Вячеслав Барик, адвокат Кирилла Кокорина, в интервью "СЭ" задался вопросом, почему его подзащитный не взят под домашний арест. Сейчас он содержится в двухместной камере столичного СИЗО-2 "Бутырка".
– Зачем нужно было его под стражу заключать? – начал Барик. – Ладно если бы суд не захотел отпускать под подписку о невыезде. Но почему не домашний арест? Кто-то это понимает? Мы можем догадываться, рассуждать, а прямая обязанность суда – разобраться. Закон говорит, что ограничивать свободу человека можно, но в исключительных случаях. Когда крайняя необходимость есть, или нет возможности обеспечить эффективную работу следствия. Но мы видим, что суд этот вопрос даже не изучал. Значит, он имел изначально обвинительный уклон!
– Что это значит?
– Если лицо выходит с ходатайством, и тогда не надо прикладывать усилия, чтобы доказать что-то. Нет состязательности в процессе. Я об этом в суде апелляционной инстанции и пытался сказать, что состязательности нет. Пришли следователи и сказали: "Нам надо, мы думаем, что он убежит, что на нас будет давить". "О'кей", – говорит суд. И все! Закон как будто существует отдельно. Он написан, чтобы были одни правила игры для всех, чтобы соблюдались бы безусловно! А не так: ага, раз это Кокорины – есть негатив и общественный резонанс, который неизвестно на чем базируется. Люди сделали поспешные выводы. О'кей, если надо нашему обвинению – тогда арестуем, поддержим, не будем вникать. Закон есть закон. Но так наше общество ни к чему не придет – закон как бы в стороне остался.
8 октября братья Кокорины и хавбек "Краснодара" Павел Мамаев стали участниками двух драк в Москве, им предъявлены обвинения по статьям 116 УК РФ "Побои" и 213 "Хулиганство". По решению Тверского районного суда футболисты заключены под стражу до 8 декабря. В пятницу состоялось рассмотрение их апелляций на меру пресечения, они отклонены. (Игорь Новиков)
