Архангельск всегда был связан с рыбой

Ограничения ресурсной базы Северного бассейна подталкивают рыбопромышленные предприятия к поиску возможностей для развития в смежных направлениях. Задача региона — максимально помочь им в этом, считает министр агропромышленного комплекса и торговли Архангельской области Ирина Бажанова.
В интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» глава ведомства рассказала о неоднозначном эффекте инвестквот, важности инфраструктурных проектов, амбициозных планах на аквакультуру, социальной ответственности рыбаков и преимуществах судоремонта «по-архангельски».

— Ирина Борисовна, какую роль играет рыболовство в экономике Архангельской области?

— Рыбный промысел — традиционный вид деятельности для Архангельской области. На сегодняшний день в отрасли задействовано более 150 организаций, в которых трудится более 1,4 тыс. человек. Может показаться, что цифры не очень большие, но наш северный регион исторически всегда был связан с рыбой. Как столетия назад здесь ловили и треску, и сельдь, так добывают их и поныне.

Океаническим рыболовством у нас занимается 21 предприятие, крупнейшее и старейшее из них — «Архангельский траловый флот». Прошлый год рыбаки завершили с показателями вылова более 95 тыс. тонн — в основном это треска, пикша, краб, палтус, морской окунь. Во внутренних водах мы ловим гораздо меньше — 1,1 тыс. тонн, из которых большая часть приходится на водоросли. В области действует единственный в России водорослевый комбинат. Сбор сырья ведется вручную вокруг Соловецкого архипелага, где сформированы специальные участки.

Добыча лососевых — в соответствии с рекомендациями науки — год от года сильно разнится. С семгой ситуация стабильнее: в прошлом году было 15 тонн, в этом году прогнозируют 30 тонн. С горбушей перепады гораздо сильнее: год назад пользователям распределили менее 9 тонн, а в этом году к вылову рекомендовано больше 200 тонн. В основном в промысле лососевых участвуют рыболовецкие колхозы.

В свое время в области также велся промысел морского зверя, но в 2000-х годах он был прекращен и до сих пор не возродился. Хотя пример Дальнего Востока показывает, что перспективы у этого направления есть, если рассматривать проекты по выпуску жира в капсулах, — это полезный для здоровья и востребованный на рынке продукт.

Конечно, мы понимаем, что экстенсивного развития — за счет увеличения объемов вылова — на Северном бассейне не предвидится. Более того, в силу естественных колебаний численности запасов трески и пикши, а это основа промысла, возможно даже снижение общих допустимых уловов, как это происходит сейчас. Так заложено природой, и мы от этого никуда не денемся. Поэтому у рыбодобывающих предприятий есть интерес занять и другие ниши.

— И какие точки роста для отрасли вы видите?

— Самые разные. Каждый идет своим путем. Часть архангельских предприятий вложила большие средства в строительство и модернизацию флота, причем речь не только об использовании механизма инвестквот. Один из наших рыболовецких колхозов решил строить судно в Китае — к сентябрю оно уже должно прийти сюда и приступить к работе в море. Кто-то планирует осваивать новые объекты или районы промысла, присматриваясь, например, к водам Африки.

Кто-то, как АТФ, инвестирует в развитие портовой инфраструктуры, понимая, что Северный морской путь будет осваиваться и понадобятся мощности для хранения, контейнерные площадки. Появляются логистические маршруты в центральные регионы страны и дальше на восток. Сейчас мы начинаем отгружать краба в Китай: одна партия уже ушла вагонами. Попутно расширяется спектр услуг по ремонту и обслуживанию судов.

Многим компаниям интересна переработка. У нас есть рыбопереработчики, которые ориентированы только на локальный внутренний рынок. Допустим, завод занимается пресервами и принципиально не добавляет в них лишних консервантов, из-за чего срок хранения не превышает семи суток. Соответственно, рынка сбыта за пределами Архангельской области для такой продукции они не видят — все реализуется внутри региона. А другие предприятия, напротив, выпускают продукцию, которая сразу идет в Москву и Санкт-Петербург. У каждого своя бизнес-модель.

То же можно сказать о розничной торговле. Например, АТФ выбрал вариант с открытием собственных фирменных магазинов: у него их уже больше десятка по Архангельску и области. Они небольшие, и там продается рыбная продукция в основном производства тралфлота, начиная от заморозки и заканчивая глубокой переработкой. А есть фирменные магазины «Альбатрос», куда поставляют продукцию рыбодобытчики и переработчики не только из Архангельской области, но и из других регионов, и ассортимент там шире. Более того, наши региональные торговые сети, имея возможность закупать сырье, тоже открывают свои цеха по переработке рыбы, и их продукция пользуется большой популярностью.

В целом в регионе потребление рыбы на душу населения традиционно выше среднероссийского — чуть больше 24 кг в год. Наши жители избалованы рыбным ассортиментом, любят разнообразие, очень требовательны к качеству и вкусу продукции, и местным производителям приходится это учитывать.

Альтернативой рыболовству в определенной степени может стать аква- и марикультура, если развивать ее по уму — на научной основе. Хорошие перспективы просматриваются и у любительского рыболовства, особенно с прицелом на туристов. На сайте «Наше Поморье» создан специальный раздел, в котором любой желающий может найти информацию о местах, где можно вести лов рыбы — на удочку или сетями, узнать, у кого можно купить путевку или как зарегистрировать орудия лова, скачать все необходимые бланки заявлений. Мы запустили соответствующий чат-бот в Telegram, он называется «Памятка рыбака. Архангельск». Кстати, в «Клево-Гид», организованный Росрыболовством, наш проект тоже будет интегрирован.

Не забывайте, у нас в области с 2019 года действует Арктический рыбопромышленный кластер. Сейчас в его составе 18 предприятий — это рыбодобыча, рыбопереработка, сбыт, учебные и научные заведения, малый и средний бизнес, а также организации из смежных отраслей, например производители спецодежды. Благодаря участникам кластера на базе Северного (Арктического) федерального университета у нас появилась Высшая школа рыболовства и морских технологий. Она ведет подготовку по пяти специальностям для рыбаков, а с 1 сентября к ним добавится новое направление — для аквакультуры.

— Предприятия Архангельской области активно участвовали в первом этапе инвестквот. Но на совещаниях различного уровня вы не раз говорили о снижении в последние годы налоговых поступлений от рыбохозяйственного комплекса. Означает ли это, что механизм инвестквот не оправдал ожиданий?

— Если помните, в прошлом году серьезное исследование первого этапа инвестиционных квот провела Счетная палата. И в аудиторском заключении, представленном и в Росрыболовстве, и в Совете Федерации, говорится, что экономического эффекта, который государство изначально ожидало получить от этой реформы, пока нет. И в связи с этим даже высказывались сомнения, стоит ли в принципе начинать второй этап инвестквот, пока по первому суда еще не достроены.

Архангельскую область это касается напрямую. У нас три предприятия ведут строительство судов под инвестквоты. Архангельский траловый флот строит четыре траулера-процессора, компания «Глобус» — ярусолов «Марлин», а «Карапакс» — краболов «Кильдин». Траулеры АТФ «Баренцево море» и «Норвежское море» уже ведут промысел, «Белое море» находится на ходовых испытаниях и, мы надеемся, к Дню рыбака все-таки начнет и промысловые, остальные суда находятся в процессе достройки и, как ожидается, будут сданы в 2024–2025 годах (интервью брали в мае - прим. ред.).

Теперь смотрите, за прошлый год объем налоговых поступлений от рыбохозяйственного комплекса у нас составил чуть более 1,5 млрд рублей. Это совсем не те налоги, что мы ожидали от отрасли, — в 2019 году было более 2,5 млрд рублей. Падение связано в первую очередь с новыми судами, при введении которых в эксплуатацию начисляется амортизация, и, соответственно, налоговая отдача от предприятий снижается.

Да, в перспективе налоговые поступления снова увеличатся. Но мы понимаем, что если еще одно судно того же Архангельского тралового флота будет сдано, то налоги опять немного затормозятся. К тому же мы видим серьезный рост кредиторской задолженности рыбаков — в 13 раз по сравнению с 2019 годом, когда тоже были сделаны инвестиции в строительство нового флота и модернизацию рыбопереработки.

Нас беспокоят и повсеместные задержки при строительстве флота, которые начались еще до санкций, а теперь могут усугубиться. Да, сроки реализации этих проектов были продлены, в том числе по нашей просьбе, с пяти до семи лет. И я очень надеюсь, что этого времени верфям хватит. Но начинать новое масштабное строительство в таких условиях странно, поэтому Северный бассейн не поддерживал второй этап инвестквот.

К сожалению, было принято другое решение, которое предусматривает проведение новых аукционов по крабовым квотам, хотя мы выступали против. В целом по бассейну то количество краболовов, которое сейчас строится и будет введено в эксплуатацию, с запасом перекрывает объем краба, который у нас можно выловить. Строительство новых судов приведет к тому, что эти краболовы будут стоять у причальной стенки: им просто нечего будет ловить.

— Обсуждение объектов, которые планируется построить после второго круга крабовых аукционов, все еще продолжается. Для Севера регулятор предусмотрел четыре краболова и один инфраструктурный объект. Вы предлагаете альтернативу: минус один краболов и плюс один береговой объект. В чем преимущества такого варианта?

— Да, мы выступили с предложением, чтобы при реализации второго этапа инвестквот было построено два инфраструктурных объекта вместо одного — за счет сокращения количества краболовов. По стоимости выходит примерно одинаково, но область заинтересована в том, чтобы эти денежные средства пошли на развитие береговой инфраструктуры и создание новых рабочих мест, что в перспективе приведет к увеличению налоговых отчислений, а не на строительство еще одного краболова, который, как я сказала, вполне вероятно, будет потом простаивать у причала.

Хочу сказать, что Росрыболовство и Минсельхоз всегда очень внимательно относятся к пожеланиям регионов, и даже если мы не приходим к консенсусу, то в любом случае наши предложения обсуждаются. Пока перечень объектов инвестиций не утвержден, и мы надеемся, что наше мнение все-таки будет учтено.

От редакции: К моменту выхода материала распоряжение правительства о лотах для крабовых аукционов уже принято. Для Северного бассейна предусмотрено два крупных логистических комплекса.

— А желающие инвестировать в развитие инфраструктуры уже есть?

— Конечно. В противном случае мы бы не выдвигали такие предложения. Архангельский траловый флот готов заниматься таким проектом, это не секрет.

— Что вы думаете об идее региональных квот, которую выдвинули некоторые дальневосточные субъекты?

— Мы не поддерживаем эту идею. Дело в том, что региональные квоты в том виде, в котором они предлагаются, касаются прибрежного рыболовства. Как я уже сказала, архангельским предприятиям в силу объективных причин очень сложно доставлять рыбу на берег в охлажденном виде. У нас и так забрали 20% квот в пользу Мурманска, поэтому не думаю, что это правильный подход.

— Вы назвали аквакультуру в числе перспективных направлений для Архангельской области. На Северо-Западе этот сектор ассоциируется в первую очередь с Мурманском и Карелией. А какие возможности есть у товарного рыбоводства в Поморье?

— По сравнению с Карелией или Мурманском мы находимся немного в других условиях. У нас достаточно водоемов, но проблема в том, что не все они пригодны для целей аквакультуры. Поэтому еще в 2019 году мы решили посмотреть на этот сектор с другой стороны: как получить объем продукции свыше 70 тонн в год, выйти на новый уровень.

Выяснилось, что самые серьезные затраты, которые останавливают потенциальных инвесторов, связаны с отсутствием информации о водоемах: что можно в них разводить, какая рядом есть инфраструктура, как отреагирует местное население, какие существуют меры поддержки. Тогда мы подготовили проект, который предусматривает поэтапное исследование водных объектов в целях определения участков, пригодных для товарного рыбоводства, и защитили его в проектном офисе. Эти работы в основном финансируются из областного бюджета, хотя часть средств на научные изыскания — это федеральные деньги. Сумма сравнительно небольшая — 1,7 млн рублей в год, но благодаря этим средствам мы смогли запустить программу исследований, в которую по очереди вовлекается район за районом.

Обязательным условием таких работ является выезд ученых на водоемы. Мы подключили к проекту муниципальные образования, они дают свои рекомендации по водным объектам, которые могут быть интересны инвесторам, — в первую очередь мы занимаемся именно ими. Фактически в результате исследований мы получаем готовые инвестиционные предложения с точными координатами рыбоводных участков, с рекомендациями по объектам и способам выращивания, с расчетом потребности в кормах. Всё, что может максимально облегчить вход бизнесу в этот сектор.

В Архангельской области сейчас действует восемь рыбоводных хозяйств, в прошлом году они произвели 320 тонн рыбы. Это далеко не предел, ведь потенциально пригодными для аквакультуры признано уже 64 водных объекта, в которых можно выращивать более 12 тыс. тонн. Но это серьезный вызов, и, чтобы бизнесу было интересно заниматься этим направлением, мы предусмотрели меры поддержки. За счет областного бюджета предпринимателям компенсируется часть затрат на покупку кормов и рыбопосадочного материала: икры и мальков, порядка 15–20 млн рублей ежегодно тратим на эти цели. С прошлого года ввели еще один вид поддержки — субсидии на закупку сертифицированного оборудования для рыбоводства.

— Продукция аквакультуры ориентирована на местный рынок или на всю страну?

— Пока это в первую очередь продукт для региона. В наших торговых сетях местная форель есть в продаже и довольно востребована, она реализуется и в охлажденном виде, и в замороженном. Кроме того, одно из рыбоперерабатывающих предприятий начало такую форель закупать и перерабатывать — выпускать слабосоленую продукцию, которая пользуется очень большим спросом.

— В Архангельской области четыре рыбодобывающих организации носят статус градообразующих. Как вы оцениваете значение таких предприятий для связанных с ними территорий?

— У нас рыболовецкие колхозы фактически содержат прибрежные сельские населенные пункты. Помогают во всем, начиная от ремонта детских садов и школ и заканчивая расчисткой дорог в зимнее время, обеспечивают доставку продуктов и товаров первой необходимости, содержат животноводческие подразделения… Например, у рыболовецкого колхоза «Север» есть племенной репродуктор мезенской аборигенной породы лошадей — да, для них это дополнительная нагрузка, но они сохраняют уникальную породу. Я уже не говорю о рабочих местах для людей, которые живут в этих деревнях. Важно понимать, что основной доход таким предприятиям приносит морской промысел. Остальные виды деятельности, такие как содержание молочного скота, коневодство, как правило, убыточны.

К сожалению, наши колхозы не имеют тех льгот, которые есть в Мурманской области для прибрежного рыболовства, потому что в нынешней редакции закона повышающий коэффициент 1,2 действует только при доставке свежей или охлажденной рыбы. В силу специфики расположения нашего порта мы не можем везти на берег рыбу в охлажденном виде: слишком далеко от района промысла, соответственно не имеем права пользоваться этим коэффициентом. Архангельским предприятиям пришлось выбрать работу по промышленной квоте. А с учетом 20% инвестквот, которые они потеряли по итогам первого этапа, конечно, объем добычи у рыболовецких колхозов заметно снизился.

— Некоторые регионы говорят о необходимости формализации социальных обязательств, которые берут на себя градообразующие предприятия. Как вы относитесь к таким предложениям? Нужно ли закреплять эти обязательства в отдельном перечне?

— Думаю, наши рыбаки не боятся таких предложений, потому что любой перечень будет включать намного меньше того, что делают предприятия сегодня. Они во всем помогают муниципальным образованиям в своих населенных пунктах. Если есть большое желание что-то формализовать, это лишний раз закрепит их статус поселкообразующих, и меньше будет вопросов, на каком основании такие предприятия имеют те или иные льготы. Так что, почему нет?

На самом деле социальную нагрузку в той или иной мере несут все рыбопромышленные компании, даже не претендующие на статус градо- и поселкообразующих. Это естественный процесс, и организации с этим согласны, потому что они работают в этом регионе и стараются его поддерживать. Примеров масса. Допустим, тот же «Архангельский траловый флот» помогает десяткам организаций: от детских садов и домов культуры до ветеранских объединений и спортивных команд, участвовал в благоустройстве «Грачёв парка», спонсирует ряд соревнований. Предприятия курируют целые округа в Архангельске, организуют праздничные мероприятия — в общем, все просьбы, которые регион в адрес рыбаков направляет, как правило, удовлетворяются.

— Участники круглого стола, организованного в рамках международной конференции по биоресурсам и рыболовству в Арктике, сравнивали судоремонт и обслуживание рыболовного флота в Архангельске и Мурманске — и не в пользу последнего. Вы согласны с такой оценкой? Что позволило добиться прогресса в этом секторе?

— Рыбаки не делают комплименты, они всегда говорят только правду. Возможно, одна из причин в том, что хотя суда в Мурманске действительно обслуживаются быстро, но подготовка специалистов для судоремонта традиционно ведется в Архангельской области. У нас целый институт в Северодвинске, он с прошлого века готовит квалифицированные кадры и для судостроения, и для судоремонта — они у нас лучшие. Если бы мы плохо ремонтировали, то, наверное, судовладельцы сюда бы не отправляли свой флот.

Еще один фактор — это условия. Многие компании, которые занимаются ремонтом и обслуживанием судов, зарегистрированы как резиденты Арктической зоны и пользуются определенными льготами. Но кадры, как я сказала, — это основная причина, в этом у нас конкурентное преимущество.

Надо отдать должное нашим предприятиям, сохранившим судоремонтную базу и обеспечивающим своевременное пополнение коллективов молодыми специалистами. Выпускникам, которые приходят сразу после института, предлагается достойная заработная плата и социальные гарантии, у молодых людей есть возможность расти в профессии и строить хорошую карьеру. Я думаю, что такое серьезное отношение к делу в немалой степени влияет на то, почему Архангельск выбирают для судоремонта, причем далеко не только рыбаки.

Анна ЛИМ