— Расскажите о предстоящем концерте, а заодно поделитесь историей возникновения самого проекта.
— Японские барабаны тайко — классическая история для страны восходящего солнца, но для России явление довольно диковинное, встречающееся крайне редко. Меня эта тема заинтриговала тринадцать лет назад, я стала детально изучать вопрос: рассказывала о японских барабанах, обучала игре на них заинтересованных людей. Но в какой-то момент поняла, что в классическом варианте японские барабаны нашему зрителю не очень интересны. Конечно, всегда были поклонники именно аутентичного звучания этих инструментов, но мне захотелось придать данному виду искусства новое, театрализованное направление, тем самым усилив его воздействие на аудиторию.
Лет пять назад мы с моим братом придумали сюжет, на основе которого дали небольшой концерт. Он имел успех, и мы решили довести начатое до конца: отталкиваясь от темы японских барабанов тайко, сделать своеобразный этнический мюзикл — без слов, но с мелодией. Постепенно родился проект «Море синего леса», который мы и представим на сцене Театра Моссовета.
Это небольшая история о лесе Аокигахара, который находится под горой Фудзи. По легендам, в этом месте постоянно случаются мистические вещи. Там живут лисы кицунэ (мистическое животное-оборотень, принимающее облик молодой девушки. — «Культура») и растет дивный персик, дарующий бессмертие, который лисички хотят заполучить. Сад, где произрастает этот волшебный персик, охраняют демоны. Вся эта картина обрамляет историю любви между заблудившимся в лесу самураем и лисичкой кицунэ, которая решает всем ради него пожертвовать.
То есть, стилистически наше шоу похоже на спектакль. Конечно, не в классическом понимании, однако пока что проблем с восприятием нашего представления зрителем мы не наблюдали. К тому же, мы печатаем подробные брошюрки с полной историей, чтобы художественным языком пояснить некоторые сцены, которые не всем зрителям могут быть понятны.
— Вы упомянули слово «мелодия», которое, применительно к барабанному шоу, — не первое, что приходит на ум, согласитесь. Все-таки ударные инструменты больше связаны с ритмической составляющей. В чем заключается именно мелодическая «фишка» действа? Кто выступил в роли композитора?
— Часть номеров написала я, что-то сочинил наш сэнсей Танигучи-сан, духовный наставник проекта, некоторые вещи создал Дмитрий Калинин, который отвечает за музыкальную составляющую постановки... Да, возможно, понятия «мелодия» и «ударные» действительно трудно назвать синонимами, но нашему шоу есть, что предложить именно в этом отношении.
Во-первых, помимо барабанов тайко, у нас представлена и струнная группа, в частности, такие национальные японские инструменты, как кото и сямисэн, а также многочисленные японские флейты. А, во-вторых, японские барабаны представляют собой огромную звуковую палитру, ведь их — разных видов, форм и звучаний — очень много. Таким образом, гармонично сочетаясь друг с другом, они образуют мелодию. Конечно, это не тот мелодизм, который присущ клавишным или духовым инструментам, но то, что он есть — бесспорно.
— Откуда вообще растут корни самой «темы» японских барабанщиков? Какова история возникновения этого социо-культурологического феномена?
— Первые японские барабаны появились в пятом веке. Однако до того, как выйти на сцену и стать отдельным жанром искусства, они прошли долгий путь. Барабаны успели побывать в храме, будучи частью церемониальных подношений; были они и на войне — их использовали во время баталий в качестве передачи сигналов; добрались они и до театра, где стали потихоньку развиваться. К сожалению, на определенном этапе это развитие застопорилось, причем на долгие столетия...
И лишь в 60-70-х годах прошлого века произошло возрождение жанра. Тогда известному японскому джазовому барабанщику Дайхати Огути поручили восстановить старые ноты храмовых мелодий. Он начал импровизировать, ему понравился глубокий звук, который издавали барабаны — настолько, что он постепенно начал включать тайко в свои джазовые выступления.
А потом он собрал свой первый Kumi-daiko — так называются ансамбли, состоящие только из японских барабанов. Он распределил роли, включил разные типы тайко, чтобы в результате общего звучания и получилась та самая мелодия. Это начинание публика встретила с большим энтузиазмом, и вскоре все пошло по накатанной. Появились такие «ансамбли-мастодонты» японских барабанщиков, как Kodo и Ondekoza, которые с успехом гастролировали сначала по Японии, а потом по всему миру.
Получилось так, что чем чаще они ездили, тем больше интереса вызывали у иностранной публики. Поначалу, конечно, в странах западного мира к этому относились как к некоему диковинному, экзотичному явлению (мол, что это за штуковина такая — японские барабаны?), но потом искренне прониклись. Этому в огромной степени поспособствовало то, что сами исполнители понимали: одного звучания — каким бы уникальным оно ни было — все же недостаточно. Полноценную программу на этом не построишь.
Они начали включать в свои концерты элементы хореографии, интерактива, постановочные сцены боев, какие-то юмористические сценки. И такой креативный подход оправдал себя — постепенно возник синтез искусств, которым шоу японских барабанщиков на сегодняшний день и является.
Кое-где тема японских барабанов даже вышла за рамки развлекательного жанра: например, в Германии она получила свое распространение как фитнес. То есть, люди посещают кружки японских барабанов не только для того, чтобы научиться на них играть и впоследствии выступать, но и с целью поддерживать себя в форме и контролировать свое тело. Что довольно легко объяснимо: игра на японских барабанах подразумевает серьезную физическую нагрузку.
— Александра Пахмутова и Николай Добронравов однажды написали песню «Темп», где есть фраза «Ритм аккомпанирует мечте». Правильно ли я понимаю, что эта строчка перекликается с самой эстетикой японских барабанов? По примеру восточных единоборств, где важно не только умение наносить удары, а есть некая философская подоплека, стремление познать, преодолеть себя?
— Безусловно. Более того, если углубиться в терминологию, то взаимосвязь внутреннего мира человека с окружающей средой становится очевидной. Например, у нас есть «хара», то есть, центр тела, который расположен посередине между ступнями и головой. И у барабана тоже есть «хара» — центр мембраны. И, когда ты играешь, оба эти центра находятся друг напротив друга. Думаю, это неслучайно.
Вы правильно провели параллель между японскими боевыми искусствами и японскими барабанами. В боевых искусствах существует понятие «ката», что означает определенный набор движений. И в игре на барабанах тоже есть «ката» — мы непроизвольно пользуемся им каждый раз, когда играем, и никто не задает себе вопрос, почему мы двигаемся именно так, а не иначе. Видимо, потому что так надо — такова философия.
Однажды наш сэнсей пошутил, что тайко — это про страдание, про преодоление себя. То есть, не стоит плакаться о том, как тебе тяжело: и без того понятно, что бить по барабану со всей силы на протяжении нескольких часов — дело непростое. Но зрителю это видеть и чувствовать негоже — свои страдания ты должен превозмогать сам.
— Несмотря на то, что шоу японских барабанщиков стало явлением поп-культуры, все же это не мейнстрим. Как бы вы оценили публику, посещающую ваши выступления?
— Приходят разные люди — всех возрастов, социальных слоев и культурных предпочтений. И молодежь, увлекающаяся историей, философией и культурой Японии (и в целом, Востока), и люди в возрасте, интересующиеся театром, мюзиклами (не обязательно японскими). Наверное, этим шоу барабанов тайко и привлекательно: каждый может что-то для себя почерпнуть. На недостаток зрительского внимания мы не жалуемся — почти все выступления проходят с аншлагами.
— Taiko in-Spiration — большой коллектив?
— В этом году проекту исполняется тринадцать лет, коллектив постоянно растет, меняется. На данный момент в нем задействованы двадцать человек, большинство — девушки. Так исторически сложилось. В истории ансамбля были моменты, когда к нам приходили мальчики, даже много, но почему-то они в нашем женском сообществе не приживались.
Коллектив у нас дружный, все друг другу помогают, на репетициях и концертах чувствуем единение. Возникает ощущение, что ты являешься частью комьюнити, где все дышат в унисон и объединены общей целью. Это с одной стороны. С другой, каждая участница — натура артистическая, стремится максимально самовыразиться, а проще говоря — покрасоваться (улыбается).
Возможно, искреннее желание показать себя (помимо чувства ритма и чувства юмора) — главное условие для работы в нашем ансамбле. Артист должен получать удовольствие от того, чем он занимается — тогда эти вибрации передадутся и зрителю. Мне даже немного странно, когда я думаю, что коллектив, состоящий из девчонок, каждая из которых любит тянуть одеяло на себя, существует так долго. Но, с другой стороны, в искреннем желании быть одним-единственным нет ничего предосудительного. Творческий человек не должен растворяться в общей толпе — для него это губительно. Ему всегда следует оставаться самим собой.
— А можно ли быть хорошим исполнителем на японских барабанах, если восточная эстетика ему, простите за каламбур, «по барабану»?
— Как ни странно, думаю, да. Я бы не сказала, что всех нас объединяет любовь к чему-то конкретному в японской культуре. В нашем коллективе довольно долго были и ребята, и девчонки, которые Японией не интересовались. Но все равно мы плодотворно сотрудничали, и нашему общению это не мешало. Куда важнее ощущение внутреннего ритма, который по ходу совместной работы сливается в единое целое с другими, образуя единую гармоничную картину.
— А сами вы в Японии были?
— Пока, к сожалению, нет. Я предпринимала две попытки, но обе они провалились. Первый раз я пробовала оправиться туда, когда мне было семнадцать лет. Я уже купила билеты и оформила тур: хотела съездить в лагерь на один японский остров, для того чтобы там позаниматься барабанами. Но в посольстве подавать документы на получение визы рассоветовали: сказали, что мне, несовершеннолетней девушке, ничего не имеющей за душой, в визе, скорее всего, откажут. Посмотрев на себя в зеркало и трезво оценив ситуацию, я действительно решила с этой затеей не связываться и билеты сдала.
А второй раз я, когда я вновь была близка к осуществлению своего замысла, грянул ковид. Так что сами понимаете. Теперь я даже боюсь брать билеты, чтобы чего еще, не дай Бог, не случилось. Однако мой искренний интерес к этой удивительной стране никуда не делся, и я надеюсь, что смогу-таки ее посетить.
Фотографии: Сергей Дурноглазов / предоставлены шоу японских барабонов Taiko in-Spiration.
