Она победила польку в третьем круге – 3:6, 6:1, 6:2.
– Во время травяного сезона у меня очень сильно заболело колено. Все так резко случилось. Я помню, я обыграла Синякову... Когда я встаю с лавки, я делаю мини-ускорение, и во втором сете я встала такая: блин, колено побаливает, наверное, что-то пережало, мышцу какую-то. Но я бегала-бегала, вроде в игре нормально, терпимо.
Заканчиваю матч, три сета, и у меня еще в этот день была пара три сета, которую я проиграла. Когда играла, думала: колено что-то побаливает, надо поберечь себя. Третий сет я бегала, но не так, как я обычно бегаю.
И потом, на следующий день я просыпаюсь и понимаю, что у меня как будто все заблокировано в этом колене: я просто им пошевелить не могу. Я такая: что за бред, надо потянуться. Начинаю тянуться – тянуться не могу. Я просто его ни согнуть, ни разогнуть не могу.
Думаю: ладно, только встала, без паники, сейчас, может, разойдется... Нифига не расходится. Я первый раз, наверное, за полгода работы пишу Маттео [Донати, тренеру]: мне надо к физио срочно. Он: что такое? Я: пока не знаю, но у меня колено болит. Реально ходить очень больно. Он такой: ну ладно, пошли к физио.
Короче, я еду на «Уимблдон», иду к физио. Мне, кстати, повезло, там была хорошая девушка, Ива, немка, хорошая физио. Она мне начинает говорить, что у меня очень сильно забита мышца, и, скорее всего, она пережимает что-то, что дает какую-то боль. Я такая: ну хорошо, давайте массировать. Час я валяюсь на этом физиостоле, мне массируют все что угодно, до слез.
Я встаю, она мне что-то замотала, говорит: иди, пробуй, тренируйся. Мне еще так неловко было: у меня было время, а там тренировался Циципас с папой. И они что-то так активно тренировались, у меня уже время, пять минут, а они все тренируются. Я думаю: ладно, пора их сгонять. Короче, сгоняю их с корта, сама выхожу, делаю пять ударов с задней линии и понимаю, что я просто двинуться не могу: ни вправо, ни влево – никуда. И первый раз за полгода я говорю: Матео, сегодня мы не тренируемся.
И тут у меня уже начинается паника, что может быть с коленом. И так далее, и тому подобное... Но, честно, я даже не знала, что выйду играть этот матч с Игой Швентек, потому что в тот день у меня такие боли были сумасшедшие. На следующий день проснулась – все болит. Напилась обезболивающих и пошла играть.
В первом сете я проверяла, при каких движениях болит, при каких – не болит. А потом играю и думаю: блин, пусть после этого матча вообще больше ничего не сыграю, но ее я сегодня обыграю.
– Ты не можешь почаще так настраиваться?
– Блин, иногда у меня такое есть, и мне Маттео тоже про это говорит. Ты иногда, говорит, встаешь и такая: сегодня этой сучке я не проиграю вообще никак (смеется). Она меня раздражает. Я реально выигрываю. Он говорит: почему ты не можешь каждый матч так думать? Я такая: да не знаю, у меня, может, так мельком настроение проходит. Ну вот не знаю.
После этого у меня с коленом начались проблемы. МРТ показала целых пять проблем, но минимальных, которые перерастали в максимальную проблему. И я потом не играла после этого три недели.
– Расскажи, пожалуйста, как ты это сделала [обыграла Швентек], какие у нее слабые места?
– Блин, у нее, на самом деле, слабых мест как таковых нет, но мне кажется, в этот день я поймала какой-то фантастический кураж. Я за второй сет сделала одну невынужденную ошибку, причем это, по-моему, была двойная. У меня в этот день просто все получалось. Я не знаю, каким образом и как это произошло, но мне кажется, такое раз в год бывает, когда ты выходишь и просто все чувствуешь.
– Это был лучший матч в сезоне или лучший матч в карьере?
– Я думаю, это был один из лучших матчей в сезоне. Но не знаю, лучший в карьере... Я просто не помню, что у меня еще было в карьере (смеется).
– Долго играю!
– Да, это уже давно все (смеется). Поэтому не знаю. Но один из лучших точно, я думаю, – сказала Путинцева в интервью Анне Чакветадзе и Динаре Сафиной на ютуб-канале «Лучший теннисный подкаст».
