Храм Святого Пимена Великого был переполнен, но странные были похороны. Я пришел в храм к 10 утра. Заупокойная литургия еще не началась. Пожилые женщины в народе высказывались об Александре Ивановиче крайне резко: «Да какой же он митрополит! Смотрите — три жены у гроба, все тут...». Народ почти не осенял себя крестным знамением.
Для человека воцерковленного, но не слишком глубоко знакомого с церковной историей, эти строки – какой-то бред и сюр. Но это – фрагмент воспоминаний Анатолия Свенцицкого (1921–2007), заслуженного артиста России и церковного активиста, не скрывавшего своей веры даже в годы гонений. Племянник одного из самых почитаемых пастырей первой половины XX века, протоиерея Валентина Свенцицкого, Анатолий Борисович оставил поистине уникальные рассказы о самом страшном периоде в истории Русской Церкви. В том числе – об обновленческом расколе, похороны лидера которого, лжемитрополита Александра Введенского, столь живописно представлены в этих мемуарах.
Тесно сотрудничавшие с большевиками, обновленцы пытались в корне реформировать Православие в либеральном духе. Отказавшиеся от монашества, порой неоднократно женатые лжеархиереи, сокращенные богослужения, игнорирование святоотеческих правил – лишь вершина обновленческого айсберга. Сложно сказать, сколько человеческих жизней на «прогрессивной» совести обновленцев, сколько доносов на «черносотенное духовенство», «староцерковников», «тихоновцев», «катакомбников» настрочили эти персонажи. Очевидно одно: то, что Русской Церкви удалось пережить это страшное время – самое настоящее чудо.
Храм Святого Пимена Великого. Фото: www.globallookpress.com
«И будут трое одна плоть?»
Сегодня, спустя без малого столетие, либерально-обновленческая идеология официально утвердилась в Константинопольской Патриархии. Так, по сообщениям греческого агентства церковных новостей «Ромфеа», заседающий в эти дни в Стамбуле Синаксис (Архиерейский Собор) «Вселенского» Патриархата принял решение разрешить клирикам этой Поместной Церкви вступать во второй брак в случае, если священнослужитель овдовел, или если его супруга сама ушла от него.
Казалось бы, чего необычного? В наше время и третий, и четвертый-пятый брак – в порядке вещей. Не считая десятков «гражданских» сожительств (порой на разок-другой), которые современным обществом уже давно не порицаются. Да и можно ли осуждать людей, которым с младенчества со всех сторон вбивается в голову принцип: бери от жизни все? Можно ли далекому от Церкви человеку объяснить, в чем преимущество целомудрия, хранение чистоты до первого (и, желательно, единственного) брака перед «свободной любовью» и «безопасным сексом»? А если весь мир настолько пал, то чего можно ожидать даже от православного священнослужителя, положим, совсем молодым оставшегося без законной супруги, причем не по своей вине?
По-человечески, конечно, понять можно. Но ни одна из канонических норм, составленных исходя из предписаний Священного Писания «непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен», никогда не допускала второбрачие духовенства. В случае же, если оставшийся без супруги клирик не выдерживал безбрачного жития, то второй брак дозволялся без дополнительных наказаний, но при категорическом условии оставления священнослужения. Строго? Да. Но незыблемо. Каноническое право – не КоАП и даже не УК РФ, в которых возможны изменения. И даже если бы в 2016 году удалось созвать Всеправославный Собор, он был бы не вправе отменить постановления Соборов Вселенских.
Во все времена христианской истории отношение к Таинству брака было строгим и благоговейным. Как говорил первоверховный апостол Павел, «Тайна сия велика есть». Ему же принадлежат слова: «оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть». На протяжении двух тысячелетий Церковь Христова детальнейше разработала учение о браке, в частности, что касается допущений и запретов для мирян и клириков. И как бы кому ни хотелось изменить эти правила в угоду страстям современного мира, это недопустимо ни для Синаксиса Константинопольского Патриархата, ни даже для Всеправославного Собора (если бы таковой когда-либо состоялся).
Фото: www.globallookpress.com
Зачем же понадобилось Константинопольскому Патриархату устанавливать откровенно не православную, либерально-обновленческую норму, легализующую беззаконие? Самый банальный ответ очевиден: в реальной жизни таких случаев уже немало, а потому если не можешь запретить, разреши. Да, именно по такому пути пошли многие протестантские деноминации, однако практически везде следующим шагом стала легализация однополых союзов и более того – «рукоположения» всевозможных первертов.
Другой вариант ответа – конспирологичен, но тоже на виду. Константинопольский Патриархат стремится стать не просто первым среди равных Поместных Православных Церквей, но, по сути, «Православным Ватиканом», имеющим право навязывать свою волю. И если эта воля усложняет сложившуюся жизнь духовенства, разумеется, никто ее не примет, но если речь идет о послаблениях, то в силу слабости человеческой природы за Стамбулом могут потянуться и многие другие. В том числе и из числа малороссийских (украинских) клириков. И тогда вопрос пресловутой «украинской автокефалии» будет решить куда проще.
Ватикан. Фото: Paolo Gallo / Shutterstock.com
Подчеркну: даже в Римско-католической церкви, во многом более либеральной, чем Церковь Православная, для клириков (за исключением низших степеней и приходов восточного обряда) запрещен не только второй брак, но и первый. Апостольские слова «образ буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою» пока что остаются главным императивом для духовенства даже у латинян. И на этом фоне либеральное «лайт-православие», по сути, становится протестантизмом восточного обряда.
Протоиерей Владислав Цыпин: «Второй брак для священнослужителей – недопустим»
За комментарием относительно того, насколько вообще допустимо, с точки зрения церковного канонического права, второбрачие духовенства хотя бы как исключение, Телеканал «Царьград» обратился к профессору и заведующему кафедрой церковно-практических дисциплин Московской духовной академии, доктору церковной истории протоиерею Владиславу Цыпину.
«Царьград»: Отец Владислав, насколько решение Константинопольской Патриархии о допустимости второбрачия для духовенства согласуется с церковными канонами?
Протоиерей Владислав Цыпин: Канонически второй брак для священнослужителей любого сана – невозможен, недопустим. В истории Поместных Церквей такая возможность, действительно, обсуждалась. В том числе, и у нас, в Русской Церкви, в дореволюционное время. Но Всероссийский Поместный Собор 1917-1918 годов совершенно определенно отверг эту возможность. А затем, как известно, обновленцы допустили второбрачие священства, рукополагали второбрачных, а затем допустили и третьи браки. В любом случае, второбрачие было категорически запрещено канонической Церковью. Поэтому это решение священноначалия Константинопольского Патриархата – очень рискованное.
Протоиерей Владислав Цыпин. Фото: pravoslavie.ru
«Ц.»: Как известно, в истории уже были случаи разрыва канонических отношений между Русской и Константинопольской Церквами. Насколько это каноническое нарушение может привести к подобному решению?
Отец Владислав: Наверное, подобная постановка вопроса возможна, но я не думаю, что только на одном этом основании у нас будет принято такое решение. А вот если будут и какие-то другие постановления (Константинопольского Патриархата – ред.), в том числе, по вопросу об «украинской автокефалии», то все может быть.
Отступать некуда: позади Третий Рим
Конечно, никто не вправе осуждать людей – мирян ли, священнослужителей ли – за их частные грехи. Но вводить грех в норму, особенно в том случае, если это вне всяких сомнений вызовет смущение и даже соблазн среди многомиллионной паствы, вполне сообразно словам Самого Христа:
а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской».
Осознает ли это Фанар (стамбульский квартал, где находится резиденция Константинопольского Патриарха)? Сложно сказать. Тем более что ради возвышения над Русской Церковью, столетие назад Константинопольские Патриархи уже пытались узаконить обновленческий раскол, поддержав обновленцев в их борьбе со Святителем Тихоном, Патриархом Московским. Фанариоты уже не раз шли на канонические нарушения, среди которых совместные молитвы с Римскими папами – лишь мелкие эпизоды, но столь неприкрытое противопоставление себя каноническому праву – исторический прецедент.
Фото: www.globallookpress.com
Воспользуется ли Москва случившимся, чтобы напомнить давно уже павшему Константинополю о том, кто же на самом деле является Третьим Римом (не горделивым «Примусом», но «последним окопом» Православия)? Думается, об этом мы узнаем уже очень скоро. Но в условиях, когда именно Фанар покушается не только на единство Русской Церкви, но и на каноническое право Церкви Христовой, появляется шанс, как минимум, созвать альтернативное Константинополю Совещание Предстоятелей и представителей автокефальных Православных Церквей. Впрочем, слово за священноначалием.
