5 швейцарцев, которые блистательно служили России

Одни из них воспитывали наследников русского престола, другие восстанавливали сожженную французами Москву. Третьи — громили врагов своей новой родины на полях сражений.

1. Доменико Трезини

Архитектор и инженер Доменико Андреа Трезини работал в Дании над строительством крепостей, когда его заметил и пригласил на службу русский посол в Копенгагене Андрей Измайлов. В 1703 году италоязычный швейцарец прибыл в Санкт-Петербург.

Поскольку Россия в тот момент вела тяжелую войну против Швеции, Трезини поручили обеспечить защиту молодого города на Неве. Доменико со своей задачей справился на отлично. Созданные им форты успешно отражали нападения шведских эскадр, а Петропавловская крепость, одна из самых главных в Санкт-Петербурге, усилиями швейцарца из деревянной была полностью перестроена в каменную. На ее территории Трезини заложил Петропавловский собор, который в дальнейшем стал усыпальницей российских императоров.

Швейцарец работал в стиле так называемого «петровского барокко», отличавшегося архитектурной сдержанностью. Среди других его проектов — летний дворец Петра I, Александро-Невская Лавра, а также Дом двенадцати коллегий, в котором сегодня располагается Санкт-Петербургский университет.

Тем не менее, Петропавловскую крепость талантливый архитектор всегда считал «первейшей из главных работ».

2. Ханс Каспар Фези

Всю свою жизнь уроженец Цюриха посвятил военному делу. Дослужившись до майорского чина в швейцарской армии, он в 1816 году решил перебраться в далекую Россию, совсем недавно блистательно разгромившую Наполеона.

Звездным часом Фези на новой родине стало польское восстание 1830-1831 годов. К этому времени Карп Карпович (так швейцарца стали именовать на русский манер) уже был генерал-майором. Он не раз демонстрировал бесстрашие на поле боя, лично ведя войска в атаку, как это было под Ливом в марте 1831 года.

Тогда два батальона под его командованием, несмотря на плотный огонь неприятеля, ворвались в польские редуты и взяли в плен свыше двух сотен их защитников. В апреле того же года ему даже удалось захватить вражеского генерала Джероламо Раморино, командовавшего 2-м польским корпусом, однако враг смог его вскоре отбить.

Столь же отчаянно и смело Фези действовал в дальнейшем и на Кавказе, где ему довелось сражаться против сопротивлявшихся русской власти горцев под предводительством имама Шамиля. Признанием заслуг швейцарца стала врученная ему золотая шпага с алмазами и надписью «За храбрость».

3. Генрих Жомини

Военачальник и военный теоретик Генрих Жомини является одним из самых знаменитых швейцарцев на русской службе. Интересно, что до своего переезда в Россию он активно против нее сражался.

В рядах французской армии Жомини участвовал в военных кампаниях 1805 и 1807 годов, завершившихся тяжелыми поражениями для войск царя Александра I.

После начала вторжения Наполеона в Российскую империю в 1812 году, швейцарец стал губернатором захваченного Вильно, а затем и Смоленска. Во время отступления французских войск он сыграл ключевую роль в организации успешного перехода через реку Березина, что позволило сохранить и вывести из России хотя бы часть некогда великой армии.

Все это, однако, не помешало Генриху Жомини в итоге перейти на русскую службу. Причиной стал его многолетний конфликт с начальником штаба Наполеона маршалом Луи Александром Бертье, который всячески препятствовал развитию карьеры швейцарца. Еще в 1810 году Жомини попытался уехать в Россию, но французский император его не отпустил. В августе 1813 года генерал, решив, что его вновь обделили чинами и наградами, уехал в ставку царя во время очередного перемирия, ни у кого не спрашивая разрешения.

Тепло принятый в русской армии, Жомини сражался в ее рядах вплоть до самого падения Наполеона. Его также привлекали к планированию военных операций в ходе русско-турецкой (1828-1829 гг.) и Крымской (1853-1856 гг.) войн.

Швейцарец внес большой вклад в развитие высшего военного образования в России, став одним из основателей Императорской Военной академии (в наши дни — Военная академия Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации).

4. Доменико Жилярди

Впервые одинадцатилетний Доменико познакомился с Россией в 1796 году, когда приехал к своему отцу, работавшему в Москве архитектором. В честь заслуг Жилярди-старшего молодого человека направили на обучение архитектуре и живописи в Европу за счет российского государства.

Доменико вернулся в Москву в 1811 году, а уже через год так полюбившийся ему город почти полностью сгорел в ходе французской оккупации. Жилярди повезло быть среди тех архитекторов, кому доверили восстанавливать древнюю столицу русского государства.

Швейцарец участвовал в реконструкции сооружений на территории Кремля, полностью отстроив колокольню Ивана Великого. Кроме того, его усилиями был восстановлен первоначальный облик Московского университета. Были у Доменико и проекты «с нуля»: в 1826 году завершилось строительство здания Опекунского совета Воспитательного дома.

В 1832 году Жилярди уехал в Швейцарию, вот только дела у него там пошли куда хуже, чем в России. Единственной его постройкой на родине стала придорожная часовня вблизи Монтаньолы.

5. Фредерик Сезар Лагарп

В 1783 году жизнь адвоката из Берна сделала неожиданный поворот: влиятельные друзья рекомендовали императрице Екатерине II взять его на должность наставника ее малолетних внуков Константина и Александра (будущего императора Александра I).

Державшийся при русском дворе крайне независимо, швейцарец не искал покровителей и не принимал участия в политических интригах, что сильно осложняло его отношения с придворными. Однако для Александра он стал не просто учителем, но настоящим другом. Тот внимательно прислушивался к идеям свободолюбия и либерализма, которые Лагарп старался ему внушить.

В 1797 году, уже после его отъезда из России, повзрослевший Александр писал наставнику в письме: «Когда же мой черед (править — прим.) придет, тогда надобно будет — разумеется, постепенно — подготовить нацию к тому, чтобы избрала она своих представителей и приняла свободную конституцию, после чего я власть с себя сложу полностью и, если Провидению угодно будет нам способствовать, удалюсь в какой-нибудь тихий уголок, где заживу спокойно и счастливо, видя благоденствие моей отчизны…»

Дружба между учителем и учеником не исчезла и после того, как Александр в 1801 году вступил на престол. Не раз еще они вели беседы о государственных делах, а в благодарность за мудрые советы, царь в 1814 году вручил Лагарпу высшую государственную награду империи — Орден Святого апостола Андрея Первозванного.