Резоны саудитов очевидны. Королевство целиком и полностью зависит от нефтяных доходов, безубыточный бюджет верстается только при 80 долларах за баррель. Соответственно, даже сейчас, в период пандемии, в Аравии не раздают деньги, а повышают налоги НДС вырос с 5% до 15%) и урезают социальные выплаты – сравните это с масштабными бюджетными тратами в России. Понятно, что Эр-Рияд готов пойти на всё, чтобы цена на нефть выросла, желательно – выросла существенно.
Методы королевства общеизвестны: тут и манипуляция цифрами добычи, и показательная "танкерная атака" Соединённых Штатов, и небывалая активность на переговорах.
Доходы Саудовской Аравии полностью зависят от продажи нефти. Фото: Станислав Красильников/ТАСС
Ещё сильнее, чем Аравия, заинтересованы в высоких ценах США, у которых вообще самая высокая средняя себестоимость добычи (сланцевые месторождения). 17 компаний обанкротились в этом году, а если цены хотя бы в следующем году не достигнут прошлогоднего уровня, в небытие отправятся ещё более 250 организаций. И хотя нефть для США не столь значима, как для Аравии, по данным PricewaterhouseCoopers, эта отрасль обеспечивает работой более 10 млн человек (5,6% трудоспособного населения США или треть всего населения Саудовской Аравии). Недаром Дональд Трамп буквально заставил саудовского короля в одностороннем порядке снизить добычу ещё на 1 млн баррелей в сутки. Общий долг сланцевиков составляет 300 миллиардов долларов, и чтобы его погасить, нужна очень высокая цена: столько стоят сейчас 8 миллиардов баррелей, тогда как с начала сланцевой эпохи этим методом добыто всего 9 миллиардов.
Есть ещё один интересный фактор, раскрывающий причины по которым мировые финансовые круги настаивают на сокращении добычи. Доцент Финансового университета при правительстве России Леонид Крутаков в своей колонке для Forbes напоминает, что мексиканская нефтяная госкомпания Petroleos Mexicanos (PeMex) в своё время подсуетилась и захеджировала (то есть застраховала от падения цен) всю свою годовую добычу по цене 49 долларов за баррелей. Мексиканская нефть «Майя-22» не есть качественный продукт, и эта цена соответствует примерно 65 долларам за баррель Brent. Продавцами опциона выступают крупные компании с Wall Street, которым, понятно, не хочется приобретать продукт по цене в полтора-два раза выше рыночной. И они заинтересованы в том, чтобы к моменту выкупа нефть стоила возможно дороже. Годовая добыча PeMex – примерно 700 миллионов баррелей, то есть Barclays, Goldman Sachs, Morgan Stanley рискуют переплатить по 20 долларов за каждый. Согласитесь, увесистый – и, кстати, далеко не единственный! – аргумент для того, чтобы втянуть нефтедобывающие страны в игру на повышение.
Итак, причины действий наших уважаемых партнёров мы понимаем. А что Россия?
Россия должна отстаивать свои интересы на будущих переговорах. Фото: Oleg Kovtun Hydrobio/Shitterstock.com
Сохранение нынешнего беспрецедентного уровня ограничений, не говоря уж об их ужесточении, ровным счётом ничего не даст России. И нам предстоят очень сложные переговоры, на которых США и Саудовская Аравия с зависимыми от них странами большинством голосов попытаются продавить сохранение ограничений в размере 9,7 млн баррелей в сутки. Россия должна настаивать как минимум на сохранении первоначального плана с сокращением ограничений с 1 июля, и если наши партнёры продолжат упорствовать, имеет смысл рассмотреть вариант с выходом из сделки. Потому что глупо имитировать единство целей при такой колоссальной разнице интересов.
