Нынешние процессы в Сирии вызывают беспокойство у многих внешних игроков – от соседей (что вполне естественно) и бывших союзников Башара Асада, таких как Россия и Иран, до западных игроков, настороженных тем, что процессы государственного строительства будут идти без их участия, а нынешняя временная администрация только говорит о «демократии», но на самом деле имеет свои виды на будущее этой страны.
По этой причине в кулуарах коридоров власти ведутся разговоры о возможной федерализации Сирии с разделением на зоны ответственности. Проект не из худших: ведь и Россия в свое время предлагала правительству Асада подобный вариант, от которого он отказался, и через некоторое время потерял все. С точки зрения этнорелигиозного состава Сирии её федерализация вполне логична. Исторически во время французского мандата в 1921-1922 гг. были зоны администрации друзов (с центром в Ас-Сувайда), алавитов (Латакия), а также две территории с центрами в Дамаске и Алеппо соответственно, не говоря о Ливане, который стал отдельным государством. Проект федерализации поддерживали и в ООН, да и в Вашингтоне. Во время войны и сейчас изнутри только курды активно поддерживают эту идею.
Что касается противников, то со стороны правительства высказывался скепсис, связанный с возможной балканизацией, то есть постепенным отчуждением регионов и дальнейшим распадом единой Сирии. Но, кроме того, ранее против федерализации выступала и сама сирийская оппозиция, поддерживаемая Западом и рядом региональных игроков. Сейчас и Турция выступает против этого процесса, поскольку фактически контролирует множество военизированных группировок, крупнейшей из которых является «Хайат Тахрир аш-Шам» (запрещена в России). Она переводится как «Организация освобождения Леванта» и имеет суннитскую идеологию с корнями из запрещённой в России группировки «Джабат аль Нусра»*, которая в свою очередь создавалась как часть ИГИЛ* при участии «Аль-Каиды»* (все запрещены в России).
Но очевидно, что противоположный проект федерализации может привести к исламизации (в салафитском ключе) и неооттоманизации Сирии, включая репрессии против курдского населения. Турецкое издание Hürriyet сообщило, что президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган предупредил о том, что «если PПK-YPG не сложит оружие, если она продолжит настаивать на другой администрации в Сирии и если западные страны выдвинут требования в этом направлении, то крупномасштабная военная операция вместе с сирийским государством будет неизбежна». На севере Сирии в оперативном управлении у Турции имеется несколько группировок, состоящих из приверженцев салафитской идеологии – выходцев из стран Центральной Азии и Кавказа, в том числе из России, а также их Китая (уйгуры). Их, скорее всего, Анкара и собирается натравить на курдов, которые исторически проживают в этом регионе. Упомянутые силы самообороны, которые являются вооружённым крылом Демократических сил Сирии (YPG), поддерживаются американцами.
Турция явно заинтересована в полном контроле Африна, Аазаза, Манбиджа и Тель-Рафата, что неизбежно приведёт к новой эскалации. Следовательно, правительство Эрдогана окажется в сложной ситуации, особенно после прихода Дональда Трампа в Белый дом, какие бы хвалебные оды тот ни адресовал турецкому лидеру. Что касается РПК, которая представляет зонтичную структуру у курдов в Сирии, Ираке и Турции (в Иране на уровне глубокой конспирации), то, судя по инсайдерским данным с курдской стороны, скорее всего, она будет реформирована и даже, возможно, распадётся на различные части, чтобы снять политическое напряжение в Турции. При этом координация между курдскими фракциями будет сохраняться, чтобы сохранить общую стратегию по сохранению собственной идентичности и проектированию будущего.
В падении правительства Асада курды видят неизбежность переформатирования границ региона, которые являлись отголосками последствий Первой мировой войны и не учитывали их жизненные интересы. Если в Ираке курдам удалось добиться автономии, то теперь они будут стараться не упустить возможность участвовать в судьбе сирийской «перестройки», чего бы это ни стоило. С учётом же их мощного зарубежного лобби и явной поддержки от ряда стран их устремления вполне могут получить политическое оформление.
Помимо США и, вероятно, стран ЕС, которые будут поддерживать идеи федерализации и, собственно, курдов (а также христиан) Сирии, другим серьезным региональным актором, который сможет вмешаться в текущие процессы, является Израиль. Руководствуясь вопросами собственной безопасности, Израиль уже оккупировал часть Сирии, обосновывая это необходимостью расширить буферную зону у Голанских высот (которые были оккупированы намного ранее). Израиль, независимо от того, кто будет премьер-министром, не захочет допустить у своих границ появление салафистко-неооттоманского проекта, особенно с учетом связей между Турцией, запрещёнными в России братьями-мусульманами и движением ХАМАС.
Издание Jerusalem Post также сообщило, что Израиль должен быть готов к прямой конфронтации с Турцией на фоне попыток последней восстановить Османскую империю.
Аналитическая записка, представленная премьер-министру, министру обороны и министру финансов Израиля, утверждает, что риск объединения сирийских фракций создаст для Израиля угрозу в сфере безопасности, а поддерживаемые Турцией силы якобы могут выступать в качестве посредников, создавая нестабильность в регионе.
По этой причине Тель-Авив будет активно поддерживать как сторонников федерализации и светского государства, так и своих давних союзников, которыми являются те же курды.
После получения независимости Израиль оказался во враждебном арабском окружении, поэтому был вынужден искать региональных союзников. Одним из них был Иран до Исламской революции 1979 г. Другими стали курды, и Израиль активно поддерживал их со времён первого восстания Мустафы Барзани в Ираке, которое началось в 1961 г. С тех пор взаимодействие курдов и Израиля поступательно развивалось.
Второй важный фактор – это само присутствие курдов в истеблишменте Израиля. Хотя принято считать, что в Израиле проживают этнические евреи (кроме арабского меньшинства, друзов и некоторых других), это не так. В стране есть крупная курдская диаспора, которая довольно активна в политической жизни. Причина в том, что ранее во время арабо-израильских войн из Сирии и Ирака были высланы семьи курдов, исповедующих иудаизм. И в Израиле сейчас проживает не менее 200 тысяч человек с курдскими корнями. Например, нынешние министр иностранных дел Гидеон Саар и министр национальной безопасности Итамар Бен-Гвир (придерживающийся довольно радикальных сионистских взглядов) имеют курдское происхождение. Кроме того, в армии Израиля и других силовых структурах много высокопоставленных офицеров также являются курдами.
Указанные данные свидетельствуют о начале нового и довольно сложного периода для Сирии. И, хотя минимальное присутствие России там ещё сохраняется, необходима выработка различных сценариев действия, включая оценку региональной системы безопасности. С учётом готовящегося к подписанию договора о всестороннем стратегическом партнёрстве с Ираном сирийский вопрос не может быть обойден стороной, хотя данные планы уже вызвали беспокойство в США, где рассматривают новый договор между Россией и Ираном как прелюдию к возвращению иранских вооруженных групп в Сирию и очередную помощь «Хезболле».