В Нью-Йорке на будущей неделе, 13 сентября, открывается 71-я сессия Генассамблеи ООН. Уже известно, что российскую делегацию возглавит не Владимир Путин, как это было год назад, а министр иностранных дел Сергей Лавров.
Определен и круг вопросов, на которых наша страна намерена сфокусировать внимание международной общественности. Прежде всего, это предотвращение гонки вооружений в космосе, информационная безопасность и противодействие попыткам пересмотра истории Второй мировой войны, о чем в интервью газете «Известия» в преддверии Генассамблеи рассказал постпред России при ООН Виталий Чуркин.
Почему именно эти темы на данный момент стали для нашей страны ключевыми? Этот и другие вопросы «СП» адресовала профессору кафедры сравнительной политологии МГИМО Елене Пономарёвой:
— На первый взгляд может показаться, что заявленные нами темы не мейнстримовые. Мейнстримом на сегодня является борьба с международным терроризмом, а также сирийский и украинский кризисы. Но озвученные Виталием Чуркиным темы тоже очень важные. Они затрагивают фундаментальные основы современной мировой системы. Формируют глобальную повестку дня. То есть, на несколько десятилетий вперед.
Поэтому вопросы, связанные с противодействием информационной войне, надо рассматривать, как противодействие применению против нашей страны и против многочисленных ее союзников когнитивного оружия.
«СП»: — Поясните.
— Мое глубокое убеждение, что фальсификация истории и информационная ложь — это оружие, которое формирует совершенно новое мировоззрение настоящих и будущих поколений. Людей, которые уже через десять-пятнадцать-двадцать лет будут принимать политические решения. И например, будут готовы к пересмотру итогов Второй мировой войны.
С другой стороны, фальсификация истории касается ведь не только Второй мировой и Великой Отечественной войн. Она уже затрагивает основы, связанные с формированием всевозможных политических образований по итогам Первой мировой войны. И даже уходит еще глубже, в Средневековье — обратите внимание, откуда нынешние самостийные украинцы ведут свою историю и т. д.
Это, на самом деле, страшнейшее оружие, которое использует интегральный Запад (в частности, в лице своих представителей на Генассамблее ООН), пытаясь сформировать так называемое новое «Министерство правды» (по Оруэллу). Оно будет диктовать те самые критерии, по которым можно высказываться, по которым нельзя высказываться.
Для меня, например, стало неприятным открытием событие, произошедшее со мной этим летом в Страсбурге — столице Европейского союза. Там организована молодежная площадка — летняя школа, которая работает фактически круглосуточно, и на которую приезжают представители из всех государств, в том числе были и делегация из России. Работа школы в этом году была посвящена как раз проблемам фальсификации истории. Меня поразило выступление одного преподавателя из Франции о том, как они преподают историю, в том числе историю Второй мировой войны. По сути, это был рассказ ни о чем. Без упоминания роли Советского Союза, внесшего решающий вклад в разгром фашизма.
Но самое печальное, что когда я задала ему вопрос, знает ли он о таком историческом явлении, как «Нормандия Неман», он раз десять переспросил, что я имею в виду. Он сам из Нормандии. И ничего не знает о подвиге своих земляков. От меня узнал. Я ему еще ссылку на замечательный одноименный советский фильм переслала потом. Представляете, что такой учитель, не зная собственную историю, может в школе преподавать детям.
«СП»: — Неприятно, конечно. Только наш профессор Зубов вообще полагает, что для всех нас было бы лучше, если бы Гитлер победил. Мол, тогда бы мы жили в цивилизованном европейском обществе… А Зубов преподавал историю в МГИМО…
— В своем стремлении к политическому пиару он, как мне кажется, совсем потерял элементарный человеческий разум. Конечно, то что он проповедует, ужасно. Более того, он является автором одной из книг по истории России… Вот с подобными явлениями надо бороться.
Генассамблея ООН — это институт, который не принимает серьезных политических решений. Тех, которые касаются, как мы уже сказали, сегодняшних главных задач, связанных с терроризмом и всевозможными военными кризисами. Это удел других. Генассамблея ООН является политической площадкой, на которой представлены представители всех государств и которая является серьезнейшим информационным поводом для обсуждения вещей, имеющих фундаментальное значение для формирования сознания миллионов людей. У нас появляется возможность заявить о действительно катастрофической ситуации с оценкой исторических явлений.
И очень важно, что проблема фальсификации истории увязана с проблемой информационных войн. Поскольку то, что сегодня происходит в повседневной жизни, тоже образом связано с незнанием и сознательной фальсификацией истории.
«СП»: — Что имеется в виду конкретно?
— Например, пресловутая западная теория демократизации, под лозунгом которой фактически были уничтожены уникальные цивилизации Ближнего Востока. Посеян хаос на огромных пространствах. То есть, выпущен такой страшный джин из бутылки, с которым теперь не знают, что делать. Я, прежде всего, имею в виду «Исламское государство» (запрещено в РФ) и другие подобные ему экстремистские организации.
«СП»: — Собственно, ровно год назад с этой самой трибуны ООН наш президент спросил этих экспортеров «цветных революций»: «Вы хоть понимаете, чего вы натворили?»
— Господа не вняли, что называется. Поэтому пришлось проявить достаточную волю, что вылилось в очень серьезное силовое присутствие России в этом регионе.
Проблема в том, что на Западе люди, которые принимают политические решения, элементарно не знают ни культуру, ни традиции, ни историю развития народов, которые пытаются «цивилизовывать». Вспомните того же Джорджа Буша-младшего, который неоднократно путал географические названия. И таких политиков на Западе, к сожалению, становится все больше и больше.
Поэтому вынесение проблемы фальсификации истории на столь высокую международную трибуну, конечно, является чрезвычайно важным и значимым. Но этого явно недостаточно. Мы должны работать по всем направлениям, применяя превентивные меры противодействия.
Необходимо очень активно заниматься публикацией российских исследований. Переводить их на иностранные языки. В каком-то смысле использовать тот богатый, продемонстрировавший свою продуктивность, советский опыт. Тогда у нас было огромное количество изданий — газет, журналов, книг, которые распространялись по всему миру.
Да, это стоит определённых денег. Но это гораздо дешевле, чем потом защищать свою территорию от людей, не помнящих вообще историю мировой политики.
Что касается распространения оружия в космосе… Это, действительно, угроза всему человечеству. Очевидно, что подавляющее большинство стран, представители которых заседают в Генассамблее, не имеют финансовых возможностей влиять на развитие этого процесса. Речь идет о богатых государствах, которые развивают космическое вооружение, космические исследования. Но привлечение внимания к проблеме, понимание того, что «всем будет плохо», что «спрятаться ты не сможешь ни в пустыне Сахаре, ни в джунглях Южной Америки», должно касаться всех. И это гораздо более серьезные вещи, чем мифический экологический кризис, о котором люди типа Дэвида Рокфеллера говорят на протяжении как минимум 35−50 лет, уводя человечество от решения реальных проблем.
Проблемы, которые намерена обсудить Россия, реальные. О них нужно сейчас говорить, завтра уже будет поздно.
«СП»: — Почему?
— Завтра мы получим в мировом масштабе то, что видим сегодня на Украине — откровенное зомбирование. Чингиз Айтматов назвал это манкуртизацией — когда происходит формирование идеальных рабов. Но он говорил о манкуртизации в физическом смысле, когда человеку на голову натягивают желудочную часть верблюда. Она засыхает и сжимает мозг — человек сходит с ума. На Украине на наших глазах происходит информационная и сетевая манкуртизация. Достаточно с детства вдалбливать в голову одно и то же, скажем, идею, восхваляющую свою нацию и унижающую других.
На самом деле, это типично геббельсовские национал-социалистические технологии. Они возрождаются. И не только на Украине. В той же Польше, Прибалтике. И это лишь первые цветочки. Если мы не сможем найти какой-то креативный подход для противодействия, то будет очень плохо.
Поэтому работу наших многочисленных структур, занимающихся продвижением русского влияния, например, того же Россотрудничества, нужно серьезно пересмотреть, оценить и изменить, в ряде случаев — кардинально.
Например, Институт Конфуция, который был открыт только в начале двухтысячных, уже представлен практически в девяноста странах мира. Только в России двадцать одно отделение Института Конфуция. А где есть Институты Пушкина?
Я часто езжу по миру и общаюсь с огромным количеством людей, начиная с Японии, заканчивая Кубой, но никто не знает про Русский мир. А вот про Институт Гёте, или Институты Сервантеса и Конфуция знают все. И в этом смысле нам, конечно, есть чему поучиться
Но я надеюсь, что очередной информационный повод, очередная политико-информационная площадка, которой является Генассамблея ООН, станет той точкой отсчета, с помощью которой мы сможем по-другому посмотреть на существующие проблемы.
