Есть вечная игра человека с судьбой. Вот они садятся напротив друг друга и начинают игру, знакомую каждому с малолетства. Человек ставит крестики, судьба рисует нолики. Человек старается выстроить в ряд фигуры по вертикали, горизонтали, диагонали. Линии любви, карьеры, благополучия, долгожительства, власти — да мало ли у него желаний. А судьба — она же фатум, созвездия, люди, обстоятельства — со своими ноликами мешает составить сплошной ряд.
Если присмотреться, в этой игре содержится код жизни, ее диалектика. Выиграл в одном, проиграл в другом, разве это неинтересно? Именно о таких хитросплетениях идет речь в авторской рубрике, которую ведет обозреватель «Вечерней Москвы», писатель Михаил Щербаченко.
У меня есть небольшой шкаф, куда я заглядываю редко, притом что там есть на что взглянуть. К примеру, дивные хрустальные бокалы с видами Москвы — подарок очень известного сановника. Или ящик благородного дерева, внутри которого столовые приборы тончайшей работы. Друг-инвестор притащил этот ящик из дальних стран.
Еще там есть ажурная серебряная икорница (разумеется, для черной икры, для какой же еще), ее полагается раз в полгода чистить каким-то специальным составом, чтобы не тускнела. Рядом с ней покоятся авторучки с золотыми и платиновыми перьями, с инкрустацией на корпусе и блестящим камешком на колпачке. Их, между прочим, надо заправлять особыми чернилами.
А теперь внимание: всеми этими предметами буржуазной роскоши я ни разу не пользовался. Не наливал вина в бокалы, не подносил ко рту вилку изысканной формы, не накладывал черную икру на сверкающее серебро. И даже не обмакивал драгоценное перо во флакон чернил, поскольку всю жизнь пишу копеечными шариковыми ручками.
Вы вправе воскликнуть: какой же ты глупец! Ведь, не используя актив, способный украсить твою, по правде говоря, не слишком расцвеченную жизнь, ты тем самым обращаешь его в пассив. Твои крестики без всяких видимых причин становятся ноликами. И вообще, неужто нет в тебе тяги к изящному, к изысканному? И я отвечу как на духу: тяга есть, да еще какая. И не на черный день берегу я свое добро. Просто рука не поднимается. Потому что жалко, черт меня дери!
Кстати, совсем забыл: в том шкафчике стоят три бутылки коньяка, разлитого в год моего рождения (то есть, скажу по секрету, очень давно). Раньше их было четыре, но одну мы распили с другом, подарившим упомянутый столовый набор (лучше бы отдал деньгами!). И тут я дам вам один важный совет: если уж открыли сакральный сосуд, допивайте содержимое до донышка. Чтобы чего не вышло. Чего именно? Сейчас расскажу.
Несколько лет назад мы с коллегой решили посидеть в питейном заведении, порассуждать о смысле жизни. Недобрали. Поехали к нему домой, и он, будучи собирателем элитных напитков, широким жестом извлек на свет коллекционный коньяк. Выпив по паре рюмок, мы убрали бутыль в коробку и отбыли ко сну.
На другой день выяснилось, что сюжет имел роковое продолжение. Утром жена моего товарища сообщила, что ее маме сделали глазную операцию, оперировал лично главврач-академик и нужно его отблагодарить. Не успевший опохмелиться муж, забывший финал вчерашнего банкета, велел ей взять ту самую коробку и вручить доктору. Что жена и исполнила.
Ближе к вечеру память мужа восстановилась, пришлось повиниться. Жена орала как безумная, потом схватила раритетный коньяк — венец коллекции, помчалась к врачу и, рыдая, во всем призналась. Эскулап едва не лишился чувств. Оказалось, он еще вчера передарил злосчастную бутылку на день рождения заместителю министра здравоохранения.
Впрочем, это случай уникальный, что называется, и на старуху бывает проруха. Но у меня есть старинный друг, который подобного промаха точно бы не допустил. Потому что он великий магистр Ордена дароносцев. Право же, стоит познакомить вас поближе.
Мы водим дружбу с малолетства. Уже в младших классах Кирюша был тонким психологом. Он всегда любил получать подарки, но при этом понимал, что остальные люди любят ровно то же самое. Хотя семья его жила бедно, никогда пустым в гости он не ходил. Собираясь на дни рождения к одноклассникам, Кирюша открывал старый раздвижной диван, в чреве которого хранилась легендарная «Библиотека приключений», долго копался, поднимая клубы пыли, и наконец со словами «Книга — лучший подарок» извлекал подходящий к случаю том — «Похитителей бриллиантов», «Трех мушкетеров» или «Остров сокровищ». Девочкам преподносились чувственные «Айвенго» и «Человек-амфибия».
Когда книги заканчивались, он применял специально разработанный метод: пристраивался к кому-то из гостей, несущему подарок, входил в дом одновременно с ним и с ходу произносил здравицу. Преподнесенный следом презент, таким образом, автоматически считался от обоих гостей.
Давно прошли те времена, и теперь у Кирилла Мартыновича, масштабного чиновника, директора важного департамента, возможности иные, но изобретательность осталась прежней и даже выросла под воздействием благоприятных обстоятельств.
Он знает все про всех и без труда угадывает, что подарят ему на день рождения коллеги по властной вертикали. К примеру, в департаменте искусств и творческих исканий завели штатного художника, который по фотографиям пишет портреты именинников — кого в тоге патриция, кого в рыцарских доспехах, а кого-то и в королевской мантии. Так что директор департамента наверняка преподнесет Кириллу Мартыновичу живописное полотно, где тот будет изображен, допустим, венецианским дожем, в камзоле и шляпе с пером, причем простецкий нос оригинала будет на картине выпрямлен и заужен, а бурлацкая пятерня преобразится в тонкие изнеженные персты.
Относительно содержимого праздничной коробки, преподнесенной директором департамента беспроводной связи и цифровизации, тоже можно сделать смелое предположение. Если бы тебе довелось пообщаться с ним, рассказывает мне друг детства, то непременно решил бы, что перед тобой член тайного общества. В разговоре он постоянно переходит на шепот, отключает мобильный телефон, а иногда даже вынимает из него батарею, отчего собеседнику кажется, что его втягивают в скверную историю.
Будучи помешан на всевозможных защитных устройствах, именно их он и преподносит в дар коллегам. И в этом году, смеется мой визави, точно осчастливит меня какими-нибудь оконными датчиками, блокирующими прослушивание кабинетных бесед из дома напротив, или настольными часами, которые стирают диктофонную запись.
В их важном кругу имеет место и передаривание. Этим знаменит директор департамента поддержки народных инициатив, который раскрутил идею награждать всевозможными премиями видных деятелей всяческих сфер. Не забыв себя, разумеется.
Постепенно у него скопилась объемная коллекция наградного имущества, куда входят расшитая золотыми звездами лиловая мантия (за вклад в науку и образование), бурка с папахой, халат с тюбетейкой, шуба из голубых горностаев (за поддержку кавказской, среднеазиатской и северной диаспор) и много иного барахла, которое вполне годилось для передаривания. Так что моему другу детства вполне может достаться, скажем, полная экипировка рыбака и охотника, полученная коллегой за сохранение окружающей среды, или фрак с маской мистера Икс за содействие в развитии театра.
Впрочем, он и сам виртуозно владеет искусством передаривания. У него тоже есть специальный шкаф, по сравнению с которым мой шкафчик — спичечный коробок. Кирилл Мартынович разместил там целый тактико-стратегический запас того, что преподносили ему друзья, сослуживцы и партнеры и что рано или поздно должно обрести нового владельца.
На нижней полке лежат предметы, которые запрещено передаривать маломальски серьезным людям, ибо у них сложится впечатление, что даритель либо обезумел, либо в грош их не ставит. Сюда входят изделия вроде рамок для фотографий, канцелярских наборов с лупами и брелоками и, разумеется, охотничьи фляжки, которых у Кирилла Мартыновича набралось такое количество, что в них можно разместить содержимое винно-водочного заводика. Время от времени эти предметы переадресовываются тем, кого жена моего друга именует словом «персонал».
Другая группа подарков представлена разноликими статуэтками (слившиеся в объятиях пары, дамы с борзыми собаками, знаки зодиака, черепахи и пузатые будды, приносящие богатство), мобильными устройствами экономкласса, галстуками и одеколонами. Это добро подходит для дарения людям средней нужности.
Наконец, самая сложная, третья группа подарков. Распределение презентов ВИП-категории — деликатный процесс, и дело не только в соответствии стоимости предметов статусу их получателей. Важно донести до последних глубоко личную весть, что одного почитают ценителем благородной старины (тут хороши антикварные фолианты, тронутые временем сабли и кинжалы, памятные монеты), другого — утонченным сибаритом (кашемировые пледы, письменные наборы слоновой кости, фотоальбомы в переплетах страусиной кожи), третьего — высоким гурманом (сеты брендовых фужеров, столовое серебро, шампуры с позолоченными звериными мордами). Уж если отрываешь от себя ценную вещь, эффект должен быть максимальным.
Будучи опытнейшим дароносцем, Кирилл Мартынович учитывает все разновидности рисков. Нужно точно помнить, что от кого поступило, дабы не оконфузиться, преподнеся адресату им же подаренное. Тот, скорее всего, виду не подаст, но точно затаится.
Еще нужно обшарить коробки и пакеты с предназначенным к передариванию товаром, дабы где-нибудь на дне не завалялась визитная карточка дарителя. Мой друг говорит, что ему доводилось получать такие вещицы, и он отчетливо помнит, какие яркие чувства испытывал к небрежным дароносцам, и с ужасом представляет, что нечто подобное кто-либо испытает к нему.
Кирилл Мартынович и меня пытался обучить тонкому искусству подношений, но успеха не достиг, обругал за отсутствие комбинационного мышления и чистоплюйство и потребовал, чтобы я использовал по назначению хотя бы то, что тупо храню в шкафчике.
Он прав, конечно, и рано или поздно наступят день и час, когда я задушу в себе жмота, налью в бокал с изображением Большого театра приличного вина, разорюсь на баночку черной икры, намажу ее изящным ножичком... И с удовольствием начну наблюдать, как нолики принимают очертания крестиков. А потом наберу в авторучку с золотым пером специальных синих чернил и накатаю что-нибудь для вечности.
Но если все же не решусь, припишу памятные подарки к разряду наследования.
