АИААИРА – 25

За мою журналистскую жизнь это уже второе интервью с Баталом Джапуа. С Баталом Джапуа – художником, ветераном Отечественной войны народа Абхазии, кавалером ордена Леона. Первое интервью, без преувеличения, было в другой совершенно жизни, когда Батал Джапуа, выпускник Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК), работал в Сухумском театре юного зрителя одновременно в двух качествах – директора театра и главного художника. Речь во время того интервью шла об искусстве, о перспективах театра, который, кстати, в скором времени стал называться Русским драматическим театром.

Ко второму разговору с Баталом я шла долго – двадцать семь лет. Наверное, подсознание мое намеренно оттягивало эту встречу, потому что говорить предстояло не просто о войне как таковой в жизни самого Батала и близких ему людей… Большинство этих людей были близки и мне, и я знала, что это будет тяжелое возвращение в уже прожитую жизнь, воскрешение вещей, которые навсегда живут в Батале, но в суете сегодняшнего словно отступают в глубину, позволяя жить, радоваться, творить, быть веселым, шутить и, в общем, жить почти обычной жизнью. Если можно так сказать о творческом человеке.

Уже во время разговора я поняла, что вместить все в один материал не получится, и сразу решила разделить рассказанное на несколько частей.

Сегодня в газете «РА» мы представим читателям рассказ самого Батала – о друге детства, о незаслуженно забытом замечательном воине и талантливом человеке – молодом кинорежиссере Аслане Камкия. После гибели Аслана Батал дал себе слово, что непременно напишет о нем, но нашел в себе силы только после смерти отца Аслана – народного артиста Абхазии, известного и любимого зрителями актера Нурбея Камкия.

В рассказе «Об Аслане Камкия» Батал вспоминает о многих дорогих ему людях, с которыми он был знаком в мирной жизни и, если можно так сказать, заново познакомился на войне. А на войне, как хорошо знают прошедшие ее, человек виден насквозь.

Мы печатаем рассказ Батала Джапуа «Об Аслане Камкия» с немалыми сокращениями. Но и приведенные отрывки откроют для наших читателей не только героя войны Аслана Камкия, но и, вне всякого сомнения, большой писательский дар автора рассказа Батала Джапуа.

Юлия СОЛОВЬЕВА

ОБ АСЛАНЕ КАМКИЯ

За все послевоенные годы об Аслане Камкия практически ничего не сказано, после гибели его забыли, как, впрочем, и многих других… Пишу о нем не только ради памяти Аслана, но и для того, чтобы новое поколение могло воочию представить себе образ одного из героев Отечественной войны.

Писать я буду о нескольких днях, что провел с Асланом вместе на Восточном фронте. Конечно же, мы встречались нередко на войне, но эти встречи были обычно короткими. Писательское дело мне незнакомо, непривычно, так что будет тяжело.

В 1992 году, где-то в конце октября, меня перевели в Ткуарчал в распоряжение штаба обороны. Попал в своеобразную пожарную команду, в группу без стабильного личного состава, лишь небольшой постоянный костяк которой находился под рукой тогда еще начальника штаба обороны Кишмария Мираба. Группа по тревоге собиралась из тех, кто оказался рядом, в штабе, городе или проездом. Задачи обычно ставились простые и ясные. Выдвинуться туда, сюда, оказать помощь в отражении нападения, провести разведку и т.д. Так как вооруженных бойцов было еще не так много, нас постоянно перебрасывали с одного места на другое. Иногда выезд проходил вхолостую, чаще заканчивался боем. Связь практически отсутствовала, и мы порой вступали в сражение, не имея реального представления о противнике и происходящем. Последний раз я виделся с Асланом Камкия после подобного столкновения в середине ноября 1992 года. Мы вместе пошли на проческу местности после боя. Дойдя до крайних домов, что перед выездом, увидели возбужденную группу наших, глядящих в какую-то яму. В ней, на глубине двух метров, сидела старушка, вся мокрая от вечерней росы, дрожащая. Она с первыми звуками перестрелки спустилась в эту яму по лестнице. Через какое- то время ее обнаружили грузины, сказали, чтоб не боялась, что не убьют, потому что сама сдохнет, и, вытащив лестницу, выкинули подальше. Так она и умерла бы там, выбраться самой не было возможности. Бойцы, подняв ее, решили разжечь очаг и хотя бы чаем напоить, но обнаружилось, что в доме у всей посуды, годной для приготовления пищи, прострелены днища. Надо же иметь такие извращенные мозги! Пока удивлялись, Аслан позвал к забору, на один из колов которого кто-то со всего маху нанизал абхазскую апхьарцу. Она была изящная, тонкая и в то же время темная, почти черная, по-видимому, от бесчисленного касания рук. Аслан сказал, что всегда, когда видел в фильмах про Великую Отечественную кадры, как немчура рвет штыком русскую гармонь или же ломает балалайку, подозревал режиссера в выдумке, плоской метафоре, и что он, если доживет до победы, обязательно снимет фильм и включит в него этот сюжет.

***

...После войны один из наших генералов, который сражался на Гумистинском фронте и понятия не имел, что собой представляет Ануаа-рху, увидев ее воочию, поразился. Думал, что она огромная, с крутыми склонами, а тут – на тебе! холмик вдоль дороги, проедешь – не заметишь! И правда, Ануаа-рху – это сопка высотой от уровня моря метров 40 – 50, а если считать от уровня центральной дороги, то еще меньше, 20 – 25 метров. Вытянута она с юга на север перпендикулярно трассе примерно на три километра, а в ширину, вдоль трассы, около одного километра. Самым удачным, по-моему, было то, что боевой и географический гребень высоты, что шел по южному, обращенному к трассе склону, совпадали. Линия обороны в виде окопов в полный профиль и блиндажей в несколько накатов шла по этой высоте с перерывами по длине гребня. До трассы было всего от 150 до 300 метров, идеальная дистанция для действенного огня. В глубине шла еще одна линия обороны, которая перехватывала сопку в самом ее узком месте окопом и блиндажом с ходами сообщений. Снаряды пушечные, танковые и «Града» были не страшны, так как взрывались на склоне или перелетали, а от гаубиц и минометов спасали крепкие блиндажи и окопы в полный профиль. Может быть, существовали еще какие-то причины, по которым грузины, имея значительное превосходство во всем, не могли так долго, почти четыре месяца, подавить оборону Ануаа-рху. Не знаю...

(Продолжение в следующем номере)

Батал ДЖАПУА