“Я думала, что они умирают, а они просто отсыпались”. История Фемдачи в Подмосковье, где активисты и сотрудники НКО справляются с эмоциональным выгоранием

Слежка и угрозы

В начале каждого месяца в небольшом загородном доме нет посетителей — на Фемдаче так называемая пересменка. Это несколько дней, когда у кураторок проекта есть возможность подготовить комнаты для новых участников ретрита. 

В первые дни февраля мы договорились с Дарьей Серенко, что сможем приехать на Фемдачу в начале марта, как раз в пересменку, и поговорить, никому не мешая. Но 27 февраля Дарья прислала тревожное сообщение и попросила встречу перенести: “У нас просто меняются обстоятельства из-за безопасности, может быть, вы слышали, что меня выслеживали”. 

Дарья Серенко участвовала в организации акции “Цепь солидарности” в Москве и Петербурге в поддержку Юлии Навальной и политзаключенных женщин 14 февраля. В этот день на улицы городов вышли почти 300 девушек, которые держали в руках цветы и сердечки с именами тех, кого преследуют по политическим мотивам. В этот же день в одном из Telegram-каналов кто-то опубликовал личный адрес Серенко, а 15 февраля она получила более 600 угроз. 

— Слили адрес не просто абстрактно, из баз данных, а слили фотографию того, как я захожу в свой дом. За мной была слежка, были угрозы физического насилия. Я испугалась не столько за себя, а того, что я могу случайно притащить “хвосты” на Фемдачу. Здесь мы отвечаем за безопасность людей. В этот момент мне было очень страшно, — вспоминает Серенко.

Мы встретились во второй половине марта. Где находится Фемдача, мы с оператором не знали до последнего. Несколько десятков минут на машине от МКАДа — и перед нами кирпичный двухэтажный дом: небольшая кухня, несколько просторных комнат, много книжных полок, микс из современной мебели и гарнитуров и столов советской эпохи. 

— У нас только что закончился вводный семинар для новой группы активистов, которые приехали на Фемдачу. Давайте мы поговорим с вами на втором этаже в отдельной комнате, чтобы никому не мешать, — предлагает Дарья Серенко.

Новая концепция

До открытия Фемдачи Дарья работала в государственной галерее современного искусства. Но там ей намекнули, что она должна уйти из-за того, что она и ее подруги участвовали в протестных акциях и продвигали феминистскую повестку. Тогда активистки решили открыть свое независимое пространство для лекций, мастер-классов и выставок. 

Идею обсуждали несколько месяцев, но ситуацию изменил коронавирус. Из-за него, по словам Серенко, нагрузка на активистов возросла кратно, они попросту выгорали, потому что государство не смогло помочь всем, кто нуждался в помощи. Буквально за один день концепция культурного центра превратилась в концепцию Фемдачи.

— Я помню момент, когда мы все придумали. В то лето мы стали часто ездить в Дубну, когда нам было тяжело. Мы могли сидеть у воды, пить вино и молчать, — вспоминает кураторка Фемдачи Софья Сно. — В один из дней мы ехали обратно на электричке и подумали, как было бы круто, если еще какое-то количество людей могли бы с нами вот так ездить. А еще подумали, что было бы круто, если бы люди приезжали в дом, а мы там модерировали пространство. В этой электричке мы фактически и придумали Фемдачу. И от той поездки до открытия прошло буквально полтора месяца. 

Команда проанализировала опыт организаций и активистов, которые уже делали подобные ретриты (например, Тбилисский центр для правозащитников), обратилась к партнерам в фонд Генриха Белля, в котором есть проект “Устойчивый активизм”, изучила литературу, сформулировала концепцию, нашла доноров и разработала несколько принципов.

Один из главных — это безопасность. Как внешняя, так и внутренняя. Расположение Фемдачи держится в секрете, нельзя фотографировать дом снаружи и публиковать его адрес в открытом доступе. Ко внутренней безопасности относится “культура согласия” и бережного, ненасильственного общения: например, прежде чем сфотографировать другого участника ретрита, надо спросить его разрешения.

— Есть люди, которых буквально сейчас физически преследуют. Есть люди из правозащитных организаций, которые сталкиваются с очень опасными ситуациями. И на время, пока они здесь живут, мы несем за них ответственность, — поясняет Серенко.

Еще один принцип — это отключение от внешнего мира. Все участники ретрита должны по возможности отключить рабочие чаты, не обсуждать новости, не рекомендуется говорить про работу — даже называть свою организацию. 

Активисты по возможности должны посещать лекции, семинары и консультации с психологом, но если они хотят побыть в тишине и выспаться, даже если на это уйдет несколько дней, никто не будет им мешать. Билеты, проживание и питание оплачивают организаторы Фемдачи. Активисты могут получить бесплатную помощь психолога как во время ретрита, так и после. 

Первые участники ретрита приехали в Подмосковье в ноябре 2020 года. 

Принципы и правила

Дарья Жирнова, еще одна из кураторок Фемдачи, присоединилась к проекту не сразу. Войти в команду ей предложили Серенко и Сно. Перед нашей встречей у нее были два выходных, которые она провела дома, а когда вернулась на Фемдачу, то встретила новую группу активистов, приготовила обед и поучаствовала в первом семинаре.

— Все, кто сюда приезжают в первые дни, говорят примерно следующее: “Я не знаю, о чем говорить, если не о работе”. А через несколько дней это выправляется. Выгорание так и работает, потому что ты зацикливаешься на том, что ты делаешь. Ресурса больше ни на что не хватает. И мне кажется, что здесь все из этого выходят, — делится Дарья.

Во время ретрита участникам предлагают принять участие в нескольких видах арт-практик. Например, порисовать, сходить на прогулку или расписать пряники. 

— Еще мы даем практики самопомощи, которыми люди могут пользоваться и после того, как они уезжают отсюда. Они учатся самостоятельно справляться со своим стрессом и выгоранием, — рассказывает Жирнова.

По словам Дарьи Серенко, она не надеялась, что за неделю или месяц у нее с коллегами получится “починить” выгоревших активистов. Но отзывы первой же группы ее порадовали. Оказалось, что у проекта есть отложенный эффект. Некоторые участники писали ей, что только через месяц-полтора они всерьез задумались о том, чтобы пойти к психотерапевту на постоянной основе или использовали какое-то упражнение, чтобы справиться со стрессом.

— Разговор в комьюнити о том, что мы все зачастую работаем на износ, мне кажется важным. Люди часто хотят сделать максимум, и не важно, что потом они будут лежать и умирать. Важно проговаривать, что нужно работать по мере сил. В этом больше эффективности, потому что когда у тебя есть и работа, и отдых, ты можешь работать на более длинной дистанции. А когда ты работаешь и выдыхаешься, ты потом уже ничего не можешь, — считает Жирнова.

В ожидании “второго сезона”

Изначально Фемдача задумывалась как место, где смогут найти поддержку ЛГБТ+ и фемактивистки. Но после январских митингов в поддержку политика Алексея Навального в шелтер стали обращаться и те, кто постоянно помогал арестованным и задержанным. Это сотрудники НКО, правозащитных организаций, независимых СМИ или отдельные активисты. 

— Участники той группы просто засыпали прямо на ковре во время практик. Они просто спали несколько дней подряд, потому что до этого они в круглосуточном режиме оказывали помощь. Я неделю думала, что люди у нас тихо умирают, а они просто так восстанавливались. Им была важна эта возможность поспать, — вспоминает Серенко. 

По словам Сно, сам ретрит позволил выявить проблемы правозащитных организаций и НКО, которые помогают политзаключенным и жертвам полицейского произвола. Например, не во всех из них есть кризисные протоколы на случай очередных акций протестов. И порой единственное решение внутри этих НКО — добавить дополнительные смены дежурства активистам. 

Сейчас эта ситуация стала постепенно меняться. В некоторые организации даже стали приглашать психологов для консультаций сотрудников, чтобы избежать потенциальных проблем с коллегами. 

Дарья Серенко убедилась, что проект нужен: 

— Важно, чтобы активистский труд воспринимался как труд. И когда мы открывали Фемдачу, мы получили много отзывов о том, что многим активистам, которые по своим причинам не могут сюда приехать, просто приятно от того, что мы есть. То, что мы есть, говорит им о том, что их труд важен.

— Когда в активизм приходят новые люди, они очень быстро устают. Кто-то выгорает и уже не возвращается. Кто-то очень долго работает на состоянии, в котором невозможно работать. Я надеюсь, пример Фемдачи вдохновит других людей делать подобные проекты, — говорит Дарья Жирнова.

В конце апреля закончится “первый сезон” Фемдачи. Кураторки уйдут на небольшие каникулы, но уже думают о новом наборе через некоторое время.