Новые бояре и новые холопы путинской России: 500 тыс. зарплаты одним, и 50 тыс. другим

Зарплату до 550 тысяч рублей в месяц может получать ведущий специалист по работе с клиентами в агентстве недвижимости, 457 тысяч рублей — врач-терапевт на строительном объекте с перелетом из Москвы и 350 тысяч рублей — экономист ПЭО в финансово-инвестиционной компании. Таков ноябрьский топ вакансий с самыми высокими зарплатами в столице.

Вместе с тем, по информации источников «СП», высшее начальство московских образовательных холдингов, куда входят школы и детсады, может получать от 500 тысяч рублей. Те, кто близко к руководству — поменьше, до 200 тысяч рублей. А вот зарплаты рядовых школьных учителей, воспитателей, нянек в детсадах в разы, а то и на порядок ниже.

При этом в столице сосредоточены федеральные министерства, агентства с их аппаратом, есть госкорпорации, их подрядчики, фирмы, работающие по нацпроектам, официальные медиа и прочие «сладкие» места. Аналогичная иерархия с поправкой на местную специфику выстраивается в регионах. Разве что нижний порог оплаты труда там может быть на грани выживания.

В результате, молодые люди чаще мечтают пробиться в чиновники высшего уровня или оказаться рядом со своим «бизнесом», чем становиться высококлассными специалистами. По данным опроса экономически активного населения, таковых у нас до 37%. А многие из тех, у кого есть мозги, стремятся уехать работать и жить на Западе. Разве это нормально?

— Лидируют по зарплатам те, кому и положено: риэлторы, медики и экономисты с уникальными компетенциями, — говорит директор по стратегическим коммуникациям технологической группы компаний Rocket Humans Дмитрий Дригайло.

— Рынок недвижимости сейчас перегрет: растет стоимость жилья, интерес к покупке и аренде, даже вернулся в обиход кастинг квартиросъемщиков.

Медицина — все очевидно: на дворе сложнейшая пандемия, болеют везде, а когда речь идет о вахте, всегда предлагается зарплатная ставка, умноженная на два.

Ну а экономисты, имеющие опыт в оценке инвестпроектов и разработке финансовых моделей, по определению не могут стоить дешево. Квалифицированные специалисты, которые нужны бизнесу и стране, и которых на рынке недостаточно, и должны зарабатывать много.

Другое дело, когда сопоставимые зарплаты в 300−500 тысяч рублей находятся в ведомостях чиновников-бюрократов в министерствах, ведомствах и госагентствах. В образовании ли, в социальной сфере, в культуре — неважно. А ведь это не какие-то сказки: именно такие, вполне себе «бизнесовые» зарплаты у не самых высоких чиновников-управленцев. Вот здесь возникает почва для массового недовольства людей: учителя-то, рядовые врачи, зарабатывают даже в столице не больше 100 тысяч рублей, а в других регионах — значительно меньше.

Да, госуправление и публичное администрирование должно хорошо оплачиваться, никто не спорит. Ведь тем самым снижается уровень коррупции в госорганах: сотрудникам есть что терять, и им достаточно для жизни, чтобы не брать «на лапу». Однако разрыв между «управленцами», работающими в кабинетах, и отраслевой «пехотой» все же слишком велик. Поэтому в стране не хватает учителей, библиотекарей, социальных работников, да и много кого еще.

— Решение проблемы непростое и небыстрое, но этим надо заниматься. С одной стороны, это раскрытие ведомостей чиновников, их размещение в открытом доступе, чтобы убрать почву для пересудов, с одновременным введением отчетов по реализованным проектам и участию в реализации публичной политики, чтобы всем было видно, сколько и за что именно получает свои деньги чиновник. Причем, любого ранга. Ведь это бюджетные деньги. Стало быть, деньги налогоплательщиков, а не «государевы».

С другой стороны, это меры поддержки рядовых сотрудников бюджетной сферы: и сверху, «из федерации», и на региональном уровне, и спонсорской, проектной — со стороны бизнеса. Договориться с бизнесом в регионах, в отраслях о поддержке бюджетников в конкретном сегменте, в конкретном регионе, в обмен на налоговые льготы и просто в порядке социальной ответственности бизнеса — тоже функция государства. Это и активизирует рынок труда, и удержит в учреждениях сотрудников, и позволит сохранить учреждения. И, что важно, создаст конкуренцию зарплат между разными регионами, что, в свою очередь, не позволит бездельничать чиновникам в соседнем регионе, чтобы оттуда не «вымыло» квалифицированные кадры.

А люди становятся, к слову, гораздо более мобильны, на что повлияли и удаленка, и самозанятость, и расширение транспортного (в первую очередь — маршрутного автомобильного) сообщения между соседними регионами. Поэтому, если не заняться этой тяжелой и неблагодарной работой прямо сейчас, то скоро все учителя, врачи, воспитатели будут в Москве, а москвичи — за границей.

Как пояснила руководитель исследовательского центра рекрутингового портала Superjob.ru Наталья Голованова, госсектор непрозрачен.

— Госсектор, включая даже государственную медицину, публикует у нас свои вакансии, но мы стараемся эти данные не анализировать, так как там, как правило, недостаточно данных и делать выводы сложно. То, как они формулируют свои зарплатные предложения, не дает полного понимания картины.

Нам очевидно, что в этом вопросе в госсекторе происходят постоянные изменения, зависящие от того или иного распоряжения. Тогда люди получают доплаты или их снимают. Это может быть решение в целом по отрасли или внутреннее, или в региональном аспекте. За этим очень сложно уследить, если не быть внутри системы.

«СП»: — Странно. Данные госсектора, напротив, должны быть более открытыми, очевидными…

— Для себя они очевидны. Уверена, что у них есть вся статистика. Но из вакансии до конца непонятно, что предлагается. Но в итоге, они со своими кандидатами все-таки находят общий язык. Умеют объяснять, чего ждут. И те люди, которые знают преимущества работы в госсекторе, понимают эту систему, считывают эту информацию уже по названиям организаций.

По мнению экономиста Андрея Песоцкого, попытки правительства выровнять систему оплаты труда госслужащих даже по горизонтали — по регионам, удачными назвать нельзя.

— В такой большой и сложной стране, как Россия, наблюдается совершенно разный уровень оплаты труда, да и доходов в целом. Во-многом, он отличается от региона к региону. Большую роль в формировании зарплат на рынке труда в том или ином субъекте РФ играет уровень оплаты труда бюджетников, которая, исходя из майских указов Путина, рассчитывается, исходя из средней по региону. Получается замкнутый круг: работники бюджетной сферы имеют оплату труда, рассчитанную из средней, которая, в свою очередь, сама во многом зависит от зарплаты бюджетных секторов.

В итоге возникает ситуацию, когда учитель в Москве может получать более 100 тысяч рублей, а вот в Петербурге — уже 70 тысяч, а далее по регионам — 50 тысяч и менее. Работа одна и та же, но деньги работник получает разные.

Что касается Москвы, то в ней имеют юридическую прописку большинство крупнейших российских компаний, платящие налоги, поэтому бюджет столицы может себе позволить столь высокие зарплаты. Но зарабатывают свои деньги эти компании в основном в регионах, по всей стране.

«СП»: — Казалось бы, государство должно стремиться к достижению равенства между регионами, чтобы человек за одну и ту же работу получал равную оплату труда в любой точке России?

— Например, правительство в лице Мурашко (Минздрав) и Котякова (Минтруд) подготовило модель единого федерального оклада для сотрудников здравоохранения. По логике стандарт должен привести к тому, что врачи по всей стране будут получать одинаково, но суть реформы прямо противоположная — медики в бедных регионах должны и дальше прозябать, или переезжать в Москву.

В основе расчета — единый оклад размером в один МРОТ. К нему применяется должностной коэффициент (санитар, врач, завотделением) и региональный коэффициент, рассчитываемый с учетом медианной зарплаты в субъекте РФ. Так, в Кургане он составит 1.0, в Севастополе 1,38, а в Петербурге и Москве 2,5 и 3,0 соответственно. Получается разделение страны на зоны благополучия и зоны бедности.