9 ноября в эфире телеканала "Россия 1" состоится премьера остросюжетной многосерийной драмы "Бомба" о тяжелой судьбе гениального ученого Михаила Рубина, участвовавшего в секретном проекте по разработке первой в СССР атомной бомбы. Главную роль в картине сыграл Евгений Ткачук, известный зрителям по фильмам "Тихий Дон", "Бесы", "Годунов" и многим другим. С какими сложностями актер столкнулся в процессе съемок и на что опирался в создании образа? Как изменились его познания в области атомной физики, и почему съемочная группа с ужасом вспоминает монологи Ткачука? Об этом и многом другом – в эксклюзивном интервью.
- Евгений, насколько знаковой стала для вас роль в сериале "Бомба"?
- Знаковость только приобретается, ведь чем дольше готовится фильм, тем больше интереса и у артистов, и у зрителей – что же там будет? Для меня тема эта была чрезмерно увлекательной, потому что с физикой вообще, а тем более с атомной, у меня никогда не было дружественных отношений: в школе я, мягко сказать, плохо учился по этому предмету. И мне хотелось понять, смогу ли я что-то сыграть в этой теме вообще? Пока не буду заявлять, что все получилось, так как фильм еще не вышел, и какой резонанс он вызовет – самому интересно.
- С какими трудностями пришлось столкнуться в процессе работы над ролью?
- Там очень много сцен, где нужно доказывать те или иные варианты построения котлована, и я даже сейчас не вспомню тех важных слов, которые тогда выучил. Для меня это было каторгой, честно сказать. Я помню, как вся группа в определенный момент уже отворачивалась от кадра, потому что все понимали, что сейчас опять будет монолог Ткачука, который никак не может понять, откуда ноги растут. Доходило до коллапсов, когда я просто уже ничего не понимал, в голове все формулы перемешались, и я какую-то галиматью нес. Группа тихонечко смеялась, а режиссер, сидя под моим стулом, пытался мне что-то объяснять. Но был и такой момент, когда вдруг великолепным образом все соединилось, и получилось несколько сцен, глядя на которые даже можно сказать – вот, сыграл-таки физика-атомщика.
- На что вы опирались, когда выстраивали образ своего героя?
- Он долгое время был в застенках, так как позволил себе высказаться по поводу атомной промышленности в СССР. Самому Берии заявил, что он ничего не понимает в атомной физике, за что, собственно, и был отправлен на каторгу, провел там восемь лет и все это время упражнялся только в карточных играх. То есть, он выигрывал, потому что хорошо считал, но физикой, по сути, не занимался. Когда его освободили как очень важного сотрудника, который мог бы помочь в создании бомбы, он осознал, что ничего не помнит, и заново стал учиться всему. Как мне кажется, этот процесс очень хорошо запечатлен в фильме, и упор был именно на то, что мой герой вспоминает все основы науки.
- Параллельно с разработкой бомбы развивается история его любви. Что больше раскрывает вашего персонажа – работа в смертельно опасных условиях, где один неверный шаг может привести к катастрофе, или все же чувства?
- Надо сказать, что мой герой – фанатик, который без работы погибает, но в какой-то момент к нему приходит любовь, и он понимает, что ощущать жизнь в любви намного ценнее, чем фанатично следовать неким целям и задачам, и его осознание себя в том числе в науке меняется кардинально.
- Кого, по вашему мнению, легче играть: реального человека – например, Курчатова, Ванникова – или выдуманного персонажа, который достался вам?
- Дело тут даже не в том, кого сложнее играть, а в том, какая драматургия заложена в персонаже. У того же Курчатова есть сложные сцены, когда он пытается сговориться и распределить научных деятелей для Берии и Сталина. Для меня в первую очередь сложность заключалась в том, чтобы верно поставить ударение и выстроить правильно все логические связи, от какого элемента к какому мы идем. От этого голова, конечно, кипела – тем более, что подкованности у меня никакой не было, и приходилось продираться сквозь глобальные мысли атомной энергетики.
- Насколько глубокими были ваши познания в этой области, и что изменилось в процессе съемок?
- Конечно, раньше отношение было довольно поверхностным, и оно заключалось в том, страшнее оружия уже не придумать. Но когда мы начали работать над сценарием, стало понятно, что атомная бомба, по сути, остановила глобальные войны. И мы старались снять фильм о том, что мир на самом деле держится на людях науки, создавших такое оружие, которым не надо пользоваться. Думаю, тот факт, что государства в своих локальных войнах сегодня не переступают определенную черту, это заслуга, в первую очередь, физиков-атомщиков, и спасибо им огромное за это! За их деятельность, исследования, работу. Это удивительная, какая-то запредельная для меня область, некий волшебный, фантастический мир, в который погрузилось человеческое сознание и строит там свои системы.
