель Марудянов!
Торговец элитными винами Лапич-Сумский!
Политические умы года! Составитель императорского бюллетеня Жаботевский! Фельетонист Грызунов! Обозреватель «Ведомостей» Скрябин-Карябин!»
И всякий раз овации.
И шампанское.
И фотовспышки.
Вот они — лучшие люди Отечества.
Пока газету не сожгли в печке, так и были лучшими. Миляков, Пустяков. Родзянко, Колупянко.
Но от всех этих огромных эпох остаются совсем иные люди.
Денис Давыдов, Павел Катенин, Пётр Вяземский. Главное в памяти народа хранят поэты.
А ещё живописцы. Верещагин, Врубель, Репин. Юон, Петров-Водкин, Греков.
И через поэтов и живописцев являются к нам усатые полевые командиры. Как живые!
То Раевский, то Скобелев.
То Будённый, то барон Унгерн.
Махно, Пархоменко, Пепеляев.
Потому что были Лермонтов и Тютчев. Блок и Гумилёв. Маяковский и Луговской. Ахматова и Цветаева.
А не это вот всё.
Я всё ждал, может, хоть где-то составят и такой список, о коем мечтал, пусть даже без мест.
Вот, скажут, кто главный. О ком будут помнить и сто лет спустя. Благодаря кому у нашего времени останется цвет, вкус, смысл. Долгарева и Пегов. Ватутина и Филиппов. Караулов и Мельников.
Живописец Крюков, песнотворец Ревякин.
И конечно же, Абхаз, Апти, Бойкот, Француз и многие-многие иные, чьи имена уже сейчас осиянны.
А потом я подумал: да чего сердиться? Всякий предприниматель, ресторатор и составитель высочайшего бюллетеня знает, как недолог век его. Вот он и торопится на себя в рейтинге посмотреть. И тут он, и там он. Главнее его не было никого.
Только поручик Толстой.
Только рядовой санитар Есенин.
Только Блок с огромными глазами ясновидца.