Бизнесмен и бизнес-ангел Валерий Остринский, который недавно уехал из Беларуси, рассказал про IT-сектор в Беларуси и как отбывал «химию» в родной деревне. Валерий Остринский. 2024 год. Фото devby.io — Полностью, конечно, беларуское IT не умрет. Я был в Северной Корее, мне показывали, что у них есть свои сайты, поисковые системы, — рассказывает бизнесмен в интервью каналу Жизнь-малина. — Технически все есть, вопрос, чем ты хочешь там заниматься и как к тебе будут относиться другие люди из отрасли. То, что большие компании уехали из Беларуси, покинув ПВТ, от этого, конечно, Парк потерял имидж, деньги, гордость — когда говорили, что вот, мы беларусы, и мы делаем здесь. Сейчас у некоторых компаний остаются офисы в Беларуси, но об этом стараются не говорить. При этом у властей появилось больше айтишников, которые могут работать на какие-то внутренние продукты. Помню, в министерстве связи пожаловались, что хотят делать электронное государство, но не хватает людей, а EPAM не хочет это делать просто так. Ну вот сейчас люди, которые остались, возможно, занимаются какими-то государственными проектами. Бизнесмен считает, что большие компании, которые уехали из Беларуси, если и вернутся на родину после изменений в ней, то не сразу. Чтобы вернуть доверие, нужны десятилетия. Чтобы компания сказала, что она теперь снова беларуская после такого, так сказать, пинка? Думаю, для этого должен сильно измениться вектор в стране, но все равно это будет не быстро. Валерий Остринский вспоминает, что еще во время коронавируса потихоньку перебирался в деревню. А когда ему присудили «домашнюю химию», решил отбывать ее как раз в деревенском доме. — Мне всегда казалось, что деревня слишком провластная. Но когда начались протесты, очень много людей в деревне были на стороне протеста. Упертые «ябатьки» там есть, но они не доминируют. При этом, конечно, меня удивила их безынициативность — это такая деревенская привычка. Поговорить, пообсуждать они могут, но вот делать что-то — нет. Я сделал в деревне два дома, куда каждое лето или даже вне сезона приезжали минчане — там была довольно высокая цена, как за гостиницу в Минске. Но люди все равно приезжали. Я показывал людям на своем примере — вы тоже можете зарабатывать. Там почти у каждого есть второй дом, который достался от родственников, его можно было облагородить и зарабатывать на этом. Но предпринимателей особо не нашлось. Дед Костя, конечно, молодец, он там готовил, продавал яйца, но что-то большее — нет. Самые предприимчивые — это, наверное, молодые парни, которые пошли в дальнобойщики. Вообще, конечно, местным людям нравится, когда их деревня развивается. Приезжают дачники, начинают что-то делать, и у местных к этому только позитивное отношение. Я тоже приехал, сказал, что буду тут «химичить». Ну, они понимают, что какого-то коммерса там посадили — как хорошо, что он оказался нашим Валеркой, поэтому он тут что-то делает, к нам приезжают туристы, покупают яйца, катаются на конях. Самый классный кейс, который удалось реализовать на «химии», — мы проинициировали асфальтированную дорогу до деревни. Написали письмо Кочановой, собрали подписи. Никто не ожидал, но через несколько месяцев к нам приехали, было собрание, выделили финансирование и со временем там стали что-то делать.
