Он умер в 22 года.
«Блинов — продукт среды, в которой вырос. Омск, рабочий район на окраине, который местные прозвали Шанхай. Когда с ранних лет видишь, что кругом поголовно пьют и курят, это накладывает отпечаток. А в Москве очутился в полном одиночестве, ни жены, ни детей. Только собутыльники», — рассказывал бывший главный тренер «Спартака» Борис Майоров в интервью.
Судьба Виктора Блинова, пожалуй, одна из самых трагичных среди всех хоккеистов Советского Союза. Перспективный защитник ушел из жизни уже в 22 года! При этом воспитанник омского хоккея успел выиграть Олимпиаду и чемпионат мира. Другим хоккеистам собрать такой пазл из титулов не удается даже за всю карьеру. Но Виктор сделал это до 22 лет. Выдающееся достижение. Еще большую уникальность оно приобретает в чужих глазах, если знать образ жизни Блинова. У защитника московского «Спартака» была жуткая зависимость от алкоголя. Современники хоккеиста рассказывали, что в холодильнике у него почти никогда не было еды. При этом он был полон охлаждающихся горячительных напитков, которые Виктор употреблял почти каждый день. О пагубном пристрастии Блинова знали очень многие — он никогда не скрывал своих пороков. Но, к большому сожалению для семьи Виктора и всего нашего хоккея, вразумить его так и не удалось. Хотя перед смертью он несколько раз ходил по краю и был в шаге от гибели.
Об одном из самых ярких случаев, после которого Блинов должен был понять, что его пагубное пристрастие не приведет ни к чему хорошему, поведал Николай Карпов. Бывший наставник «Спартака» рассказывал, что, когда он зимой 1968 года встал у руля красно-белых, Виктор вовсю отмечал единственную в его хоккейной жизни победу на Олимпиаде. При этом он принимал регулярное участие в тренировочном процессе. Но как только занятия заканчивались, новоиспеченный олимпийский чемпион со всех ног бежал за новой порцией алкоголя и торопился к своим приятелям-собутыльникам.
В это время у «Спартака» как раз наметился игровой кризис и была проблема с результатами. Карпов прекрасно видел, что происходит с Блиновым. И решил с ним поговорить начистоту. Наставник сказал проблемному подопечному, что не собирается его перевоспитывать и учить жизни. Он просто сделал ему предложение. Если Виктор на отличном уровне сыграет ближайшие шесть матчей, то получает внеочередной отпуск. Защитник охотно согласился на такую сделку и выполнил все условия. После чего и произошел первый серьезный звоночек, когда стало ясно, что жизнь олимпийского чемпиона идет совсем не в том направлении.
Обещанный главным тренером отпуск Виктор провел сначала в родном Омске, а потом в Ташкенте, где жила его сестра. Все это время он пил почти не переставая. В результате чего, вовремя пути обратно, у Блинова случился приступ. Защитник упал на пол в самолете, а из его рта пошла пена. Разумеется, все вокруг жутко перепугались. Но каким-то чудом Виктор все-таки выжил. Вероятно, тот случай должен был дать ему понять, что с выпивкой нужно заканчивать. Но талантливый хоккеист не сделал выводов. И следующий приступ уроженца Омска, который был очень похож на предыдущий, стал для него последним.
«Этот день — 9 июля 1968-го — я помню как вчера. Спартаковский зал на улице Воровского. Играем в баскетбол. Быстрый отрыв, втроем выходим на одного соперника. Мяч у Виктора, справа открывается Зингер, слева — я. Думаю: кому отдаст? Вдруг Блинов притормаживает, пасует чужому и оседает на пол. Зингер: «Блин, ты чего?!» По инерции пробегаю вперед, поворачиваюсь — он уже лежит. Пена изо рта, судорога. Скорая приехала минут через 10. Доктор едва взглянул: «Все, готов». Мы чуть морду ему не набили. Кричали: «Ну, попробуй хоть что-нибудь! Помоги!» Буквально заставили сделать укол в сердце. Бесполезно», — вспоминал Майоров.
