Какую Владимир Путин видит перед собой новую Россию и непривычную Европу? Как он оценивает работу правительства в целом? Зачем ему нужен Алексей Кудрин? И что означает уход из Совета безопасности Бориса Грызлова? Ответы на эти вопросы президент дал в эксклюзивном интервью "Вестям в субботу" после окончания "Прямой линии".
- Владимир Владимирович, не знаю, как вас, а меня очень удивило наличие девушки из Литвы в Томском университете. Что-то меняется. Европу не узнать. Туда — мусульмане, европейцы — сюда что ли? И полупустая Литва.
- Россия меняется. Европа меняется. Весь мир меняется. У нас много проблем, но есть и очевидные конкурентные преимущества перед другими странами. Это жизнь показывает. Например, вы сказали про Литву. Наверное, не все знают, что, согласно переписи населения, в начале 90-х годов в Литве проживали более 3,5 миллиона человек.
- А сейчас?
- А сейчас на треть меньше. В Латвии ситуация еще хуже. Чуть получше в Эстонии. Но отток населения просто колоссальный. Да, одна треть населения покинула родину. Это катастрофа. Так что ничего удивительного здесь нет. В России мы наблюдаем миграционный приток. Но у нас демография, слава Богу, уже в течение нескольких лет имеет положительную динамику. Мы также уделяем внимание — может быть, недостаточно, но все-таки постоянно — высшей школе. Эта поддержка при помощи грантов, о которой я уже говорил, по нескольким линиям. Это привлекает к нам молодых исследователей. И мы этому только рады.
- Однако и проблем хватает. "Прямая линия" — это, может быть, опасная история. В каком смысле? Она создает иллюзию ручного управления. О некоторых темах вы знали, а другие только появились у вас на горизонте. Например, Сахалинская область. Тем не менее мы понимаем, что помимо ручных дел существует система, которая работает. Вопрос, который, возможно, не прозвучал артикулировано: вы довольны правительством?
- Я сказал, что не считаю его неспособным. Напротив, оно весьма достойно несет бремя ответственности, исполняя свой долг профессионально.
- Зачем тогда Кудрин?
- Я никогда не терял контакт с Алексеем Леонидовичем. Мы всегда были в приятельских отношениях. Он очень хороший специалист, блестящий эксперт. И если он хочет вносить свой вклад в решение проблем, перед которыми стоит страна, почему нет? Он хочет сейчас. И та форма, которую мы с ним нашли, его участие в совместной работе, его устраивает. Думаю, что нас тоже.
- Выведение Бориса Грызлова из членов Совета безопасности означает понижение приоритета в отношении посреднических усилий России на украинском направлении?
- Нет. Просто мы с ним недавно встречались и договорились о том, что он действительно сосредоточит свою работу именно как мой спецпредставитель на направлении, связанном с урегулированием на юго-востоке Украины. И ему не нужно будет отвлекаться на часто рутинные встречи в рамках постоянного совещания Совета безопасности.
