Дело некоей Марии Бутиной, обвиненной американскими властями в шпионаже, должно быть, заставило вертеться в гробу Збигнева Бжезинского, а оставшихся живых великих советологов-русистов периода холодной войны — прикрыть лицо в глубоком фейспалме.
Мария Бутина — основатель, член правления и самое известное лицо общественной организации «Право на оружие», которая, как понятно из названия, борется за расширение прав граждан на оружие самообороны, то есть 29-летняя Мария — активист и сторонник пресловутой легализации короткоствола в России.
Как очевидно любому минимально знакомому с реалиями человеку, обвинять Бутину в работе на российское государство просто смехотворно. Progun-активисты, как их принято называть, глубоко маргинальное в российском общественном пространстве явление, причем во всех аспектах. В данном вопросе наблюдается редкостное единодушие общества и государства, которые дружно выступают против подобной легализации.
Но по большому счету даже это не так важно. В конце концов, за последние годы США и Запад в целом использовали такие бредовые поводы для антироссийских выпадов, что в России уже устали и перестали удивляться. В этом смысле дело Марии Бутиной целиком и полностью лежит в русле сложившейся американской политики — от раздувания скандала на пустом месте до выверенного выбора времени для этого прямо под встречу Путина и Трампа в Хельсинки. Более интересен и значим другой момент — куда более глубокий — этой истории.
По сути, обвинение Марии Бутиной в шпионаже — это вывернутое наизнанку дело, которое вполне уместно выглядело бы в период советско-американского противостояния. Это дело — квинтэссенция (пусть и шиворот-навыворот) того, как и почему США победили в холодной войне, а СССР потерпел поражение.
Та победа Штатов не в последнюю очередь была обеспечена тем, что американцы выиграли битву за умы советских людей. И проблема была не только и не столько в джинсах, жвачке и кока-коле. Главным было то, что американская система выглядела куда привлекательнее советской. Более того, за штампами о свободе, демократии и правах человека действительно стояла намного более гибкая, эффективная и живая система, на фоне которой особенно невыгодно смотрелась советская — с ее тяжеловесностью, косностью, нагромождением бессмысленных правил, запретов и мертвых идеологических догм.
Если бы Мария Бутина жила в 1970-1980-х годах, можно не сомневаться, что Штаты вцепились бы в нее всеми силами и сделали бы звездой правозащиты мирового уровня: красивая, очень обаятельная и невероятно энергичная девушка, искренне и с жаром борющаяся за то, во что верит. А верит-то Мария в квинтэссенцию американской мечты, в основу американского образа жизни — во вторую поправку Конституции США.
В ту самую поправку, которая гарантирует право граждан на хранение и ношение оружия.
Можно не сомневаться, что, если бы дело происходило несколько десятилетий назад, на родине Марию ждали бы серьезные проблемы. Деятельность по продвижению легализации короткоствольного оружия, да еще с опорой на американский опыт вызвала бы обвинения в том, что она иностранный агент, вовлечена в антисоветскую деятельность и, возможно, даже занимается шпионажем. Теперь же все встало с ног на голову.
Общественная деятельность Бутиной в России полностью легальна, progun-движение регулярно получает трибуну в ведущих СМИ, и, хотя их усилия не приносят особых плодов, к самой Марии многие относятся с симпатией и уважением — за упорство, безудержную энергию и огромное обаяние.
Она отправилась продолжать образование в Штаты в том числе и потому, что эта страна — образец в важном для нее вопросе, который она считает достойным для заимствования в России.
Идея вовлечь девушку еще глубже в американскую систему, оказать ей помощь и поддержку, чтобы ее работа в России стала более эффективной, казалось бы, лежит на поверхности. Именно так мыслили и действовали Штаты во время холодной войны. Ведь таким способом они действительно создавали агентов своего влияния, которые боролись в СССР за то, во что искренне верили, пусть США их цинично при этом использовали.
Эта идея обладает тем более значительным потенциалом, поскольку владение гражданами оружием затрагивает базовые вопросы прав человека, демократии и свободы. Ведь вторая поправка прямо и непосредственно связана с правом народа на вооруженное восстание, зафиксированным в Декларации независимости США. Это те идейные и правовые столпы, на которых стоит Америка и которые и сделали ее по-настоящему великой страной.
Вся эта конструкция обладала значительным потенциалом, который США могли бы использовать в свою пользу в нынешнем противостоянии с Россией, попытавшись вновь внедрить в российское общество нужные им идеи и темы.
Вместо этого они обвинили Марию Бутину в шпионаже. Штаты повели себя ровно так, как это сделал бы впадавший в старческий маразм, идеологическую зашоренность и банальную неадекватность поздний СССР. Из всех возможных вариантов действий был выбран наихудший.
Понятно, что вся эта ситуация возникла из-за внутриполитического раскола внутри США, из-за противостояния «глубинного государства» Трампу. Понятно, что интерес Бутиной к американским практикам владения оружием автоматически привел ее к завязыванию связей в Национальной стрелковой организации (NRA), главном оплоте второй поправки и ключевом партнере Республиканской партии, что, в свою очередь, сделало очень удобным использование всей этой ситуации для удара по Трампу и его партии. Это все понятно, но не важно.
Ирина Алкснис
