16 ноября 1920 года последние части Русской армии барона Петра Врангеля и беженцы покинули Крым. Это означало фактическое окончание гражданской войны в России. Впереди были еще несколько крупных антисоветских восстаний, в том числе в Кронштадте, и борьба с остатками белых армий на дальневосточной окраине. Но теперь уже не было никаких сомнений в том, что большевики одержали победу в гражданской войне. Но когда она началась? И почему белые проиграли?
Как представляется, правомерно говорить о начале гражданской войны сразу же после Октябрьской революции (или переворота), когда было свергнуто считавшееся на тот момент законным Временное правительство. В Петрограде произошло восстание юнкеров и неудачный поход войск Керенского и Краснова на столицу. А в Москве столкновения между офицерами, юнкерами, ударниками и другими сторонниками Временного правительства и вставшими на сторону большевиков солдатами гарнизона, рабочими и прибывшими из Петрограда матросами вылились в неделю боев. Тогда же, кстати сказать, отряды противников большевиков впервые стали именовать Белой гвардией. Дальше был захват советскими отрядами Ставки в Могилеве, зверское убийство верховного главнокомандующего генерала Духонина, формирование генералами Алексеевым и Корниловыми на Дону Добровольческой армии, ставшей самым опасным противником большевиков.
Однако у антибольшевистских сил была проблема с лозунгами, под которыми следовало вести борьбу. Первоначально главным лозунгом белых стало продолжение войны до победного конца. Но он только отталкивал от них всю массу солдат-фронтовиков, включая казаков, не поддержавших Корнилова в Ледовом походе. В ноябре 1918 года, после капитуляции Германии, лозунг продолжения войны с Центральными державами утратил актуальность. Теперь белые армии боролись только за “единую и неделимую Россию” и за достаточно абстрактное “восстановление законности и порядка”. Лозунг “единой и неделимой” сразу же оттолкнул от белого движения национальные правительства и армии Польши, Украины, стран Балтии, Финляндии и государств Закавказья.
Кроме того, вожди белых – адмирал Колчак и генерал Деникин, а потом и барон Врангель – занимали позицию “непредрешения” относительно будущего государственного строя России, оставляя этот ключевой вопрос на усмотрение будущего Учредительного собрания. Они боялись, что если провозгласят монархические лозунги, то оттолкнут от себя республиканцев, а если будут бороться за Российскую республику, то оттолкнут монархистов, и в результате не удовлетворили ни тех, ни других. Что еще хуже, белые не только не смогли решить аграрный вопрос, но еще и поссорились с социалистами-революционерами – самой крупной партией в России, представлявшей крестьянство, основное население страны.
Первоначально борьбу с большевиками возглавляла так называемая “демократическая контрреволюция” – эсеры (за исключением поддерживавшеей большевиков левой фракции) и меньшевики. При поддержке восставшего против большевиков чехословацкого корпуса они создали первое антисоветское правительство в Самаре – Комитет членов Учредительного собрания (Комуч). Оно просуществовало несколько месяцев и было разогнано в ноябре 1918 года в результате военного переворота в Омске. Этот переворот, организованный офицерами, привел к власти адмирала Александра Колчака, провозглашенного Верховным правителем России. Иногда адмирала иронически называли Александром IV. Колчак провозгласил внепартийную диктатуру и запретил легальную деятельность партий. Эсеры и меньшевики переворот не признали и борьбу с большевиками фактически прекратили. Более того, многие члены этих партий начали борьбу против белых.
Да, диктатуре большевиков их противники тоже должны были противопоставить диктатуру, иначе сложно было мобилизовать все силы на поддержку армии и обеспечить ее единство. Но диктатура белых должна была быть партийной и создаваться с согласия всех главных антибольшевистских партий. Иначе узость социальной базы обрекала ее на крах, что и произошло с диктатурой Колчака, а потом и Деникина. Не исключено, что у белых был бы шанс выиграть гражданскую войну, если бы диктатором сделали не Колчака, а тогдашнего главнокомандующего Народной армией Комуча генерала Василия Болдырева (его расстреляли в 1933 году). Он умел ладить с эсерами и меньшевиками и вполне мог бы стать диктатором-правителем, назначенным с согласия антибольшевистских партий, и в дальнейшем работать в тесном взаимодействии с ними, что дало бы белым массовую социальную базу. Ставший же диктатором Колчак ничего не смыслил ни в политике, ни в сухопутной войне и своей деятельностью немало способствовал гибели белого дела.
Генерал Василий Болдырев
Из-за неспособности решить социальные вопросы белые имели очень небольшую поддержку среди населения. Их костяк составляла значительная часть офицерства (но в то же время почти столько же офицеров служило в Красной Армии, главным образом по мобилизации или будучи захвачены в плен). Также в белых войсках служило небольшое число добровольцев из интеллигенции. Некое подобие массовой базы белым обеспечивали только казачьи войска. Казаки опасались, что значительная часть их земель перейдет иногородним, и потому выступали против большевиков, которые в свою очередь грозились уничтожить казачье сословие.
Казаки, представлявшие собой довольно специфические этнические группы, во многом напоминали национальные государства со своими парламентами и правительствами. Но беднейшая часть казаков (в Донском и Кубанском войске – 20-25 процентов, а в Забайкальском войске – около половины) сражалась на стороне красных. Кроме того, почти все иногородние в казачьих областях, включая зажиточных крестьян, поддерживали большевиков.
Но главной опорой большевиков по всей России стала беднейшая часть крестьянства и батрачество, составлявшие до 40% всего крестьянства, рабочие и городские низы, а также часть интеллигенции. Основная часть крестьян не поддерживала ни белых (которые отказывались безусловно признать их право на землю), ни красных (которые землю-то дали, но основную часть произведенного на земле отнимали в рамках продразверстки, да еще практиковали террор). В целом же на стороне красных в той или иной степени оказалось 30-40% населения России, а на стороне белых – 3-4%. Во многом из-за столь незначительной поддержки белые, даже когда занимали значительные территории, так и не смогли организовать тыл для нужд фронта. Большевики же, имея достаточно развитую партийную структуру, смогли обеспечить мобилизацию тыла для поддержки фронта. В таких условиях даже помощь Антанты вооружением и снаряжением не могла спасти белых.
Самым опасным противником Красной Армии на самом деле оказались армии молодых национальных государств, возникших на обломках Российской империи. Армия Польши единственная из всех сумела разгромить главные силы Красной Армии в сражении под Варшавой. А армии Финляндии, Эстонии, Латвии и Литвы смогли отразить натиск советских войск и отстоять свою независимость. Армия Грузии тоже сражалась храбро и нанесла Красной Армии большие потери, но не смогла удержаться из-за отсутствия поддержки со стороны Антанты. Белые же армии, придерживаясь лозунга “единой и неделимой России”, так и не смогли заключить союз с национальными государствами и тем самым упустили свой единственный шанс на победу.
