История коммунальной кухни: и приготовить, и поспорить, и сходить в туалет

До революции в больших городах России был популярен такой формат зданий, как доходные дома. Квартиры в нём предназначались под сдачу. Более того, арендатор квартиры нередко пересдавал комнаты. А арендаторы комнаты могли сдавать «угол» – часть помещения с местом для сна, или даже несколько. Делали так не только в России.

К революции Россия подошла с накопившимися жилищными проблемами. Малая часть жила в просторных домах или квартирах, ещё меньше – с водопроводом, канализацией, электричеством. Полным ходом шли процессы урбанизации. Население городов прибывало – и вовсе не за счёт людей с достатком. Многие жили в тесных бараках, в подвальных помещениях, устроенных по принципу всё тех же бараков или квартир с покомнатной сдачей. После революции проблемы только увеличились. А власти их решали, как могли – старым способом, но с новым названием.

Так появились «коммуналки», знаковое явление в советской и российской культуре. В них живут герои множества фильмов – таких, как «Покровские ворота», «Сердца четырёх», «Стиляги» и «Большая перемена». А особым местом в коммуналке была кухня. Именно там ты полноценно сталкивался и взаимодействовал со своими соседями.

Надо понимать, что коммунальная квартира – не нечто универсальное по планировке, нравам, хозяйствованию и так далее. Это квартира, в которой живут относительно сообща. Жилые комнаты индивидуальны, но, в зависимости от каждого конкретного случая, бывают общие санузлы, гостиные, чуланы. В эту квартиру один общий вход. И обязательно – у неё есть общая кухня.

Самыми счастливыми были обитатели квартир, которые изначально были спроектированы в двадцатых-тридцатых годах как коммунальные, после постановления Экономического совета о целесообразности проведения в жизнь строительства типов домов с коллективным использованием вспомогательной площади (1927 год). Отказались от создания коммунальных квартир уже только в пятидесятые.

Единого проекта не было, зато были общие принципы проектирования. В новостройках с коммуналками предусматривались просторные кухни, в которых можно установить несколько плит, столов и шкафчиков для посуды и бакалеи. Правда, о холодильниках при проектировке ещё не думали, но позже в такие кухни вполне получалось их уместить.

Сами эти коммунальные квартиры отличались также обязательно раздельными санузлами, высокими потолками, хорошей освещённостью – в каждом помещении, кроме разве что туалета, обязательно было окно-другое. Жилые комнаты тоже были распланированы по определённому принципу – в каждой должна была поместиться небольшая (три-пять человек) семья.

Но две-три кровати (включая родительскую), стол, гардероб стабильно помещались в комнате. Диваны как обязательный предмет мебели ещё не рассматривали, а одним из главных приёмов хранения было использование пространства под кроватью.

Дома с такими квартирами были двух-трёхэтажными, их строили для разного рода специалистов, например, только для железнодорожников или только для мастеров местного завода. Уже начальству такие общие квартиры не предлагались, под них возводили другие здания. А рабочим могли строить бараки-общежития, выделять место под частные домики, расселять по коммуналкам другого типа.

Однако чаще всего коммуналки устраивали из обычных дореволюционных квартир, раздав комнаты внутри одиноким жильцам и целым семьям. Порой и саму квартиру при этом делили на две, посреди общего коридора возведя кирпичную стену. Такое было возможно, если из квартиры выходов было два – на чёрную лестницу, для слуг, и на парадную. Каждая лестница превращалась в отдельный подъезд дома. Притом чёрная лестница часто вела непосредственно в кухню, так что и заходить теперь приходилось именно через неё. Кстати, практиковали этот приём и до революции.

Известен анекдотический случай, когда вход на чёрную лестницу, за неимением слуг у семьи, был всегда заперт и в кухне выгородили ванну. Именно эта ванна стала помещением, в котором оказывался всякий входящий, после разделения квартиры на две коммуналки.

Самые роскошные – по умолчанию, но ещё до революции были и совсем небольшие квартирки, и двух-трёхкомнатные. Если число комнат совпадало с количеством человек в квартире, новых жильцов не подселяли. Многие жители Москвы и Санкт-Петербурга, узнав об этом, немедленно принялись съезжаться родственник к родственнику, выписывать и регистрировать нянь и домработниц – всё, чтобы не видеть в своей кухне и ванной чужих людей.

Более того, в доходных домах бывали целые этажи комнаток без кухни (и туалета). Их могли, напротив, объединить в квартиру; в конце коридора в таком случае устраивали закуток под общую кухню. Бывали случаи, когда кухня устраивалась на лестничной клетке. Конечно, это касалось последних этажей, самых верхних. И в такие квартиры тоже вход теперь оказывался через кухню. Таким образом, кухня часто была не просто местом, где волей-неволей встречались и взаимодействовали жители. Она могла быть прихожей, что добавляло конфликтов. И даже попросту не приспособленной для одновременного пользования – как выделенный узенький закуток коридора. Из-за этого конфликты за пользование кухней становились непременной частью жизни.

В любом случае, обитатели коммуналок старались держать у себя в комнате примус, чтобы на кухню лишний раз не выходить – уж чай можно было вскипятить и так. В наше время жители коммуналок держат в комнате электрический чайник и микроволновку, даже если для готовки обедов и ужинов полноценно пользуются общей кухней.

Распределение помещений было вообще одной сплошной головной болью. В некоторых дореволюционной постройки домах не было ни водопровода, ни канализации. В других был водопровод на кухне, и туда же кое-как прилаживали – уже в советское время – канализацию. Это было самым простым вариантом. Но это значило, что туалет тоже устраивали в кухне. Естественно, для этого выгораживали помещение. И посещение этакого помещения было одним из частых источников конфликтов. Судите сами – приятно ли готовить или уже даже есть приготовленное (хотя ели обычно в своих комнатах), когда вдруг открывается дверь в уборную и кухню заполняют совсем не кухонные запахи? И даже если и не заполняют – всё равно находились брезгливые или взволнованные вопросом санитарии люди.

В таких квартирах надо было выгадать момент, чтобы сходить в уборную – но этот же момент пытались выгадать ещё и прочие обитатели. А уж обнаружить, что, пока ты в туалете, в кухне кто-то начал кашеварить и на тебя сейчас начнут браниться, как только выйдешь... Очень неприятно.

Как делили кухню, если она была не очень большой? Даже в квартире, которую сразу построили коммунальной, мойка была общей. Это значило, что приходилось дождаться своей очереди, чтобы помыть овощи или посуду. Иногда о времени пользования мойкой договаривались, но это было возможно, только если в квартире часть жильцов были домохозяйками, пенсионерками, работающими на дому (например, переводчиками или внештатными корреспондентами). Если же все уходили на работу к восьми и возвращались после пяти, что было обычным делом, делить время пользования кухней было нерационально. Так что и кухонной раковиной пользовались в порядке жилой очереди.

Попробуешь оставить грязную посуду в кухне – вызовешь конфликт. В комнате – тоже не дело. И лишнего пространства нет, и приманить тараканов страшно. Мытьё посуды относилось к срочным, а не планируемым, делам. Из-за него каждое утро и каждый вечер на кухне образовывалась небольшая толкучка у заветного крана. Кто-то выкручивался, моя посуду в тазике – меньше конфликтов.

Если у каждого жильца было по столу и плите – это было почти что роскошью. Стол мог быть один общий, в середине кухни, при разных плитах. Но чаще наоборот – свой маленький столик-шкафчик заводила себе каждая семья, а плита была общей. В таком случае могли делить конфорки – каждый мог пользоваться только одной, или же пытались пользоваться плитой в порядке жилой очереди. Но это там, где уже был газ. А изначально в коммуналках были дровяные плиты. В таких случаях конфликт происходил, прежде всего, из-за дров. Когда их было не достать, когда недёшевы... Если кто-то принёс дрова и поставил закипать воду под суп, другой человек мог попытаться тихой сапой примостить за кастрюлей свой ковшик или кофейную турочку – остаток былой роскоши, быстро приспособленный под варку яиц и круп. Жар-то так и так идёт, от хозяина дров не убудет! А вот купившему дрова было обидно, что за его счёт что-то варит себе чужой человек. Возникал скандал.

Самые договороспособные топили плиту дровами в складчину, варя обед одновременно. Но часто решение находили другое – или использовали стоящую для отопления в комнате буржуйку (когда она была), или заводили всё тот же примус. Это устройство использовали примерно как сейчас – маленькие походные плитки, только заправляли не газом, а керосином. Тем же самым, который жгли в лампах.

Головной болью была сушка белья. Сушили его в основном в кухне как самом тёплом помещении. Но мстительный сосед мог нарочно испачкать что-то или изрезать, пока никто не видит. Или бельё просто пропитывалось запахом готовки – настоящей какафонии из разогретых жиров, кипящих супов, иногда – рыбы. Не говоря уже о случаях, когда у кого-то обед умудрился подгореть...

Далеко не всегда еду можно было хранить в общей кухне. Иногда для этого не было места – например, если кухню сделали из закутка в общем коридоре. А порой среди соседей оказывались воришки, и драгоценные, добытые в непростой борьбе за блага мясо, масло, да что угодно вообще могли или исчезнуть вовсе, или, по крайней мере, сильно уменьшиться в размере. Ленивые соседи (часто – молодые студенты или специалисты, либо одинокие алкоголики) могли залезать своей ложкой в чужие готовые супы и каши. Наконец, при конфликте с соседями в еду могли подложить что-то неприятное, а то и опасное. Поэтому в коммунальных кухнях можно увидеть холодильники на амбарном замке и запирающиеся на ключ шкафы с бакалеей. Прятали даже солонку и спички. Сахарницы же многие постоянно держали в комнате, как и заварку.

На коммунальной кухне, как и в других местах, надо было регулярно убираться: мыть полы, общую мойку, общую плиту, протирать подоконники (кое-где они, впрочем, выполняли роль личных столов – и за ними ухаживали хозяева). Конечно, раз кухней пользуются все, то и убирать должны были все по очереди. Ещё один камень преткновения! Бывало, что во время обсуждения этого вопроса мужчины, живущие одиноко, заявляли, что это не их дело – убираться, и упрямо отстаивали свою позицию. Бывало, что никак не могли прийти к соглашению о графике уборки, который кажется самым понятным выходом из ситуации. Бывало, что делили кухню на «частные» квадратики и пол мыли только на «своём». Кухня тогда могла выглядеть как шахматное поле – какой-то участок пола намыт и какой-то давно не обихожен. Это тоже вызывало конфликты.

Поскольку коммунальные квартиры – и далеко не только в формате коливинга – существуют и сейчас, то практически все эти вопросы и проблемы живы. Хотя в коливинге добавилось приятное разнообразие. Одной из форм поддержания порядка в общей кухне стал найм специального клининг-менеджера. Так что к конфликтам прибавились горячие обсуждения, кто ещё не сдал на оплату приходящей уборщицы...