«Джанкярд» — это Андрей, Екатерина и огромная площадка с ангаром, где скопилось больше автомобилей, чем у бизнес-центра в понедельник утром. Все они, скажем так, не очень свежи. Некоторым владельцам хватает сил восстанавливать, но большинство законсервированы и ждут своего часа, пока их хозяева борются за выживание и пытаются организовать собственный музей.
Всего здесь обитает около ста пятидесяти автомобилей, поэтому мы успеем поговорить лишь о некоторых из них. Роли в кино, советский кастомайзинг, тень Ричарда Никсона и Леонида Ильича – чего только не было в жизни этих машин. А ведь сколько еще нам про них неизвестно?
«Волгстанг» 1964 года
В семидесятых Ford Mustang толстел как кот, живущий при хлебозаводе; в восьмидесятых выглядел как тривиальная малолитражка, и только покупатели «Мустангов» первых годов выпуска, бывало, ночевали в дилерских центрах пока обналичивается чек – истерический спрос, дефицит!
Подрастало целое поколение молодежи, рожденное после войны, и фордовцы предугадали покупательский бум середины шестидесятых. Доступное купе с псевдоспортивной внешностью и агрегатами простой легковушки Ford Falcon позволило снять сливки с этого пирога.
Глядя на обитающий в «Джанкярде» Ford Mustang, можно подумать, что это потрепанный коррозией раритет первого года выпуска, но потом замечаешь и высокий дорожный просвет, и лопнувшую виниловую обшивку на бампере. А еще – странные задние фонари.
Состояние удручающее, но многие детали остались оригинальными.
«Джанкярд» (Junkyard) – буквально – автосвалка, на которой можно обнаружить какую-нибудь проржавевшую древность или запчасти от нее. Подобный «Джанкярд» с американской техникой в России только один.
Как этот «жеребец» попал в СССР – доподлинно неизвестно. Но в середине семидесятых он оказался в собственности какого-то шустрого жителя Ставропольского края, который очень скоро попал под прицел сотрудников ОБХСС и не смог объяснить органам источники своих нетрудовых доходов.
Сам «Мустанг» каким-то чудом сохранился в собственности нашего героя и после тюрьмы, но очень скоро не выдержала ставропольских дорог подвеска, затем потребовал ремонта двигатель. Так что в 1979 году купе пережило «советский рестайлинг» — внутрь с большой любовью и аккуратностью были вставлены агрегаты «двадцать первой» «Волги». Со временем к ним прибавились задние фонари от междугороднего «Икаруса», обшивка передней панели из голубого винила и виниловые же бамперы с мягкой поролоновой набивкой — до такого не додумался бы никакой Xzibit со всем West Coast Customs.
Кстати, в том же 1979 году в США дебютировало то самое ужасающее третье поколение Ford Mustang, так что еще неизвестно, где было совершено большее святотатство. Получившееся у жителя Союза сочетание душераздирающего «колхоза», пронзительной истории и пламенного мотора от «Волги» остается только окрестить «Волгстангом». Стоит ли его вообще восстанавливать до изначального состояния, или же лучше сохранить этот автомобиль как уникальный образец советского кастомайзинга — вот в чем вопрос.
Plymouth Belvedere 1959 года
История этой машины началась 25 июля 1959 года на Американской национальной выставке в Сокольниках, где советские граждане могли пригубить стаканчик пьянящей «Пепси-колы» (некоторые сравнивали ее с запахом дегтя или тараканов) и подивиться павильону работы Бакминстера Фуллера, напоминавшему инопланетный космический корабль.
На открытой экспозиции – на улице – стояли и автомобили: от распустившего павлиний хвост Cadillac DeVille до совсем убийственного Chevrolet Corvette и массовых Chevrolet Impala, Plymouth Belvedere.
Это в американской рекламе Belvedere показывался не иначе как сломавший временной барьер: «Suddenly, it's 1960», — машина шестидесятого года уже в пятидесятых.
На выставочном экземпляре стояла базовая 3,8-литровая рядная шестерка с 2-ступенчатым «автоматом», и после выставки его выкупил один из сотрудников посольства США в Москве, где Belvedere использовался до конца шестидесятых. Потом автомобиль попал на Мосфильм – машина нужна была для сцен про заграницу.
Например, он появлялся в телевизионной драме 1963 года «Теперь пусть уходит», действие которой происходило в Великобритании (вернее, в павильонах Мосфильма). По сюжету фильма картинами умирающего известного художника хотят завладеть алчные родственники и прочие ценители наживы. Один из них, ушлый торговец живописью Лео Моргенштерн, и ездит на Plymouth Belvedere.
В процессе не самой активной кинематографической карьеры Plymouth перекрасили в шпионский черный, да так, как красят заборы по весне: не сняв молдингов и бамперов – прямо поверх оригинального цвета Crystal White.
Очень скоро потребовались и запчасти – Plymouth обездвижился и, наконец, стал медленно ржаветь на задворках киностудии, пока около десяти лет назад его не решили пустить на лом. Нечеловеческими усилиями машину выкупили энтузиасты, при этом какие-то сотрудники киностудии «попрощались» с ней, разбив сферические стекла и фары. В конечном итоге, она попала в «Джанкярд».
Состояние Belvedere к этому моменту было плачевным: сгнивший пол и пороги, разваливающийся салон и гнутая рама, но к прошлогодней Олдтаймер-Галерее, посвященной юбилею американской выставки в Сокольниках, Plymouth общими усилиями привели к текущему состоянию – на сегодняшний день это единственный сохранившийся в России экспонат.
Нам же остается надеяться, что когда-нибудь этот гость из будущего вернется в прошлое – к состоянию пятьдесят девятого года.
Plymouth Fury III 1972 года
На первый взгляд, этот зеленый ржавый дредноут может напомнить о фильме «Блондинка за углом» с Андреем Мироновым и Татьяной Догилевой, но там снимался Chrysler New Yorker 1973 года с совершенно чудесным государственным номером «Ч 1000 МО». Андрей из «Джанкярда» видел его последний раз в 1996 году в разобранном виде – в гараже энтузиаста из Санкт-Петербурга, который собирался его восстановить.
Что же до этого Plymouth Fury цвета Amber Sherwood, то он чаще появлялся в голливудском кино в роли такси или полицейской машины. Достаточно пересмотреть фильмы семидесятых: например, «Таксист», «Аэроплан», «Изгоняющий дьявола» или «Розовая пантера наносит ответный удар».
В первый раз Андрей заметил его в 1993 году на стоянке в московском Строгино, где Plymouth простоял одну ночь, и лишь спустя десять лет машина появилась опять и была выкуплена.
Под капотом этого крокодила стоит V-образная восьмерка объемом 5,9 литра мощностью 220 лошадиных сил и 3-ступенчатый «автомат». Бамперы на Fury не ставились, но под фарами видны опционные горизонтальные защитные накладки Bumper guard. Еще дороже первому владельцу должна была обойтись виниловая крыша, делавшая автомобиль похожим на кабриолет – сегодня она уже лопнула и начала облезать.
К сожалению, ничего конкретного о прошлом Fury в СССР нам неизвестно. На кузове видны лишь следы «советского тюнинга» – передние указатели поворотов от ВАЗ-2106. Может быть, он покажется знакомым кому-то из наших читателей?
Willys Jeep Station Wagon 1954 года
После вторжения на пляжи Нормандии во Второй мировой, появление гражданских версий Willys MB позиционировалось как «вторжение в сегмент легковых автомобилей». И тоже прошло с успехом – Willys Jeep Station Wagon продержался на конвейере почти двадцать лет. Может, потому что у него долгое время просто не было конкурентов.
Другие универсалы тогда комплектовались недолговечными и небезопасными деревянными кузовами, а Station Wagon изначально проектировался цельнометаллическим – кузов мог производиться даже на предприятиях, выпускающих бытовую технику.
Полноприводная версия, семиместный салон и простая конструкция дополнялись базовой ценой в 1090 долларов – при среднем годовом доходе американца в 3210 долларов и возможности заказать такие изыски, как электрические стеклоочистители и радиоприемник.
По словам бывшего владельца Willys, Дениса Яковлева, в Москве в посольстве США работал еще один Station Wagon, который сохранился и был восстановлен в Киргизии.
Всего было выпущено 388 000 «Вагонов», на одном из которых по Москве пятидесятых разъезжал иностранный журналист. Только представьте: совсем недавно умер Сталин, Крым перешел в состав Украинской ССР, в кинотеатрах показывают «Укротительницу тигров» и «Мы с вами где-то встречались», а в салоне летящего по улице Горького Willys играет «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью».
Примерно в таком же состоянии машина находилась и сорок лет назад, когда ее в некомплектном состоянии выменял ленинградский художник, переехавший жить в деревню в Рязанской области – иностранный журналист к тому времени уже уехал на родину, оставив Willys в СССР.
Художник был настоящим поклонником «Виллисов» – у него были две военные машины, но восстановление гражданского Station Wagon он так и не осилил. Внедорожник простоял все эти годы в сарае и практически врос в землю.
Таким, с битым остеклением, без карданных валов, навесного оборудования двигателя и обшивки, «Вагон» попал в «Джанкярд». На его колеса до сих пор надеты шины Goodyear, как на старой фотографии машины у входа в отель «Метрополь». Но общее состояние Willys удручающее и дырка характерной формы в лобовом стекле напоминает, что сердце этой машины еще когда-нибудь может забиться вновь.
