Евгений Бирюков завершил профессиональную карьеру после сезона-2023/24. Нынешний чемпионат экс-защитник начинал в тренерском штабе «Салавата Юлаева», а в начале октября получил предложение от родного «Металлурга» стать спортивным директором клуба. Вот уже третий месяц Бирюков занимается селекцией и другими управленческими процессами магнитогорской команды.
О работе перед дедлайном, игре Скотта Уилсона и Никиты Михайлиса, а также взаимоотношениях с Андреем Разиным спортдир «Металлурга» рассказал в большом интервью «СЭ».
— Проясните ситуацию с Ильей Набоковым. Как вышло, что вратарь, пропустивший матчи «Металлурга» из-за травмы, сыграл за сборную на Кубок Первого канала?
— Ситуация простая. У Ильи было повреждение. На выезде мы дали ему время на восстановление. В поездке провели углубленное обследование. Выяснилось, что травма несерьезная. Она не мешала играть, он бы ее не усугубил. Александр Смолин выиграл два матча на выезде, тренеры решили выпустить его и против «Динамо». У Ильи было огромное желание поехать на Кубок Первого канала. Это первый вызов во взрослую сборную. Мы посмотрели, что его здоровью ничего не угрожает, и спокойно отпустили.
— Отговорить не пытались?
— Когда у человека есть огромное желание, зачем это делать? Конечно, мы бы и хотели, чтобы Илья больше отдохнул, еще лучше восстановился, но, когда человек хочет поехать, мы не можем препятствовать.
— Илья Набоков может перейти в СКА?
— Нет. Илья играет в нашей команде. Мы рассчитываем на него и хотим, чтобы он остался.
— Переговоры о продлении контракта с Набоковым ведутся?
— Мы разговариваем с агентом. Илью по каждому моменту не дергаем — для этих дел у него есть представитель. Он знает, что клуб хочет его сохранить. Надеюсь, что переговоры закончатся успехом.
— Сейчас можно понять: Илья больше склоняется к отъезду в «Колорадо» или хочет еще сыграть в КХЛ?
— У Ильи много мыслей в голове, и он еще не определился. С нашей стороны делаем все, чтобы он остался в «Металлурге». Мы очень этого хотим.
— Это большая проблема для будущего «Металлурга»? Рынок вратарей ограничен, сложно найти сильных голкиперов даже за океаном.
— Согласен. Для нас было бы здорово, если бы Илья остался. По вратарям ситуация непростая. Даже в НХЛ все поняли, что российские голкиперы — самые лучшие в мире. Пошел тренд на наших вратарей. Рынок в России не такой большой, из Северной Америки сложно кого-то привезти. Илья показал высокий уровень в прошлом сезоне и сейчас тоже играет хорошо. После Кубка Гагарина и всего, что на него свалилось, тяжело держать такую планку. Но Илья справляется, а мы ему только помогаем.
— Держите в уме потенциальное возвращение в «Металлург» Ильи Самсонова?
— Мы держим в голове все. И Самсонова, и других вратарей. Но сейчас главная цель — сохранить Набокова. От его мыслей на следующий сезон будет зависеть очень многое.
— В межсезонье команду также может покинуть Данила Юров. Сохранить его в «Металлурге» будет еще сложнее, ведь он размышляет об отъезде в «Миннесоту» уже не первый год?
— Сложнее, но все возможно. Разговоры ведутся. Я лично разговаривал с Данилой, но пока конкретики нет. В разгар сезона тяжело принять решение здесь и сейчас. Знаю это по себе. Ребята должны созреть. Ближе к концу сезона будет понимание, готов ли Данила ехать в НХЛ. Но мы хотим сохранить всех наших лидеров.
— Неопределенность с Набоковым, Юровым и другими игроками влияет на ваше видение состава на сезон-2025/26?
— Это происходит в каждой команде. Тяжело здесь и сейчас поставить все точки. У игроков есть свои мысли, не все готовы говорить о будущем в середине сезона. Уверен, что каждый клуб испытывает такие трудности. Это специфика нашей работы.
— На Кубок Первого канала «Металлург» отпустил Робина Пресса. Это решение далось тяжело?
— Нет. Мы честно спросили — Робин согласился. Проблем не возникло. Люк Джонсон тоже хотел, но ему помешало повреждение. Никто не заставлял Робина ехать.
— С вашего назначения прошло больше двух месяцев. Болельщики переживали, почему «Металлург» долго бездействовал на рынке. На примере «Авангарда» мы видим, как новое руководство буквально разбрасывалось разными ходами. Объясните, почему вы начали работу осторожнее?
— Я новый человек в организации. Мне требовалось время вникнуть в процессы. Метаться и бегать с криками «все пропало» — не мой выбор. Не стоит забывать, что в прошлом сезоне команда выиграла Кубок Гагарина. Пытаться обменять ребят, которые стали чемпионами, из-за любого проигрыша — неправильно и нечестно по отношению к ним. Для многих это первый Кубок Гагарина. По себе знаю, что сезон после чемпионства — очень тяжелый. Надо искать резервы, мотивировать себя. Это все надо прожить изнутри. Опытные хоккеисты знают, как бороться с такими проблемами и идти дальше к новой цели. У нас молодая команда, ребята должны прожить этот момент. А менять каждого игрока налево и направо нечестно. Сейчас тем более команда постепенно встает на рельсы. Игра изменилась, победы придают уверенности.
— Не кажется, что даже чемпионской команде нужны свежая кровь и донастройки?
— Нужны, безусловно. Но только если мы видим, что в случае обмена сделаем команду сильнее. Обмен ради обмена не нужен. Вариантов по усилению сразу не было. Сейчас мы ведем переговоры, но как все реализуется — другой вопрос.
— Какие позиции нуждаются в усилении?
— Нам нужен центральный нападающий. Защитник тоже бы не помешал. Смотрим, изучаем. Наше желание — это одно. Но в других командах работают не дураки. Хорошего хоккеиста просто так не отпустят. Многое должно совпасть, чтобы состоялся сильный обмен.
— «Трактор» смог привезти защитника из Северной Америки. И вы как раз говорите: нужен защитник. Поиски «Металлурга» ограничиваются только внутренним рынком?
— Нет, конечно. Все люди фигурировали в нашем шорт-листе. Надо понимать, подходит ли хоккеист под нашу систему игры. Она у нас своеобразная, не каждый ей подойдет. Плюс желание тренера — многое должно совпасть.
— Что не получилось в «Металлурге» у Данила Башкирова?
— Данила я давно знаю лично. Мы много разговаривали с ним. Адаптация в команде затянулась. Может быть, не подошел по стилю игры. Такое бывает: в коллективе все было хорошо, но не шла игра. Это спортивная жизнь, в которой не все получается так, как хочется.
— Это первый случай, когда вы обмениваете хоккеиста. По-человечески это тяжело?
— Не то что тяжело — больше непривычно. Мы хорошо поговорили с Данилом, никаких проблем не возникло. Решили все моменты, пожали друг другу руки и разошлись. Смена обстановки ему может помочь. С новым тренером в «Авангарде» может все начать с чистого листа.
— Затянулась адаптация другого новичка — Скотта Уилсона. С чем это связано?
— Если бы мы все знали, то хоккеисты играли бы лучше. Адаптация затягивается, согласен. Но по тренировочному процессу, общению в коллективе и человеческим качествам вопросов нет. Профессионал с большой буквы! Но пока он не пришел к тому, что было в «Витязе». Надеюсь, что все выровняется.
— Уилсон — актив, который клуб может использовать в обмене.
— Мы это понимаем.
— Есть вероятность обмена Скотта?
— Такая вероятность есть для каждого игрока. Обменивали, как говорится, даже Уэйна Гретцки. Пока обойдемся без конкретики. Ребята все читают, это влияет на игру. Это обращено не только к Скотту. Мы понимаем, что хотим стать лучше. Переговоры ведутся. Как только все точки сойдутся, мы произведем обмены.
— К Никите Михайлису возникают претензии по соотношению суммы контракта и качества хоккея. Есть ли эти претензии у вас?
— Нам хочется, чтобы Никита больше брал игру на себя: завершал моменты, был лидером команды. У него есть успешные отрезки, вспомните матчи в Москве. Такие игры хочется видеть чаще. В стабильности хоккеиста проявляется его класс. Никита сам переживает, что у него хороший контракт, но не все получается. Он парень ответственный, прошлый сезон провел хорошо, даже сейчас — второй бомбардир.
— Благодаря трем матчам в Москве.
— Согласен, стабильности хочется больше.
— Предлагали Михайлису понизить контракт?
— Это внутренние дела. Не все так просто, как многие болельщики думают. Это относится не к Никите, а ко всем хоккеистам. Есть регламент, есть желание игроков.
— Говоря о Михайлисе и Уилсоне, которые получают высокую зарплату, сразу в голове рисуется проекция на раздевалку. Многие форварды играют лучше, но их оклады намного меньше. Не думали, что разрыв контракта — даже при всех убытках — поможет и коллективу, и Андрею Разину, который, как мне кажется, так и не понял, куда встроить Уилсона?
— Мысли о разнице зарплат нельзя допускать. Это часть бизнеса. Раз игрок подписал такой контракт, значит, он с агентом договорился об этих условиях. Думать о чужих зарплатах не стоит. Я никогда не смотрел, кто сколько получает. Хороший контракт — хорошая работа агента либо хороший сезон до контракта. Это не совсем профессионально — думать, кто сколько получает. Это не должно мешать внутри команды. По Уилсону: Скотта пробовали в разных тройках, тренеры продолжают искать подходящих партнеров, чтобы он раскрыл свой потенциал.
— Нужно ли усилить тренерский штаб?
— Тренерский штаб формирует в первую очередь главный тренер. Должен быть внутренний микроклимат, определенное доверие каждому человеку. Подбор штаба — прерогатива главного тренера. Необходимость усиления должна идти от него.
— Находясь внутри штаба, главный тренер может понимать, что нужен новый человек, но в то же время новый человек может нарушить «химию», и придется отказаться от помощника, с которым долго работал. И как раз вам, спортивному директору, стоит подсказать, что нужен тренер по большинству или меньшинству. Согласны?
— Меньшинство и большинство — наши резервы. Тренерский штаб знает и видит это. Год назад тоже не все было хорошо, но это издержки нашей системы игры. У «Металлурга» четыре равных звена. Главный тренер так видит философию команды.
— Не много ли отдается на откуп чемпионскому сезону? Год назад сошлось очень много звезд.
— Послушайте, если бы мы долго-долго шли к этому и выиграли — это одно. Но Андрей Разин работает второй год, система выстроилась недавно. Сейчас команда преображается. Есть поступательные шаги вперед. Не все так плохо.
— Чемпионская команда на следующий сезон должна стать еще лучше, согласны?
— Безусловно. Мы это понимаем. Но от выбранной концепции мы не отказываемся. Тренер не может кардинально менять философию каждый сезон. Точечные изменения есть. Может быть, они незаметны зрителям, но они есть. Соперники подстраиваются под нас, мы реагируем.
— Вопрос на перспективу. «Металлург» в межсезонье готов бороться за топ-игроков в статусе НСА? Например, за того же Кирилла Пилипенко.
— Конечно, мы понимаем, что за хороших игроков надо бороться. И мы готовы это делать! Речь не только о Пилипенко. На топ-игроков всегда есть спрос, мы готовы и осознаем, что это важно.
— А сейчас — в дедлайн?
— Были бы топ-игроки сейчас на рынке.
— «Амур» не готов торговать своими лидерами?
— Мы все видим, прикладываем усилия, но не все получается так, как мы хотим. Усилиться мы хотим, но это надо делать теми хоккеистами, которые нам действительно помогут.
— Мог ли перейти в «Металлург» Майкл Маклауд?
— У Маклауда история с судами, она прекрасна известна. В апреле, когда будет разгар плей-офф, он улетит домой. Об этом тоже надо думать. Брать его, только чтобы поправить ситуацию сейчас, нецелесообразно. Мы смотрим вдолгую.
— Прокомментируйте обмен Павла Акользина на Борна Рендулича.
— В целом Андрей Владимирович уже все сказал на пресс-конференции. Отмечу, что в обмене сыграло свою роль согласие самого Павла. Мы получили сильного форварда. У Борна хороший бросок, он сделает наше нападение сильнее.
— Вы работаете в «Металлурге» больше двух месяцев. За это время пересмотрели отношение к процессам селекции? Ожидания от работы и реальность совпали?
— Я понимал, что мне предстоит делать, но все нюансы по обменам, общению с другими клубами я представлял попроще. Чтобы поменять игрока, надо понять, окажемся ли мы в плюсе от обмена. Посмотреть на команду сверху и проанализировать настроение коллектива. Должно срастись много факторов: наше желание, желание другого клуба. И еще надо смотреть на перспективу. Должно быть стратегическое видение, ведь есть еще и потолок зарплат.
— Белорусские коллеги сообщили, что экс-скаут ФХР Андрей Ткачев стал вашим помощником. Расскажите о его приглашении и функциях.
— Когда я пришел в клуб, прошлые скауты покинули команду. Не было человека, который бы мне помогал. Три команды, детская школа — надо охватывать много информации. Рассматривали много кандидатов. Я понимал, что нам нужна скаутская служба. Из всех кандидатов выбрали Андрея Ткачева. Сейчас он полноценный сотрудник «Металлурга». Также подключаю к работе человека, который будет помогать по североамериканскому направлению.
— Какое влияние на селекцию имеет Алексей Жлоба? Говорилось, что он даже участвует в переговорах.
— Когда я пришел в клуб, Алексей Валерьевич участвовал в переговорах. Новому человеку сложно все сразу взять на себя. Алексей Валерьевич помогает мне. У него есть связи. Первое время мне было сложно все охватить, поэтому мне требовалась помощь.
— Сейчас переговоры по игрокам — только ваша часть?
— По спортивной части веду переговоры я. Но Алексей Валерьевич тоже участвует по другим вопросам.
— Какие у вас отношение с Андреем Разиным? Сталкивались с тем, что некоторые игроки не хотели бы ехать к нему в команду?
— Нет, сейчас с этим не сталкивался. С Андреем Владимировичем нормальные доверительные отношения.
— Как происходит утверждение игроков?
— Это дискуссионный процесс — кто кого убедит. Брать игрока, которого тренер не видит в составе, — это чушь. Мы работаем вместе, надо искать компромиссы, а не давить на тренера. Каждый кандидат обсуждается. Были моменты, когда мы должны были произвести обмен, но, взвесив все «за» и «против», решили пойти дальше с тем хоккеистом, который уже в команде.
— Разина тяжело убедить?
— Каждый человек, который добивается успеха в любой сфере, — непростой. Но убедить можно любого человека. Больших разногласий с Разиным не возникает.
— Недавно сменился главный тренер в команде ВХЛ. Довольны тем, как «Магнитка» играет под руководством Евгения Полозова?
— Нас не устраивало то, как идет развитие команды и игроков. Приняли решение что-то поменять в тренерском штабе. Хотя мы с Равилем Гусмановым хорошо общаемся. Но поступательных шагов вперед не было. Пригласили в команду Евгения Полозова, из МХЛ подняли Дмитрия Казионова. Изменения пошли на пользу. Они более молодые специалисты. Сейчас все идет в правильном русле.
— Нужно ли в КХЛ повышать пол и потолок зарплат?
— Потолок, думаю, можно было бы немного увеличить. Со следующего сезона бонусная часть (10 процентов) вшита в платежку. С каждом годом потолок становится меньше. Курс доллара растет. Топового иностранца привезти сложнее. Но это позиция лиги. Жесткий потолок зарплат выравнял уровень команд. Чемпионат стал интереснее, проходных матчей нет. Плей-офф тоже показал рост конкуренции. Но привозить иностранцев становится сложнее.
— Какая ваша позиция по возвращению драфта?
— То, что предложила лига, не устроило 90 процентов клубов. Может быть, возвращение драфта реально, но с другими нюансами. Если правила драфта адаптировать к реалиям нашей страны, то вернуть его можно.
— Что именно нужно подстроить? Количество защит?
— И количество защит, и возраст игроков. Мое мнение: 17 лет — слишком рано. Грубо говоря, клуб драфтует игрока в 17 лет в первом раунде и должен уже дать ему контракт. Возможно, если возраст увеличат до 20−21 года, тогда клубы посмотрят на это иначе. С точки зрения команд, которые инвестируют в академии, занимаются подготовкой своих игроков и рассчитывают на них, все это не совсем правильно. Может быть, стоит подумать, чтобы на драфт выходили люди после 20 лет, которые остались без команды или их не видят в основе своих клубов.
Михаил Скрыль
