От ныряльщиков к аквалангистам. Как человечество шло к созданию водолазного костюма

Акваланг появился лишь в середине XX столетия. А как выглядели водолазные костюмы XIX столетия и как глубоко в них погружались?

Перед человеком простираются два космоса. Один — безжизненный и пока почти недоступный, другой — живой, близкий, но тоже наполненный огромным количеством опасностей. Человечество взаимодействует с водным космосом на протяжении всей своей истории, однако мечта о покорении океанских глубин на протяжении тысячелетий оставалась неисполнимой. Впрочем, уже в древности находились люди, которые пытались исправить несовершенство своего организма, неприспособленного к жизни под поверхностью воды, с помощью технологических устройств. Владимир Веретенников рассказывает о том, как человечество начиная с Античности изобретало водолазный костюм.

Голые ныряльщики

Создание удобного и работоспособного водолазного снаряжения в течение трех тысяч лет было для человечества несбыточной мечтой. В течение веков люди строили всё более крупные и совершенные корабли, покоряли моря и океаны, прокладывая по ним торговые пути, ведущие к самым отдаленным островам и континентам. Корабли периодически тонули — иногда унося с собой ценные вещи, которые людям хотелось вернуть. Возможность трудиться под водой требовалась и для более прозаических целей: нужно было чистить суда ниже ватерлинии от наросших ракушек и водорослей, строить мосты, плотины и прочие инженерные сооружения, проводить дноуглубительные работы и т. д.

Первые «естественные водолазы» были уже среди жителей древних Месопотамии, Египта и Крита — судя по тому, что археологи находят среди остатков материальной культуры этих цивилизаций жемчуг, а также весьма реалистичные изображения различных рыб и ракообразных. Но если эти древние ныряльщики и использовали какое-либо снаряжение, то оно ограничивалось тонкой пластиной, закрывавшей лицо, которую изготавливали из шлифованного рога или черепахового панциря. Пластина закреплялась на голове с помощью куска ткани, пропитанного смолой, обеспечивающей водонепроницаемость соединения.

О том, что профессия водолаза была хорошо известна в античном мире, свидетельствуют труды древнегреческих авторов. Так, Гомер в «Илиаде», описывая падение возничего колесницы Гектора, использует для сравнения именно этот образ: «Стремглав, водолазу подобно, сам он упал с колесницы…». А в трудах Геродота упоминается греческий ныряльщик по имени Скиллия, нанятый царем Ксерксом, чтобы достать сокровища с персидских кораблей, разбившихся о скалы неподалеку от горы Пелион. Впоследствии Скиллия решил перейти на сторону греков, воевавших с персами-захватчиками, — чтобы рассказать соплеменникам о планах Ксеркса. Для этого он якобы проплыл под водой около 80 стадиев (более 14 км) — впрочем, Геродот оговаривается, что, по его личному мнению, Скиллия проделал этот путь в лодке.

Позже, когда Александр Македонский осаждал финикийский прибрежный город Тир (в 332 году до н. э.), тирские ныряльщики доставляли осаждавшим большие неприятности, перерезая под водой якорные канаты их кораблей. Другой случай, свидетельствующий о распространении профессии ныряльщика в античном мире, приводит Плутарх.

Как-то Антоний удил рыбу в присутствии Клеопатры, но неудачно. Желая произвести впечатление на царицу, он в следующий раз нанял ныряльщиков, чтобы те под водой насаживали рыбу ему на крючок. Однако Клеопатра узнала об этом и, желая подшутить над возлюбленным, велела одному из своих людей опередить ныряльщиков Антония. Его стараниями незадачливый Антоний вытащил из воды под хохот царицы и ее свиты… вяленую рыбу.

Уже в те времена люди начали задумываться о том, как обеспечить ныряльщика воздухом с поверхности — чтобы продлить его пребывание под водой. Так, римлянин Флавий Вегеций в своем трактате о военном искусстве впервые упоминает о водолазном костюме и даже приводит его изображение.

На протяжении веков множество инженеров предлагали свои варианты водолазных костюмов. Недостаток у них был всегда один: они являлись полностью неработоспособными.

Парад устрашающих диковин

Неудачные изыскания продолжились в эпоху позднего Средневековья и Нового Времени. Надо отметить, что уже в Средние века развитие подводной техники пошло двумя параллельными путями. Один из них — конструирование разного рода водолазных колоколов, которые потом эволюционировали в полноценные подводные лодки. Второй — создание более компактного индивидуального снаряжения, рассчитанного на одного человека и позволяющего ему выполнять какие-то работы под водой.

В частности, свой вариант сплошного водолазного костюма предложил Леонардо да Винчи — впрочем, он так и остался в его записных книжках.

С точки зрения современного человека, тогдашние варианты подводного снаряжения выглядели весьма экзотично.

Особого упоминания заслуживает изобретение британца Джона Летбриджа. В 1715 году он соорудил из древесины герметичный цилиндр с застекленным окошком спереди и двумя промасленными кожаными манжетами, в которые можно было высунуть руки, чтобы выполнить какую-либо работу. Цилиндр требовалось погружать в воду в горизонтальном положении — водолаз лежал в нем на животе. Дышал он воздухом, находящимся внутри цилиндра, — говорят, что его хватало на полчаса. Глубина погружения могла доходить до 12 морских саженей (около 22 метров). После тестирования этой машины в садовом пруду Летбридж испробовал ее на нескольких затонувших кораблях — и, как говорят, очень обогатился, поднимая сокровища, которые они перевозили.

В 1797 году немец Карл Клингерт придумал весьма устрашающего вида устройство, состоявшее из массивного металлического колпака, надевавшегося на голову и плечи водолаза. С поверхностью воды его соединяли две кожаные трубки с распределительным клапаном для вдоха и выдоха. Однако помпы для нагнетания воздуха не полагалось, так как изобретатель полагал, что водолаз сможет дышать самостоятельно. На практике человек мог пробыть под водой в таком костюме не более трех минут.

В 1808 году свое изобретение представил на суд общественности другой немец — Фредерик Дриберг.

Скромный механик из Туккума

Сведений о биографии Карла Эрнста Гаузена (вообще-то он Хаузен, но в русском языке закрепилась именно «твердая» форма произношения его фамилии) сохранилось мало. Мы даже не знаем точной даты его рождения, только год — 1792-й. Родом он происходил из остзейских немцев и появился на свет в городе Туккуме (ныне Тукумс на территории современной Латвии), являвшемся тогда частью Курляндского герцогства. Отец юного Карла Эрнста был часовщиком, так что интерес к механике он впитал, можно сказать, с пеленок. Спустя три года после рождения Карла Эрнста Курляндия стала частью Российской империи — и через много лет, в июне 1829 года, Гаузен списался с Морским ученым комитетом в Санкт-Петербурге.

В ходе переписки остзеец сообщил, что располагает рабочим образцом водолазного костюма. Это сообщение немедленно привлекло внимание, так как вопрос создания снаряжения для работы под водой стоял очень остро. Империя располагала большим флотом — и корабли, разумеется, регулярно нуждались в ремонте подводной части корпуса. Однако всякий раз вытаскивать судно в сухой док было слишком хлопотно. Неудивительно, что в комитете заинтересовались — и пригласили Гаузена продемонстрировать его идею.

В Петербург Карл Эрнст прибыл не только с чертежами, но и с уже готовым аппаратом, который и показал комитетчикам. Те пришли к выводу, что аппарат может оказаться полезен, указав, впрочем, на некоторые его недостатки. Чуть позже на Неве состоялись испытания.

Водолаз Василий Логинов облекся в изготовленное Гаузеном снаряжение, погрузился под воду, а через некоторое время всплыл. Испытания были признаны успешными — хотя, по мнению членов приемной комиссии, костюм всё еще нуждался в доработке.

Так что же именно изобрел Карл Эрнст? В сущности, Гаузен предложил прообраз знаменитой современной «трехболтовки» — классического водолазного костюма. Он сконструировал подводный скафандр, состоявший из шлема, костюма из толстой водонепроницаемой ткани и грузил. Шлем с застекленным окошком, прикрытым решеткой, удерживался металлической шиной, лежавшей на плечах водолаза. Свежий воздух нагнетался в шлем по гибкому шлагу, сделанному из овечьих кишок, ручным насосом, установленным на судне или на берегу. Что касается выдыхаемого воздуха, то для него Гаузен не смог найти лучшего пути вывода, кроме как пространство между шлемом и рубахой. Соответственно, главным недостатком изобретенного Гаузеном костюма было отсутствие полной герметичности. Нагибаться в нем категорически воспрещалось — в противном случае воздух выходил и вода мгновенно заполняла шлем.

Приемная комиссия указала и на некоторые другие недостатки: по мнению ее членов, водолазные перчатки оказались слишком толстыми, их трудно было использовать в работе, а сумка для инструментов, висевшая на поясе водолаза, — слишком маленькой. Но эти недоработки можно было устранить. 7 октября 1832 года Гаузен в присутствии членов комиссии погрузился на 22 метра, прихватив с собой на глубину топор, массивное металлическое кольцо, две пилы и гвозди. Под водой он находился десять минут. За это время он прибил металлическое кольцо двадцатью гвоздями к доске. Находясь под водой и работая, Гаузен дышал воздухом, который накачивался ему в шлем насосом, находящимся на корабле. Потом состоялись новые испытания, признанные столь же успешными.

Интересно, что свой костюм Гаузен целиком сконструировал у себя дома, в Туккуме. Об этом можно судить по тому, что, объясняя членам приемной комиссии причину, по которой его водолазный шлем изготовлен из дерева, Карл Эрнст сослался на отсутствие в Курляндии литейных заводов. Он попросил, чтобы шлем заново изготовили из чугуна — тогда, дескать, он будет и прочнее, и меньше в размерах. С Гаузеном заключили договор, и он остался работать в порту Кронштадта механиком. До 1845 года Карл Эрнст изготовил еще семь комплектов водолазного снаряжения, которые сразу же нашли применение. Одновременно Гаузен взялся за подготовку будущих водолазов.

В итоге костюм Гаузена применялся в российском флоте вплоть до 1870-х, после чего был окончательно вытеснен более совершенными образцами. Император Николай I, живо интересовавшийся инженерным делом и техническими новинками, не оставил человека, подарившего государству столь ценное изобретение, без награды. В декабре 1847 года в газете «Сенатские ведомости» появилось сообщение о том, что государь повелел «служащаго по контракту, при Кронштадскомъ портѣ, для управленiя водолазными работами, Россiйскаго подданаго, мѣщанина Курляндской губернии, города Туккума, механика Карла Гаузена, за оказанные имъ Морскому вѣдомству заслуги, возвести въ личное почетное гражданство».

Изобретатель проявил себя и в других сферах — например, работал над устройством, призванным защитить шахтеров от воздействия ядовитых газов. Экспериментировал над созданием новых музыкальных инструментов: в частности, придумал «Олимпикон» — своеобразный гибрид гитары и гармошки. При этом Карл Эрнст прославился не только как изобретатель, но и как гуманист: он заранее решил, что заработанные им деньги после его смерти уйдут на благотворительность. Умер Карл Эрнст 13 августа 1858 года в родном Туккуме. На оставленные им средства в городе был создан приют для престарелых и неимущих членов местных лютеранских приходов.

Предприимчивый адский ныряльщик

Интересно, что практически одновременно с Гаузеном над созданием водолазного костюма работал другой этнический немец — Август Зибе. Он родился в Саксонии в 1788 году и в молодости вступил в армию Пруссии, участвовал в войнах с Наполеоном, чудом вышел живым из битв при Лейпциге и Ватерлоо. Затем он уехал в направлении, противоположном выбранному Гаузеном, — в Лондон. Получив специальность инженера, Зибе многое перепробовал: изготавливал часы, оружие, различные приборы и механические устройства.

Как-то к нему за помощью обратился человек по имени Джон Дин. Ранее этот молодой моряк прославился благодаря своей смекалке. Волею судеб он оказался близ конюшни, где начался пожар. Слушая причитания фермера, сокрушавшегося о своих прекрасных лошадках, обреченных на гибель, Джон лихорадочно соображал: как помочь? В итоге Дин буквально за несколько минут придумал необычную конструкцию. У одного из соседей незадачливого фермера в доме в качестве украшения стоял полный средневековый рыцарский доспех — и Дин выпросил шлем от него. Прибывшие на место пожарные одолжили Джону один из своих шлангов. Джон надел на голову шлем, в который через длинный шланг нагнетали свежий воздух, и отважно двинулся в задымленную конюшню. Он сумел отвязать лошадей — и перепуганные животные выскочили из горящего помещения.

Выбравшись из конюшни, Джон, будучи человеком практичным, тут же задумался о том, как обратить свою импровизацию в деньги. В 1823 году он запатентовал «дымовой шлем» — как следовало из названия, эта вещь предназначалась для использования пожарными в задымленных помещениях. Однако Дин быстро сообразил, что придуманный им аппарат можно трансформировать в водолазный костюм. И Джон обратился к своему знакомому инженеру Августу Зибе, чтобы тот помог переделать «дымовой шлем» в водолазный. А поскольку Зибе сам с 1819 года экспериментировал с водолазным снаряжением, то хорошо понял, что именно от него требовалось.

Созданное Зибе устройство представляло собой медный шлем с гибким воротником. Для подачи воздуха предполагалось использовать длинный кожаный шланг, прикрепленный к задней части шлема. К воротнику крепился костюм — изготовленный из кожи или воздухонепроницаемой ткани, закрепленной ремнями. Тут очень пригодилось чрезвычайно своевременное изобретение химика Чарльза Макинтоша, как раз в те годы придумавшего непромокаемую одежду.

Любопытно, что первоначально костюм Зибе страдал отсутствием герметичности. Ведь разработанный им комплект водолазного снаряжения состоял из шлема, прикрепленного к водонепроницаемой рубахе, открытой у пояса — что обеспечивало удаление выдыхаемого воздуха.

Водолазу, работавшему в таком костюме, нельзя было забывать о том, что стоит ему сильно нагнуться, как его рубаха тут же заполнится водой.

Испытания устройства, усовершенствованного Зибе, прошли более-менее успешно. Джон Дин (получивший прозвище Адский ныряльщик), его брат Чарльз и их деловой партнер Джордж Белл стали заключать контракты на спасение имущества с затонувших кораблей. Так, в 1830 году они сумели поднять пушки с затонувшего у английских берегов военного судна Guernsey Lily. А шестью годами позже им достался куда более лакомый кусочек — рыбаки, промышлявшие в проливе Те-Солент, который отделяет остров Уайт от южного берега Великобритании, пожаловались братьям Дин на то, что их сети постоянно рвутся о какой-то объект на дне, на глубине около четырнадцати метров во время отлива. Нельзя ли от него избавиться?

Дины провели обследование — и вскоре стало ясно, что им в руки попала сенсационная находка. Это было не что иное, как знаменитый гигантский корабль короля Генриха VIII Mary Rose, затонувший в 1545 году. Mary Rose, отправленная оборонять британское побережье от французов, оказалась перегружена артиллерией (на борту находилось свыше 90 пушек), потеряла при свежем ветре остойчивость, опрокинулась и пошла ко дну, погубив около 400 человек. Дины организовали широкомасштабные работы по добыче ценнейших исторических артефактов: пушек, ручного оружия, посуды, человеческих останков.

Также изобретенный Зибе костюм был успешно применен во время работ на военном корабле Royal George, затонувшем в порту Спитхед. Это была еще одна знаменитая морская катастрофа: в 1782 году 100-пушечный Royal George опрокинулся в результате перегрузки, забрав с собой жизни не менее 800 человек. В 1834–1836 годах братья Дин подняли с корабля 28 орудий, но остов судна, затонувшего на глубине 20 метров, по-прежнему мешал судоходству. В 1839 году королевский инженер Чарльз Пэсли получил задание уничтожить корпус корабля, предварительно подняв с него всё мало-мальски ценное. Пэсли возглавил работы, в ходе которых во внутренностях затонувшего судна иногда находилось свыше тридцати водолазов в костюмах Зибе! Именно тогда появился принцип двух человек: один водолаз работает, другой его страхует. Люди Пэсли вытащили из останков Royal George всё, что можно было поднять на поверхность, а потом заложили пороховые заряды и взорвали их.

Впоследствии Зибе серьезно усовершенствовал свое изобретение — теперь его костюм закрывал всё тело водолаза (кроме рук), а установленный в шлеме выпускной клапан обеспечивал удаление выдыхаемого воздуха.

Вместе со своим зятем Уильямом Огастесом Горманом Август создал фирму Siebe Gorman & Company Ltd, занявшуюся производством водолазного снаряжения.

Тот костюм водолаза, который вошел в употребление по всему миру, не сильно отличается от первоначальных изобретений Гаузена и Зибе: он представляет собой сплошной комбинезон из прорезиненной ткани, закрывающий тело от шеи до ног. На плечи водолаза надевается металлическая манишка шлема, снабженная болтами, — на ней закрепляется наружный фланец рубахи. На кольце манишки устанавливается промежуточное кольцо шлема. Оно фиксируется с помощью гаек на болтах манишки, что обеспечивает герметичное соединение рубахи со шлемом. Рукава рубахи заканчиваются резиновыми манжетами. Ноги водолаза облачены в галоши из прорезиненной ткани или парусины, со шнурками и крепежными ремнями. Галоши снабжены кожаными задниками и латунными носками. Чтобы снизить плавучесть водолаза, подошвы галош изготавливают из свинца. Той же цели служат свинцовые или чугунные нагрудные грузы весом до 25 кг.

Однако пространство для новых изобретений всё еще оставалось. В 1865 году горный инженер Бенуа Рукейроль и лейтенант французского флота Огюст Денейруз разработали аппарат для подводного дыхания, которым чрезвычайно охочий до всяких новинок Жюль Верн «снабдил» экипаж «Наутилуса». Историк подводного дела Патрик Прингл так описывает произведение Рукейроля — Денейруза:

Изобретение Рукейроля — Денейруза позволяло водолазу поддерживать почти нулевую плавучесть на любой глубине — так, как это может делать подводная лодка.

Как избежать декомпрессии?

Впрочем, все те водолазные костюмы, о которых говорится выше, годились лишь для работы на небольших глубинах. Фактор подводного давления, повышающегося с каждым метром, вносит свои коррективы, с которыми нельзя не считаться. Ведь водолаз, работающий в обычном скафандре, дышит воздухом под давлением, равным давлению окружающей его воды. При этом происходит растворение в крови избыточного количества азота. При быстром выходе на поверхность азот образует пузырьки, которые закупоривают кровеносные сосуды и приводят к комплексу симптомов — от зуда до паралича и смерти. Это называется декомпрессионной (или кессонной) болезнью. Она если и не отправляла человека в могилу, то вполне могла сделать его инвалидом.

Опять же, избыток азота на глубинах свыше сорока метров опасен тем, что оказывает наркотическое воздействие на организм. Это может происходить в сравнительно неопасных формах (легкая эйфория), а может привести к зрительным и слуховым галлюцинациям и даже неадекватному поведению.

Единственный способ борьбы с этим злом — ступенчатый подъем на поверхность с остановками на разных глубинах в течение длительного времени. Такие остановки позволяют избыточному азоту выйти из организма естественным путем, через легкие, однако сами по себе несут опасность переохлаждения. И что, если на поверхности начался шторм, а время декомпрессии водолаза еще не закончилось?

Для серьезных глубин требовался скафандр совершенного иного плана — так называемый жесткий или атмосферный, отчасти напоминающий экзоскелет. Он позволяет поддерживать внутри себя нормальное для человеческого тела давление в одну атмосферу и защищает не только туловище, но и конечности водолаза. Эволюция жесткого скафандра по-настоящему началась лишь тогда, когда его мягкий коллега в общих чертах уже успел сформироваться. В 1838 году англичанин У. Х. Тейлор посоветовал создать бронекостюм с шарнирами, снабженный балластным баком, который можно было бы наполнять водой для достижения отрицательной плавучести. Хотя скафандр оказался запатентован, его так и не изготовили — эксперты пришли к мнению, что его вес и объем сделают это чудище почти неподвижным под водой.

В 1856 году некий Лоднер Д. Филлипс предложил конструкцию, состоявшую из бочонка, от которого отходили четыре конечности на шарнирах. «Костюмчик» включал в себя балластную цистерну, смотровое окно, а вход в него должен был осуществляться через крышку люка сверху. Также его необходимо было снабдить винтом с ручным приводом и рудиментарными манипуляторами. Воздух подавался бы с поверхности по шлангу. Однако нет никаких свидетельств в пользу того, что костюм Филлипса когда-либо был сконструирован.

В 1882 году французы — братья Альфонс и Теодор Карманьоль — предложили глубоководный скафандр с антропоморфным дизайном. Этот костюм напоминал робота — каким его изображали фантасты 1830–1840-х годов.

Скафандр обладал множеством подвижных сочленений: по четыре на каждой ноге, по шесть на каждой руке и два на корпусе. В шлеме было 25 отдельных двухдюймовых (50 мм) стеклянных смотровых отверстий, расположенных на среднем расстоянии от человеческих глаз. Вес костюма составлял 380 кг. Сейчас этот скафандр, который его создатели так и не довели до ума, экспонируется в Национальном военно-морском музее Франции. Много лет спустя его дизайн вдохновил авторов серии видеоигр BioShock на создание шлема Большого Папочки.

Другая конструкция была запатентована в 1894 году изобретателями Джоном Бьюкененом и Александром Гордоном из Мельбурна. Их водолазный костюм состоял из жесткого каркаса, покрытого водонепроницаемым материалом. Подвижность конечностей обеспечивалась благодаря шарнирам. Этот костюм был изготовлен фирмой Siebe Gorman, испытан в Шотландии в 1898 году и в целом оказался вполне работоспособным.

В фирме Siebe Gorman работал Роберт Дэвис, выбившийся в конце концов в ее руководители. Ему не давала покоя мысль о давнем изобретении одного из своих коллег, Генри Альберта Флюсса. Тот в 1878 году придумал устройство для спасения рабочих из затопленных водой шахт и горных выработок. Оно представляло собой закрывающую лицо маску, соединенную герметичными трубками с кислородным баллоном, дыхательным мешком и коробкой с веществом, поглощающим углекислый газ из выдыхаемого воздуха (каустической содой). Это оказался первый работоспособный ребризер — аппарат, в котором углекислый газ, выделяющийся в процессе дыхания, поглощается химическим составом, а затем смесь обогащается кислородом и подается на вдох.

Спустя тридцать с лишним лет Дэвис, отталкиваясь от ребризера Флюсса, предложил спасательный аппарат своего имени. Он представлял собой резиновый мешок, предназначенный для дыхания и обеспечения положительной плавучести. В устройстве применялся гидроксид бария, служивший для поглощения выдыхаемого углекислого газа, и цилиндр под высоким давлением, содержащий примерно 56 литров кислорода. Прибор создавался для спасения моряков с затонувших субмарин и действительно неоднократно выручал подводников в критических ситуациях, но широко применялся и просто для дайвинга.

Еще одним изобретением Дэвиса стала подводная наблюдательная камера, запатентованная им в 1912 году. С виду она напоминала стальной цилиндрический саркофаг, снабженный в верхней выпуклой части пятью иллюминаторами. Находящийся внутри человек дышал воздухом под атмосферным давлением и мог по телефону поддерживать связь с поверхностью. На случай аварии имелся запас воздуха в баллонах, рассчитанный на несколько часов, а также поглотитель углекислого газа, очищавший воздух внутри камеры. Водолаз мог не только стоять внутри этого саркофага, но и сидеть на небольшой табуретке. Единственным недостатком камеры Дэвиса было то, что из нее можно было лишь наблюдать — никаких внешних манипуляторов не имелось.

Тогда технологический прогресс двигался бешеными темпами — и порою давал весьма курьезные плоды. Так, в 1912 году итальянцы Леон Дюран и Мельчиорре Бамбино разработали крайне оригинальную конструкцию жесткого скафандра.

От громоздких жестких костюмов до легкого акваланга

В 1910 году американец Честер Макдаффи представил собственный вариант глубоководного скафандра, намного превосходивший по качеству всех предшественников. Успех Макдаффи оказался связан с тем, что он использовал шарикоподшипниковые элементы и сократил число подвижных соединений. Шлем был снабжен шлангом для подачи воздуха и телефонным кабелем. Одна рука костюма оснащалась мощным электрическим фонарем, а вторая — манипулятором, которым водолаз управлял изнутри скафандра через передаточный механизм. Вес скафандра удалось снизить до 210 кг.

Правда, первые же испытания изделия выявили серьезный недостаток — недостаточную герметичность. Суставы скафандра Макдаффи изнутри были выложены резиновыми вкладышами. В начале XX века мировой химпром уже умел создавать прочные и устойчивые соединения из резины, но… вода всё равно просачивалась. И Макдаффи, недолго думая, снабдил свой скафандр помпой и внутренними шлангами, чтобы выкачивать воду, которая скапливалась внизу. Однако его изобретение всё же не завоевало мир: водолазы требовали от скафандра абсолютной герметичности.

В итоге конструкцию, которая всех удовлетворила, снова создал немец — инженер Фридрих Галл, работавший на фирму Neufeldt & Kuhnke. Он сконструировал Tiefseetaucher («Глубоководный ныряльщик»), в котором грамотно развил идеи тех, кто работал в этой сфере до него. Он тоже использовал шарикоподшипники — эту идею Галл подсмотрел у Макдаффи. Его же собственным ноу-хау стала балластная емкость в верхней части костюма, которая могла заполняться воздухом для частичной компенсации веса скафандра. Удалось добиться абсолютной герметичности — Tiefseetaucher свыше получаса пробыл на глубине 114 метров и вернулся на поверхность сухим изнутри. На фирму Neufeldt & Kuhnke посыпались заказы, и после 1916 года скафандр ушел в серийное производство.

В 1924 году рейхсмарине испытало второе поколение скафандров Neufeldt & Kuhnke — уже на глубине 160 метров. Их нельзя было признать идеальными — движение конечностей не всегда совершалось безотказно, имелся риск нарушения герметичности. Однако все эти огрехи поддавались устранению. Творение Neufeldt & Kuhnke многократно применялось в деле, в том числе в ходе необычной спасательной операции в 1931–1934 годах.

22 мая 1922 года британский лайнер Egypt на пути из Лондона в Бомбей столкнулся в густом тумане неподалеку от мыса Финистерре с французским судном и пошел ко дну, затонув на недоступной в те времена для водолазов глубине 120 метров. С собой он увлек груз из 1089 золотых слитков, 37 ящиков с золотыми английскими соверенами, а также 1229 серебряных слитков — в общей сложности 8 тонн золота и 33 тонны серебра. Весь этот груз был застрахован у «Ллойда» на 1 миллион 58 тыс. 879 фунтов стерлингов. Компания полностью выплатила эту сумму, после чего страховщики «Ллойда» снарядили экспедицию для подъема сокровищ Egypt.

Более восьми лет ушло на одни только поиски лежавшего на дне судна — опознать его удалось лишь потому, что водолазы, опустившиеся в глубоководных скафандрах на борт очередного «претендента», смогли поднять на поверхность сейф, извлеченный из капитанской каюты. Затем руководивший работами капитан Джованни Куалья выяснил, что судно придется буквально разобрать на куски, так как бронированная кладовая располагалась под тремя палубами Egypt и нельзя было даже надеяться, что водолазы в громоздких жестких скафандрах смогут добраться до нее по бесчисленным переходам и трапам. Пришлось использовать взрывчатку, а после взрывов убирать в сторону оторванные куски судна посредством особых кранов. Эти работы затянулись на несколько лет, но в конечном итоге спасателям удалось добраться до кладовой и извлечь практически все хранившиеся в ней сокровища.

Изделие Neufeldt & Kuhnke отнюдь не поставило точку в развитии глубоководных скафандров, ибо нет предела совершенству. Так, в 1929–1931 годах при извлечении ящиков с золотым песком с парохода Islander, затонувшего у берегов Аляски, использовались два глубоководных электрифицированных скафандра, разработанных инженером Карлом Уайли. Водолазы, облаченные в эти скафандры, работали на глубине 111 метров. Каждый из скафандров был оснащен механической рукой, управляемой изнутри. Скафандры были снабжены колесами, с помощью которых они могли передвигаться по твердому и достаточно гладкому дну.

В 1952 году инженер Альфред А. Микалов сконструировал скафандр, способный погружаться на глубину не менее 300 метров. Этот глубоководный костюм был снабжен различными сменными инструментами, которые закреплялись на металлических руках вместо обычных манипуляторов, имел при себе семь баллонов высокого давления объемом 90 кубических футов (для подачи дыхательного газа и контроля плавучести), а для связи с внешним миром применялся гидрофон.

Все эти громоздкие и дорогостоящие машины были доступны лишь очень немногим профессионалам, специально обучавшимся для работы с ними. Но в 1943 году произошло событие, глобальные последствия которого стали понятны немного позднее. Французский моряк Жак Ив-Кусто и инженер Эмиль Ганьян взялись за создание безопасного и эффективного аппарата для дыхания под водой. Годы спустя Кусто описывал волнение, которое он испытал при виде прообраза акваланга:

Аппарат Кусто и Ганьяна полностью оправдал ожидания и произвел настоящую революцию в сфере дайвинга.

Безусловно, они начинали не на пустом месте — путь им проторили и Рукейроль, и Флюсс, и Дэвис. Но именно Кусто и Ганьян, скрытно работавшие в оккупированной немцами Франции, создали устройство настолько простое, надежное и недорогое, что оно ушло в массовое производство и стало доступно не только профессионалам, но и многочисленным любителям, желающим открыть для себя красоты подводного мира. Человечество ринулось в воду. Вековечный барьер оказался преодолен.