Заслуженный тренер России Лариса Детянцева, в прошлом работавшая с известной российской гимнасткой Светланой Хоркиной, дала интервью, в котором высказалась о зарплатах.
Детянцева работает в учебно-спортивном комплексе имени Светланы Хоркиной в Белгороде. Ее интервью вышло на ютуб-канале блогера Вити Кравченко.
— Вы — тренер-хореограф Светланы?
— Да, Светланы Хоркиной.
— Со скольки до скольки лет вы ее тренировали?
— Я пришла на работу в 1985 году. Света уже была. Она тренировалась, еще маленькая была. С 86 года она попала ко мне.
— Вы закладывали ей базу?
— Да. Самое главное — заложить базу, хореографию. Сейчас у нас хореографов нет, ликвидируют постепенно. Молодые очень трудно идут к нам, сейчас особенно. Потому что заработная плата у нас очень маленькая.
— Вы — заслуженный тренер России, 40 лет стажа. Сколько у вас заработная плата сейчас?
— На данный момент — 40 тысяч. Это включая то, что я заслуженный тренер, старший тренер, за это мне надбавки идут. Стаж работы — это 20 процентов от заработной платы.
— Оклад тренера, получается, какой?
— Оклад тренера — у меня высшая категория, 11 тысяч.
— Это МРОТ.
— До МРОТ мы не доходим.
— С этими ценами, которые постоянно растут, с гиперинфляцией, которая, безусловно, сейчас в стране, вам хватает на жизнь?
— Если честно, я еще и на пенсии. Я как-то умудрилась в 56 лет уйти на пенсию. И работаю еще в одном месте в Белгородской области, в поселке Чернянка. Мы ездим туда в субботу-воскресенье, работаем там. Это позор, что тренеры получают такую зарплату. А что сделать, мы не знаем. Мы боремся за это, но никак не получается. Никто не слышит.
— А как вы пытаетесь с этим бороться?
— Пытаемся как-то достучаться, но мы не знаем даже куда стучать, везде стенки.
— Вы получаете здесь больше всех из тренеров?
— Не-не-не. Нет. От количества детей у нас зарплата зависит. Подушевая оплата. Чем больше детей… Знаете, вот 50 детей… Ты пришел на работу, вечером сдох и пошел домой. А потом опять — пришел на работу, опять сдох здесь. Мы же здесь не сидим — вместе с детьми ходим, двигаемся, кидаем их, носим на руках, тянем. В общем, мы постоянно двигаемся. Я еще как хореограф, естественно, на ковре вольные упражнения отрабатываю, я и прыгаю там, в 60 лет-то. Попрыгал, попрыгал, домой пришел, и все, даже в магазин не успеешь сходить. Поэтому денег хватает [иронично смеется]. Да, это смешно, но это просто грустно. Особенно в последнее время вообще обидно. Уже просто за державу обидно.
— Мне не то чтобы обидно, мне стыдно.
— Да, мне тоже стыдно. И мы не можем ничего сделать.
