«Не думаю, что в Казани часто проходят фестивали такого уровня»: #StagePlatforma возвращается в Татарстан
Премьер балета Эйфмана Олег Габышев о казанских солистах и триллере для экранного Нуреева
В первые выходные ноября в Казани пройдет IV фестиваль современного танца #StagePlatforma. В этот раз премьер татарского театра оперы и балета им. Джалиля, «белый ворон» из фильма Рэйфа Файнса и худрук фестиваля Олег Ивенко вновь пригласил именитых отечественных хореографов и танцовщиков на гала-концерты и мастер-классы. По такому случаю «БИЗНЕС Online» поговорил с одним из гостей #StagePlatforma, ведущим солистом балета Бориса Эйфмана, а также хореографом еще одного амбициозного проекта Ивенко Олегом Габышевым.
«Я согласен, что просветительская задача очень важна для фестиваля»
— Олег, буквально накануне нашего разговора вы получили главную театральную награду Санкт-Петербурга «Золотой софит» за роль Мольера в спектакле «Страсти по Мольеру, или Маска Дон Жуана» театра балета Бориса Эйфмана. Поздравляю вас! Ждали такого успеха?
— Я решил коллекционировать награды. Шучу, конечно. Всегда приятно, когда твою работу оценивает профессиональное сообщество. Потому что ты столько вкладываешь физических и эмоциональных сил, здоровья. Мольер мне очень сложно дался, и я искренне рад, что его так высоко оценили не только зрители, но и театральное жюри.
Жалко только, что мне никак не удается присутствовать на этих церемониях. Постоянно куда-то уезжаю в эти дни. У нас три месяца не было никаких гастролей, а тут 1 ноября — у меня спектакль на гастролях. За меня мама получила награду. Думаю, ей было вдвое приятно.
— А в конце этой недели вас ждут в Казани как гостя фестиваля современного танца #StagePlatforma. Согласны, что одна из главных задач таких проектов в регионах — просветительская?
— Да, я согласен, что просветительская задача очень важна для фестиваля. #StagePlatforma собирает целую плеяду хореографов, которые будут делиться своим опытом и знаниями на мастер-классах. Мне кажется, это колоссальная возможность для всех любителей танцевального искусства познакомиться с различными стилистиками и направлениями. Не думаю, что в Казани часто проходят фестивали такого уровня. Только посмотрите, там и Владимир Варнава (танцовщик и хореограф Мариинского театра, лауреат «Золотой маски» — прим. ред.) будет давать класс, и Александр Могилев (танцовщик, хореограф, победитель шоу «Танцуй» на Первом канале, один из хореографов проекта «Танцы на ТНТ» — прим. ред.). Я бы сам к ним сходил.
— Вы ведь тоже будете давать мастер-класс в Казани. Думали уже над программой?
— Да, продумываю, сочиняю. Сложность в том, что я не знаю, какого уровня и возраста придут артисты. Видимо, это будет смешанная аудитория: и профессионалы, и любители. Я точно знаю, что не хочу давать просто какую-то комбинацию. Я хочу поделиться своим опытом. Все-таки обучение — это длительный процесс. Помните, есть такая притча про рыбу и удочку. Лучше дать человеку удочку и научить его удить, чем один раз дать ему рыбу. И я хочу сделать свой мастер-класс более информативным. Пусть там будет больше разговоров, чем практики.
«У казанских танцоров прекрасная классическая база и рвение к новому»
— На #StagePlatforma приедут ведущие солисты российских театров оперы и балета. А, по-вашему, есть ли в наших театрах, за пределами Москвы и Санкт-Петербурга, место современному танцу? Когда хореография, например, Форсайта, Килиана или Прельжокажа, станет обычным делом даже для провинциальных театров России?
— Я слышал, что современные проекты реализуют во многих городах России. Например, в Екатеринбурге, Новосибирске. Конечно, не каждая публика легко и сразу примет стиль Форсайта, когда впервые увидит. Но они могут сначала посмотреть постановки современных отечественных хореографов, которые также вдохновляются и Форсайтом, и Килианом. Мне кажется, зритель готов к новому.
С другой стороны, публику могут отпугивать совсем экспериментальные вещи. Но они бы и меня насторожили. Я скорее воспринимаю это как перфомансы. Например, когда танцоры могут часами ходить на сцене по кругу. Возможно, просто еще не дорос до этого. Но это такие эксперименты скорее частного характера. И даже питерская публика их не всегда примет. Когда в центре современной хореографии стоит смысл и понимание — для чего это вообще, то публика обязательно откликнется.
— Вы приезжали с балетом Бориса Эйфмана в Казань, как реагировала публика, привыкшая к «Спящей красавице» и «Баядерке»?
— На мой взгляд, это были очень успешные спектакли. Конечно, может быть и публика была особенная. Не та, которая обычно ходит на «Спящую красавицу». Но нас принимали очень тепло, с пониманием. Думаю, тут важно сказать, что язык драматургии Эйфмана очень доходчивый. Он не старается усложнить спектакль абстрактными идеями. Наоборот, хочет сделать его понятным людям, которые, примеру, никогда даже не читали «Братьев Карамазовых» или «Анну Каренину». К тому же, Эйфман часто обращается к биографиям исторических личностей. Сомневаюсь, что многие знают о жизни Родена или Чайковского. А Борис Яковлевич старается понять и показать природу их поступков, чувства, которые они испытывали в тот момент. Причем не вербальными способами, а языком танца.
Эйфман вообще противник символизма в балете. В той же «Спящей красавице» было нормально указывать на сердце, признаваясь в любви партнерше по ходу балета. Но Эйфман против этой фальши. И в его спектаклях зритель испытывает совершенно другие чувства. Я помню, когда сам впервые это увидел и поверил, что артист на сцене искренне сопереживает, ревнует, любит, ненавидит. Для этого не нужны классические символы. Ведь можно пользоваться естественными для человека движениями.
— Руководство балетной труппы театра имени Джалиля говорит в различных интервью, что здесь нельзя поставить полноценный спектакль с современной хореографией, поскольку к этому не готова труппа, учившаяся классическому балету. Согласны с этим? Просто у многих казанских солистов есть номера современного танца, которые они показывают на тех же конкурсах или фестивалях.
— Я не согласен с такими высказываниями. Да, требуется адаптация, некое обучение, чтобы кто-то тебя направлял в новом деле. У меня как раз недавно был такой опыт. В августе я приезжал в Казань, чтобы вместе с Олегом Ивенко работать над балетом. Он как раз пригласил ребят из Татарского театра оперы и балета. Я был поражен тому, как быстро они схватывают современный танец. У казанских артистов прекрасная классическая база и рвение к новому. Это куда лучше, чем танцовщики без этой базы. Они же сразу скоординированные, музыкальные, техничные. К сожалению, когда танцовщик всю жизнь занимался только современным танцем, то он классику уже не осилит.
Есть же много удачных примеров. Как Диана Вишнева танец современную хореографию! Это ведь изумительно. И при этом у нее отточенная классическая техника.
«Он и познакомил меня с Эльмиром Низамовым, казанским самородком, удивительным композитором»
— Вы уже упомянули про спектакль для премьера казанского балета и художественного руководителя #StagePlatforma Олега Ивенко. Расскажите, как сложился ваш творческий тандем?
— На самом деле это долгая история. Еще на карантине он мне предложил подумать о 20-минутном моно-балете. Но в итоге это выросло в полноценный двухактный спектакль, где будет много героев с интригующим сюжетом. Сейчас мы закончили первый акт и приступаем к работе над вторым. Причем, у нас получилась довольно законченная история в первом акте. Мы даже думали показать его на #StagePlatforma в этот раз, но что-то не вышло. Возможно, в следующем году мы покажем весь спектакль.
— Расскажете немного о спектакле?
— Олег просил пока ничего не разглашать. Наверное, боится каких-то суеверных моментов.
— Эта работа имеет какую-то литературную или историческую основу?
— Да, постановка сделана по мотивам исторических событий. Но мы не старались буквально иллюстрировать, а хотели передать атмосферу и проблемы героев.
— Вы уже упомянули, что моно-спектакль увеличился до полноценного. Много ли будет занято артистов?
— Порядка пяти солистов, если я не ошибаюсь, и небольшой кордебалет.
— А музыку написал Эльмир Низамов.
— Да, все правильно. Это изумительная музыка. Для каждого балета именно музыка дает 80 процентов успеха. И самое сложное было найти композитора. Олег не хотел, чтобы я собирал композиции. Он настаивал, чтобы она была создана специально для проекта. Тогда же он и познакомил меня с Эльмиром, казанским самородком, удивительным композитором. Самое прекрасное, что он готов сотрудничать, включаться в процесс, а не просто работать для себя. Он полностью погружается в процесс, старается максимально прочувствовать историю, слушать мои эгоистические идеи.
— А как по жанру можно определить вашу постановку
— Скорее психологический триллер.
«У Достоевского целый полигон идей для хореографии»
— Олег Ивенко, сыгравший Рудольфа Нуриева в фильме «Белый ворон» Рэйфа Файнса, сегодня строит наполеоновские планы. Вы, действительно, с этим проектом готовитесь покорить Европу и мир?
— Мы изначально планировали даже премьеру в Европе, но ситуация с коронавирусом вносит свои коррективы. Хотя я, если честно, сыграл бы премьеру именно в Татарском театре оперы и балета. Мне интересно, как его воспримут люди менее подготовленные к современной хореографии, чем в Европе.
— А если его не примут?
— Я нормально отреагирую. История знает массу примеров, когда публика сначала отвергала увиденное, а потом признавала. Сколько хаяли и ругали спектакли Стравинского, а теперь они считаются гениальными. В такие моменты думаешь, что антиреклама может сыграть тебе на руку. Я не буду провоцировать зрителя, ничего пошлого или экстравагантного они не увидят. Голых танцоров на сцене все уже видели, какие-то пошлости тоже были показаны, испытаны. Это неинтересно. Хочу показать честную историю, которая будет в гармонии с музыкой, светом, декорациями. Тогда публика прочувствует и примет, даже если она не привыкла к современной форме танца.
— А если представить, что вас пригласили в казанский театр — поставить свой спектакль. Чтобы вы предложили?
— Мне бы не хотелось брать национальные темы. Думаю, я бы обратился к Достоевскому. В нем столько еще нераскрытых идей и смыслов. Тем более, в балете. Драматическая сцена гораздо больше обращается к Федору Михайловичу, чем балетная. А у Достоевского целый полигон идей для хореографии.
— А что сейчас вообще происходит в мире современного танца? Какие главные тенденции можно выделить, доходят ли они до России?
— Самое главное, что люди танцуют, работают, ищут. Не уверен, что это оформилось в новые течения или тенденции. У каждой национальности свои особенности в танце. Это особенно чувствуется и воспринимается в работе с зарубежными хореографами. А среди законодателей современного танца я бы выделил Нидерландский театр балета NDT (Nederlands Dans Theater). Я давно и внимательно слежу за ними и заметил, что появилась тенденция на мелкую и детализированную пластику. Из-за этого хочется второй и третий раз приходить на спектакль. Потому что сразу всего не улавливаешь. Но это технический момент. А все остальное — дело вкуса. Кому-то нравится смотреть за литературным сюжетом, кому-то за историческим или же вообще наблюдать за бессюжетным танцем.