1. Почему коммунизм не работает, а точнее, почему на долгой дистанции не работают фиксированные/жёстко зарегулированные цены на товары в коммунистических/социалистических странах (а это один из главных инструментов левой экономики), объясняет Алексей Антонов (
ссылка):
Похоже, не всем понятно, какие есть проблемы с коммунистической программой Камалы. Напомню вам пару занимательных фактов из мира реальной экономики.
Возьмем, например, фиксированные цены на продукты.
Откуда берется цена на молоко? Веселый молочник дергает за сиськи корову на ферме, у него есть расходы, есть норма прибыли, есть спрос от покупателей, и всё это встречается где-то в одной точке, где и образуется цена. По цене дешевле ему продавать не интересно, потому что не выгодно. По цене дороже у него начинают мало покупать. Так работает спрос и предложение, и поэтому у нас всё есть. Потому, что кому-то интересно дергать сиськи, а кому-то хочется молочка на роскошных усах.
Но тут у вас появилось много граждан, которым молочка недостает. Вы избираетесь в президенты, и думаете — как мне дегенератов электорат убедить голосовать за себя? Зафиксирую им цены на молоко!
Как это сделать? Вы можете сказать: «веселый молочник, ты слишком хорошо живешь, продавай молоко дешевле». А он вам в ответ скажет «вы кто такие? я вас не звал; сами себя за сиськи дергайте тогда, в своем правительстве». И не будет продавать молоко.
Если ты всё же заставишь его продавать молоко дешево, примешь закон и под дулом пистолета шерифа он начнет это делать, то желающих купить дешевое молоко окажется больше, чем реально молока. Ведь иначе они бы и раньше покупали, дороже. А тут, наконец! Халявное молоко! Вот только производить его по этой цене не выгодно (иначе молочник бы уже это делал, и удовлетворил бы тем самым спрос). У тебя возникнет дефицит.
При этом, износ оборудования, износ коровы, расходы на бензин к молоковозу — всё это отнюдь не дешевеет с вводом фиксированных цен. Возникает разочарование и отсутствие мотивации. Зачем молочнику заниматься невыгодным делом? Он лучше уйдет в нерегулируемую отрасль, будет собирать грибы и шишки. Или вовсе уедет в Мексику и будет там торговать кокаином. По крайней мере в этот бизнес государство не вмешивается.
Ладно, попробуем помочь молочнику. Чтобы не пустить его по миру дешевыми ценами мы не будем заставлять его продавать бесконечное количество молока, а введем некоторые нормы. Например, запретим продавать много дешевого молока в одни руки. Будем продавать 10 льготных литров в день. К чему это приведет? У тебя есть 15 желающих купить по литру молока и всего 10 литров на продажу. Кто из них должен получить молоко? Льготники, многодетные семьи, тот кто очередь утром занял, друзья жены молочника, тот кто купил очередь у того кто занял очередь, тот кто попросил льготника купить ему молоко по своей квоте… у тебя возникнет черный рынок, либо нерыночные механизмы получения столь необходимого молока. Потому, что оно нужно, а концепция «справедливости» в мире бесконечных желаний, но ограниченных ресурсов имеет очень скудное применение. Мягко говоря.
Тогда, может мы сделаем отдельные магазины с фиксированными ценами, разделим «социальные» и обычные? Ну, чтоб без мучений для тех, у кого есть деньги? Тогда у тебя появляется арбитраж, ведь можно в одном месте взять «социальное» молоко, отнести его в другое место, где цена рыночная, и там продать. Опять черный рынок молока!
И либо оно станет в социальном магазине хуже, то есть социальное молоко будет поганое, а за нормальные деньги нормальное. Либо придется запретить свободное хождение молока и вводить ответственность за спекуляции. Иначе деньги через молоко будут перетекать от государственных социальных магазинов в магазины «рыночные», а кто-то будет «греть на этом руки».
Ну ладно, а может мы не будем ограничивать законодательно цену на молоко и репрессии учинять, а будем субсидировать разницу из бюджета? Граждане будут покупать молоко по 50 центов, при рыночной цене в 100 центов, а половину мы будем молочникам докладывать из бюджета?
А где взять столько денег в бюджете? Бюджет у нас в целом дефицитный, внешний долг ого-го, но, ничего страшного. Напечатаем еще денег. И эти деньги будем «докладывать гражданам на молоко» (и немножко воровать, где-то треть).
Печатный станок увеличит количество денег в экономике, которые мы туда сами будем вбрасывать. Напечатанные деньги, розданные молочникам в качестве «компенсации» за низкие цены, по сути взялись «из воздуха». А дальше от молочников они пойдут на зарплаты, затраты, на покупку новых коров, например. А коров у нас в продаже столько же (чем они отличаются от молока?), а денег в экономике больше. И молока всем надо больше (дешевого). Чем есть коров. Коровы растут в цене. Всё растет в цене — возникает инфляция.
Инфляция возникает и для тех граждан, которым молоко не нужно вовсе, и для тех, кто вообще не имеет никакого отношения к молочной индустрии — инфляция влупит и по ним тоже. Всё для них станет дороже, и бензин, и хлеб, и недвижимость, и учеба. Мы же не только молоко будем субсидировать, а еще много чего другого, очень важного и нужного. Получается, что желая снабдить граждан дешевым молоком, мы все равно берем у них на это деньги ИЗ ИХ ЖЕ КАРМАНА. Ничего не берется из воздуха.
Какое же решение проблемы отсутствия дешевого молока? Оно, по сути, только одно. Кто-то должен остаться без молока. Нельзя зафиксировать цены и обеспечить всех бесплатным «чем-нибудь». Временно, конечно, можно. Но потом всё пойдет по известному месту (смотри СССР, Венесуэлу, Аргентину — везде это инфляция, либо черный рынок и дефицит, либо всё вместе).
В общем, Камала — наш кандидат. В воскресной
Свинье будем как раз говорить с Кримсональтером про хоккейную клюшку американского долга. Всё по прогнозам Джейми Даймона, главы одной из крупнейших финансовых структур планеты. Америка движется к краю обрыва со скоростью в 100 километров в час, но пока что асфальт под колёсами твёрдый, так что никто не мешает госпоже Харрис посильнее надавить на педаль газа.
2. На Западе продолжают проводить уникальные исследования (
ссылка):
Британские учёные на деньги налогоплательщиков изучат, является ли молоко расистским продуктом с колониальным наследием.
Ученые Оксфордского музея займутся исследованием «политической природы» молока. Одна из гипотез проекта предполагает, что популярность этого продукта связана с «североевропейской одержимостью», которая была навязана остальному миру.
Поскольку 65% населения Земли плохо переносит лактозу, то теория, что молоко является ключевой частью рациона человека, «может быть расценена как проявление превосходства белой расы», считает доцент Института археологии UCL Йоханна Зеттерстром-Шарп.
Проект «Доение: колониализм, наследие и повседневное взаимодействие с молочными продуктами» получает государственное финансирование от Совета по исследованиям в области искусств и гуманитарных наук…
3. В России с молоком всё хорошо. Даже с сухим молоком, которое в 1990-е годы нам поставляли с Запада в как гуманитарную помощь или дешёвый продуктовый импорт, наряду со знаменитыми «ножками Буша».
Теперь Россия не только производит большие объёмы сухого молока, но и экспортирует его за рубеж (
ссылка):
Сухое молоко в тренде: экспорт сухого молока из РФ вырос в 4 раза.
Спрос на сухое молоко в России растет. В 2023 году объем его потребления стал рекордным за последние три года. <…>
Федеральный центр развития экспорта «Агроэкспорт» регулярно проводит исследования мирового и российского рынка. По его данным, объем производства сухого молока в России каждый год увеличивается в среднем на 7,3%. За последние пять лет производство выросло в 1,5 раза — с 133,2 тысячи тонн в 2018 году до 204,8 тысячи в 2023 году. Самый большой прирост был в 2022 году — на 19,2%.
Справедливости ради замечу, что импортируем сухого молока мы значительно больше, чем экспортируем. Точные данные, простите, сказать не могу, так как ленивые модераторы поисковиков не банят РБК и тому подобных сео-спамеров, которые забивают поисковую выдачу мусорными отчётами с вырезанными цифрами.
