РФ и Иран давно обсуждают усиление сотрудничества в нефтегазовой сфере, отметил в разговоре с ФБА «Экономика сегодня» старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Николай Кожанов. Санкции позволяют Москве больше не оглядываться на Запад.
Компании «Газпром» и National Iranian Oil подписали меморандум о взаимопонимании по стратегическому сотрудничеству.
В документ включены анализ возможностей взаимодействия по следующим направлениям: разработка нефтегазовых и нефтяных месторождений Ирана, осуществление обменных операций с природным газом, нефтью и нефтепродуктами, реализация крупнотоннажных и малотоннажных СПГ-проектов, строительство магистральных трубопроводов, а также научно-техническое и технологическое сотрудничество.
Документ подписан во время визита президента РФ Владимира Путина в Тегеран, где он проведет переговоры с иранским политическим руководством, а также с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом по вопросам безопасности в регионе и мире.
«Данный документ является старой песней о главном: все эти предложения давно обсуждались и ложились на бумагу еще десять лет назад. Другое дело, что сейчас обе страны понимают, что в современных условиях у них нет другого выбора, кроме как сотрудничать друг с другом, что создает определенные предпосылки для реализации поставленных задач», – заключает ирановед Николай Кожанов.
После подписания 14 июля 2015 года многостороннего Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), или «ядерной сделки», российские компании зашли в Иран и начали разработку различных проектов в данной стране.
Планы по сотрудничеству касались не только нефти и газа, но и других отраслей экономики, включая машиностроение, но после того как к власти в США пришел Дональд Трамп, а Вашингтон не только вышел из «ядерной сделки», но и ввел усиленные санкции против Ирана, ситуация переменилась. Российский бизнес, боясь западных санкций, быстро вышел из этой страны, но после 24 февраля 2022 года такая линия лишена смысла.
«Все это создает предпосылки для реализации данных проектов, однако технический потенциал, причем как российский, так и иранский, ограничен. Прежде всего это касается СПГ-направления», – констатирует Кожанов.
Россия не обладает готовыми технологиями по крупнотоннажным СПГ-проектам. Такие разработки в стране ведутся, но «Сахалин-1» и новатэковские заводы на Ямале созданы на западной технологической базе.
«Реализация СПГ-проектов находится под вопросом, хотя сам факт координации полезен. Иран потребляет почти весь свой газ внутри страны, а для того чтобы выйти на внешний рынок, ему потребуется время», – резюмирует Кожанов.
Возможны совместные своповые операции, учитывая, что основным направлением экспорта иранского газа является Турция, куда протянут газопровод. Поставки здесь очень маленькие и носят сезонный характер.
«Пока перед нами заявление о намерениях, оно должно быть наполнено практическими шагами, по поводу которых существуют сомнения. Нужно посмотреть, как все это будет реализовываться», – заключает Кожанов.
Иран является богатой страной с точки зрения запасов нефти и газа.
Летом 2015 года, когда Тегеран и Запад после заключения СВПД переживали медовый месяц, в западной прессе, включая такие издания, как Bloomberg и The Economist, регулярно печатались материалы, лоббировавшие иранские нефтегазовые проекты.
Разговор там шел о потенциальных инвестициях на сотни миллиардов долларов.
«Рынок вошел в эпоху энергоперехода, когда у держателей крупных ресурсов нефти и газа существует потребность в ускоренной монетизации и обращении их в деньги, пока в мире присутствует устойчивый спрос», – констатирует Кожанов.
Иран отстает в нефтегазовой гонке: его добыча серьезно пострадала от санкций.
«Иранским нефтегазовым проектам нужны инвестиции, эта страна уже 15 лет живет под санкциями – с 2006–2010 годов. Остро стоит вопрос в модернизации добычной инфраструктуры: пока все работы Тегеран осуществлял за счет мобилизации внутренних ресурсов, но этого недостаточно», – резюмирует Кожанов.
Тегеран действительно рассчитывает на Москву: наша страна находится под еще более жесткими санкциями, чем Иран, поэтому мы можем игнорировать те ограничения, которые на иранском направлении были введены американцами.
Интенсификация работы здесь возможна, но для начала нужно сделать первые шаги.
