С точки зрения германских законов немцы Вадима Красикова не обменивали. Он был депортирован, хотя в списке обменянных с российской и белорусской сторон фигурируют несколько граждан ФРГ. Это указывает на, скажем так, своеобразный характер позиции Берлина.
Германия до последнего отказывалась менять Красикова. И даже теперь, уже после обмена, бундеспрокуратура выступает с официальными «сожалениями» по этому поводу. В этом нет никакой «моральной» составляющей, просто Берлин быстро понял, что Красиков – особо важный аргумент в «торговле» не только с Россией, но и с США. Понять это было несложно.
Переговоры об обмене заключенными с американским гражданством шли постоянно и на протяжении многих лет. Американская сторона при этом ориентировалась на неформальный «табель о рангах» кандидатов на обмен, причем места в этом списке не всегда распределяются в зависимости от статуса того или иного кандидата или тяжести инкриминируемых ему деяний. В США определяющим становится наличие влиятельных лоббистских групп, которые могут «впрячься» за того или иного претендента, подключить Белый дом, СМИ, общественность, разогнать внутреннюю волну.
Как ни странно, ЦРУ в качестве лоббиста довольно слабый игрок. У американской разведки в принципе слабые лоббистские позиции, а не только в вопросе обменов.
В результате синергического лоббизма на первую позицию в списке кандидатов на обмен вдруг вознеслась баскетболистка Бриттни Грайнер, осужденная за контрабанду наркотиков. За нее ратовала пресс-секретарь президента Байдена Карин Жан-Пьер, которая надавила на президентскую администрацию, а тогдашняя сожительница – политический обозреватель CNN Сюзан Мальво – подключила СМИ.
Так на второй план был оттеснен Пол Уилан, участвовавший в шпионаже, то есть выполнявший задание своего правительства.
По множеству свидетельств, Уилан, уже сидевший в колонии, был возмущен происходящим, но его группа поддержки в США поделать ничего не смогла.
Что такое ЦРУ и немногочисленные родственники Уилана против совокупной силы Белого дома, СМИ и ЛГБТ-активистов (движение признано экстремистским и запрещено в России)?
Если бы дело происходило во времена холодной войны, Уилан стоял бы первым на обмен. Но устройство нынешних США дало другие вводные для переговорных маневров.
Российские переговорщики быстро сориентировались в ситуации: американцы слишком уж хотели поменять именно Грайнер. Демонстрация такой сугубой заинтересованности, как и вообще любой заинтересованности – слабая переговорная позиция, но это их дело, кого «в топ» ставите. Главное, что в Москве оценили значимость баскетболистки для Вашингтона и предложили, раз уж она так нужна, не только передать на родину Виктора Бута, но и уломать немцев поступить так же с Вадимом Красиковым.
Американская сторона действительно попросила немцев рассмотреть вопрос об обмене Красикова. Тут-то немцы и поняли, что у них в руках ценный ресурс, причем не столько для переговоров с Москвой, сколько для торговли с американцами. А к ФРГ крайне редко «приходят козыри» для переговоров с США. Мнением немцев не интересуются даже тогда, когда собираются размещать ракеты на их территории.
Именно в этот момент Берлин стал напирать на особенности немецкого законодательства и «морально-этическую сторону вопроса». Например, Красиков был осужден на пожизненное заключение, а в ФРГ крайне сложный юридический механизм помилования таких осужденных. Также немцы стали рассказывать об «особо циничном» характере ликвидации им террориста Хангошвили: центр Берлина, парк Тиргартен, утро рабочего дня, люди вокруг, дети смотрят, в общем, пощечина немецкому обществу. На этом основании Берлин уперся на год, что-то выторговывая у американцев.
В результате Грайнер была обменяна только на Бута, но в Москве и Вашингтоне запомнили, что позиция у немцев, так сказать, неконструктивная.
Стало понятно, что нужно формировать расширенный пул для обмена и получить дополнительные аргументы при общении с немцами.
Стоит заметить, что обмен разведчиками и шпионами (а также лицами, к ним приравненными) обычно не регулируется законодательством. Существует как будто только один критерий: вступивший в силу приговор суда, но и это работает далеко не всегда. Если человека хотят поменять, то это будет сделано вне зависимости от наличия или отсутствия судебного решения.
Ссылки Берлина на то, что в случае с Красиковым речь идет об уголовном суде, тоже выглядели странными. Шпионаж также включен в Уголовный кодекс, это тоже уголовное преступление. Если вы начинаете градировать статьи кодекса в соответствии с личными представлениями о добре и зле, это уже не юридическая система, а нечто схожее с инквизицией.
И наоборот: ликвидация Хангошвили далеко не всеми расценивается как уголовное преступление. В наши дни практически не осталось в живых представителей той категории бандитов-садистов времен чеченских кампаний, которых сомнительно аттестовать даже как людей. Многие успели позабыть, но уровень насилия при полной потере человеческого облика среди них тогда зашкаливал. Но немецкое общество, которое теперь морально страдает из-за обмена Красикова, об этом задумываться не стало и предоставило садисту и террористу Хангошвили убежище. Зато его ликвидатора называют «убийцей» и циничным «киллером», который оскорбил немецкое общество. А если бы Хангошвили творил то, что он творил, на территории Германии – как бы они себя вели?
Если бы переговоры об обмене не велись «пакетным» образом и с объединением действий многих стран, у Красикова, как и у Уилана, было бы немного шансов. В случае продолжения практики обмена «по одному», наверх американского списка взлетал журналист Гершкович, а сотрудник американских спецслужб рисковал опять остаться в колонии и рассылать оттуда гневные письма в адрес Белого дома.
В этом и главное отличие российского подхода от американского или немецкого, если считать, что у Берлина вообще был какой-то сформулированный «принцип», кроме торговли с американцами. В России не градируют своих людей – они все достойны того, чтобы за них бороться. Тем более не так важны личности, которых выдворили из РФ, как важен принцип «своих не бросаем». Россия готова отдать предателей Родины в обмен на людей, рисковавших своей жизнью, здоровьем и судьбой во славу и в интересах государства. Хоть оптом и россыпью – за всего одного российского патриота на службе Отечеству, чем и объясняется в случае прошедшего обмена несоблюдение старого принципа «один на один».
Теги: спецслужбы , Россия и США , шпионаж , обмен
