Откуда Владимир Путин до деталей знаком с состоянием дел в экономике и настроениями общества России? Служебные доклады — это понятно, но ошеломляющая для многих иностранных коллег компетентность Путина явно ведь не "бумажная".
А секрет в том, что Путин говорит с людьми в разных регионах, с людьми разных возрастов и разных занятий. Он создал целую работающую систему обратной связи с обществом — от различных президентских советов до Общественной палаты, "Народного фронта" и встреч с молодежью. Общаясь, он подпитывается и заряжается. И сам подпитывает и заряжает.
Так, 3 февраля прошла встреча президента с активом Клуба лидеров — неформального объединения предпринимателей из 40 регионов России. И там Путин неожиданно вернулся к национальной идее, вроде бы как подхватив чью-то мысль.
"Что касается основной идеи выступления на Валдае, я исходил из того, что по смыслу, по содержанию понятно, о чем идет речь. У нас нет и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма. И чиновники, и бизнес, и вообще все граждане работают для того, чтобы страна была сильнее. Если так будет, каждый гражданин будет жить лучше. И достаток будет больше, и комфортнее будет. Поэтому это и есть национальная идея. Она не идеологизированная. Это не связно с деятельностью какой-то партии или какой-то старты в обществе, это связано с общим объединяющим началом", — заявил глава государства.
Казалось бы, просто. А для нынешнего поколения даже элементарно просто, как само собой разумеющееся, не нуждающееся в произнесении. Но на самом деле к патриотизму как к любви к Родине сегодняшняя Россия шла, как говорится, по большому кругу.
То, что для той же Англии или тех же США всегда было естественно и непрерывно, — патриотизм — в истории России иногда было как минимум спорным, а порой даже и смешным. Например, смеяться над патриотизмом было принято в нашем обществе еще в начале ХХ века, в канун Первой русской революции и даже в ходе Русско-японской войны. Известно ведь, что японский император даже получал из Петербурга поздравительные открытки от тех, кто в России праздновали победы японской армии и японского флота.
Как результат насмешек над патриотизмом — российских полицейских, судей, чиновников и министров стреляли тогда сотнями и со смехом, российская армия в канун Первой мировой плохо финансировалась, а офицеры жили чуть ли не впроголодь. По словам лидера партии "Октябристы" Александра Гучкова, "нищета у офицерских семей не на пороге — она уже в доме".
Армию разложили. Войну странным образом проигравшей Германии проиграли. Царя свергли, революцию устроили, образовали СССР. Патриотизм вернули, но уже советский, то есть любовь не к Родине как таковой, а к идеологии и установленной политической системе. Любовь к родной земле, к Родине во всем ее историческом величии вернул Сталин как новую форму прикладного патриотизма. Без патриотизма как любви к Родине, родной земле не победили бы.
А потом, к концу СССР, с патриотизмом опять сложно, как и с самим понятием "Родина". Анатолий Чубайс сказал, что Таджикистан не его родина. Так кто-то мог бы и сейчас сказать в Москве: Бурятия не моя родина. Но где остановиться? Что еще не моя родина? Какая республика и какая область? Так или иначе, а в борьбе с уже политически и экономически нежизнеспособной советской системой развалили и саму страну — большую Родину. Ведь патриотизм к огромной стране точно был тогда не в моде.
В новой России патриотизм вроде возник, но не знали, куда его девать, как превратить его в действие. Когда в поиск национальной идеи пустили институты и мозговые центры, найти ничего не удалось. А еще несколько лет назад слова "патриотизм" и "патриот" использовались как ругательные.
Сейчас как бы естественным образом, по большому кругу длиною больше века к патриотизму причаливаем как к точке опоры и базе развития. То есть именно деятельный патриотизм, по Владимиру Путину, и есть национальная идея.
"Мы работаем на страну. Понимая под этим не нечто аморфное, как еще в советское время было, что это давление со стороны государства. Сначала — страна, а потом неизвестно кто. Страна — это люди. И другой идеи мы не придумаем. И придумывать не надо. Она есть", — отметил президент.
Оформить и запустить это — надо думать — уже следующая станция. Ведь патриотизм и дело во имя Родины, например, разные политические партии понимают по-разному. Но приятно, что общий знаменатель определен — патриотизм. И без надрыва.
