Напрасно кабмин списал коронавирус со счетов в бюджете на 2022-2024 годы
Российские власти поторопились, посчитав, что пандемия коронавируса закончится или хотя бы выйдет на финишную прямую в 2022 году. К такому выводу пришли экономисты НИУ ВШЭ и РАНХиГС, проанализировав принятый проект бюджета на 2022-2024 годы. Эксперты отметили, что главный финансовый документ страны сверстан из расчета на то, что заболеваемость пойдет на спад, а, значит, и дополнительное финансирование мер поддержки экономики и населения не потребуется. Однако многие специалисты с таким прогнозом не согласны.
Так, расходы на раздел Национальная экономика» относительно ВВП в следующем году сократятся на 0,3 п. п. – с 2,9% в 2021 г. до 2,6% в 2022 г. Аналогичный уровень был зафиксирован в допандемийном 2019 году, констатируют в НИУ ВШЭ. По отношению к общему объему расходов федерального бюджета траты на поддержку экономики также упадут с 15,4% в 2021-м до 14,6% в 2022-м. На 9% снизятся даже траты на здравоохранение – они составят 1,2 триллиона рублей против 1,4 трлн. в 2021 году.
Планируемый объем расходов бюджета способен обеспечить прогнозируемый экономический рост более чем в 3% только при условии радикального оживления частного бизнеса, считают аналитики ВШЭ.
Похожие оценки в заключении на проект бюджета представили и в РАНХиГС. В нем подчеркивается слабый учет рисков от продолжения пандемии для доходной части бюджета. В частности, не учитывается возможность возникновения и распространения новых штаммов коронавируса и повторного введения ограничительных мер. Более того, в этом году расходы федерального бюджета превысят запланированные на 177,5 миллиардов рублей или 15,8%. Но на 2022-2024 такие резервы в проект бюджета не заложены, что может привести к задержкам в реализации необходимых мер в случае новых вспышек пандемии.
О том, что в 2022 году пандемия, вероятно, не пойдет на спад, предупреждают не только экономисты, но и те, кто непосредственно занимается этой темой – медики. Еще в июле руководитель филиала центра «Вектор» Роспотребнадзора в Екатеринбурге Александр Семенов заявил, что при нынешних темпах вакцинации бороться с вирусом мы будем весь следующий год. При этом нынешний дельта-штамм вируса заражает и привитых людей, так как поражает клетки раньше, чем начинают вырабатываться антитела.
В сентябре врач-инфекционист, главный врач медицинского центра «Лидер-Медицина» Евгений Тимаков предположил, что пандемия продлится еще, как минимум, год. Основатель и генеральный директор научного центра молекулярно-генетических исследований ДНКОМ Андрей Исаев дал еще более неутешительный прогноз. По его словам, вирус способен мутировать непредсказуемо, а иммунитет, наработанный в том числе за счет вакцинации, может быть неактуальным в отношении новых штаммов, поэтому «история с ковидом не закончится ни в 2021 году, ни в 2022-м».
Генеральный директор контрактно-исследовательской компании «КЭГ», кандидат медицинских наук Николай Крючков считает, что пандемия в мировых масштабах пойдет на спад только в 2023-2024 годах. В России это может произойти немного раньше, но только при определенных обстоятельствах, поэтому сокращать расходы бюджета точно преждевременно.
- С уверенностью об окончании пандемии можно будет говорить только тогда, когда это произойдет. Пока что мы можем только делать предположения. По моим прогнозам для России фундаментальная стабилизация по ковиду произойдет в конце весны следующего года. Это не значит, что пандемия полностью уйдет, но контролировать процесс будет уже не так сложно.
Понятно, что для того, чтобы этот прогноз сбылся, от нас многое зависит – и противоэпидемические меры, и вакцинация. Но и природа делает свое дело. Вирус тоже загоняется в угол, у него есть эволюционные пределы и бесконечно улучшаться он не может. Нужно просто дотерпеть и сделать его не пандемическим вирусом, а сезонным. То есть ОРВИ, приближенным к обычному вирусу гриппа. Вопрос в том, с каким «счетом» мы подойдем к окончанию пандемии.
«СП»: - То есть в следующем году пандемия точно не закончится?
- Первая половина 2022 года до лета станет самыми тяжелыми месяцами, когда нагрузка на здравоохранение будет повышенной. Летом станет заметно легче, а осенью произойдет новый всплеск, но слабее чем те, что мы уже видели.
Мне не кажется, что это повод для того, чтобы снизить относительные расходы на здравоохранение, как и поддержку населения и бизнеса. Пока что для этого нет предпосылок. Мы должны были сохранить расходы хотя бы на уровне этого года, хотя они тоже не были фантастическими. Тем более с учетом нынешних цен на энергоносители. Да, эта конъюнктура может не продлиться долго, но мы уже к сентябрю получили профицит бюджета, превышающий триллион рублей, хотя изначально планировался небольшой дефицит.
Бюджет 2022-2024 сверстан с учетом относительно невысоких цен на энергоресурсы, хотя сейчас цифры значительно их превосходят. Прогноз по доходам выглядит чрезмерно консервативным, а с ним уменьшены и расходы, особенно с учетом перераспределения средств в сторону силовых структур. Хотя, как мне кажется, в следующем году точно нет повода для уменьшения бюджетных трат.
У нас фундаментальные проблемы в здравоохранении, которые усиливаются. Главная проблема – это дефицит кадров, причем не только в первичном, но и в госпитальном звене. Медработники погибают от ковида, они получают выгорание от борьбы с пандемией, окончание «ковидных» выплат также может стать дестимулирующим фактором для ухода специалистов из отрасли. Эту проблему нужно как-то решать, но, судя по всему, дополнительных средств на это не предусмотрено. Мне кажется, что следующий год – точно не время для сокращения расходов на здравоохранения.
Д.э.н., профессор кафедры финансового менеджмента РЭУ им. Г.В. Плеханова Константин Ордов считает, что с одной стороны правительство может использовать свои резервы на случай непредвиденных расходов из-за пандемии. Но с другой, экономике необходимы большие вливания средств для того, чтобы преодолеть кризис.
- Мы пока не можем понять, в каких областях будет потребность в большем финансировании в ближайшие годы, поэтому вполне возможно, что нынешний профицит в 1,6 триллионов рублей и является ответом на вопрос, существуют ли у нас резервы на случай непредвиденного развития ситуации. Просто они пока аккумулированы в эту единую цифру, и, понимая, как устроена наша бюджетная система, это сделано, наверное, правильно. У нас перенос между различными строками бюджета – сложный и длительный процесс, и легче использовать этот профицит.
Сегодня, по разным оценкам, у нас от 8 до 14 триллионов рублей лежат на казначейских счетах. У правительства имеются высоколиквидные деньги на счетах, и они могут оперативно ими распоряжаться в случае, если понадобятся экстренные меры.
Мне кажется, вопрос не в нехватке резервов, а в распоряжении ими. Сейчас в четвертую волну пандемии мы входим с очередными рекордами по валютным запасам, Фонд национального благосостояния тоже растет. Вопрос в том – что может стать спусковым крючком, чтобы правительство посчитало, что пора эти деньги тратить, а не накапливать. У нас и ЦБ ужесточает политику, что будет негативно влиять на экономическую активность. А с учетом локдауна население и бизнес будут остро ощущать негативное влияние пандемии, перерастающей в экономический кризис.
Крайне ограниченные меры поддержки в 2020 году вылились в то, что производство так и не смогло восстановиться, что привело к всеобъемлющим инфляционным процессам. На рост цен ведь влияют не только внешние факторы, но и то, что у нас цепочки поставок разорвались из-за недостаточных мер поддержки со стороны правительства.
Поэтому хотелось бы, чтобы 2022 год был связан не с рекордным профицитом бюджета, а чтобы эти средства были более точечно перераспределены в отрасли, которые в них нуждаются во время пандемии, в частности, здравоохранение. Потому что как бы нам ни рассказывали о перегреве экономики, инвестиции остаются на очень низком уровне, значит, ни о каком развитии речи не идет и мы вряд ли выйдем на предполагаемые 3% роста. Уже сегодня бюджет не отражает более вероятные сценарии развития российской экономики.
