20-я Международная книжная ярмарка Non/fiction запомнится, помимо прочего, двумя цензурными скандалами. Сначала издательство «Книжный мир», специализирующееся на выпуске литературы государственно-патриотического направления, заявило о недопущении своей продукции на ярмарку. Издатели сослались на решение экспертного совета выставки, упомянув, что «Книжный мир» не допускается на Non/fiction который год подряд. Вскоре о «либеральной цензуре» на ярмарке заявила и радиоведущая Анна Шафран, чьей книге «Государство чести» было отказано в презентации на Non/fiction.
20-я Международная книжная ярмарка Non/fiction запомнится, помимо прочего, двумя цензурными скандалами.
Сначала издательство «Книжный мир», специализирующееся на выпуске литературы государственно-патриотического направления, заявило о недопущении своей продукции на ярмарку. Издатели сослались на решение экспертного совета выставки, упомянув, что «Книжный мир» не допускается на Non/fiction который год подряд. «Это не случайность, не совпадение, а вполне осознанная политика», — заявил директор издательства Дмитрий Лобанов, добавив, что члены экспертного совета запрещают представлять на федеральной выставке книги с иной, нежели у них, точкой зрения.
Вскоре о «либеральной цензуре» на ярмарке заявила и радиоведущая Анна Шафран, чьей книге «Государство чести» было отказано в презентации на Non/fiction. Шафран обратилась к члену экспертного совета Ирине Прохоровой, заявив, что воспринимает отказ в участии в ярмарке и невозможность представить общественности свою первую книгу как акт политической цензуры.
Реакция Прохоровой удивительна. В интервью радио «Говорит Москва» Ирина Дмитриевна путано ответила на претензии Анны Шафран и, употребив слово «жонглирование», попыталась объяснить: «Речь идёт не о цензуре, а о системе выбора. Цензура — это когда книгу не издают, причём по политическим мотивам. Поскольку её книжка издана, я думаю, разговор о цензуре здесь не уместен. Если у нас и существует цензура, то она точно не либерального толка».
Тут Прохорова неожиданно говорит от имени российского государства. Утверждает, будто цензура в РФ совершенно отсутствует (как много ее единомышленников думают на сей счет совершенно противоположное, но оппонировать Прохоровой едва ли соберутся — слишком в большом либеральном авторитете издательница НЛО). А вот наличие цензуры на ярмарке Non/fiction она тем не менее признаёт, пусть и аккуратно называя её системой выбора. Ирина Прохорова, защищающая государство от обвинений в цензуре и признавая за своими коллегами право нечто подобное осуществлять — это, конечно, сам по себе крайне причудливый сюжет.
Вообще самому феномену «либеральной цензуры» мы удивляемся, скорее, по привычке или привязанности к риторическим шаблонам, опираясь на какие-то свои вполне абстрактные представления о прогрессистах как сторонниках свобод для всех, а не только для себя. Реальность давно опровергла подобное прекраснодушие: выражение «либеральная жандармерия» в России появилось полтора века назад. И сегодня на этом идеологическом фронте есть выдающиеся бойцы — вспомним хотя бы Евгению Альбац с ее давней мантрой «Вон из профессии!». На этом фоне Ирина Прохорова и «система выбора» выглядят еще вполне респектабельно и даже респектно.
Книжные же ярмарки в России в последние десятилетия всегда рассматривались как ситуация своеобразного «водяного перемирия» при сильной засухе. Когда представители разных взглядов и лагерей не то чтобы бросались друг другу на шею, но, в общем, спокойно делили общее пространство, осознавая, что книжно-издательский мир тесен и прозрачен. Вроде стеклянного дома, в котором лучше не кидаться камнями. Теперь же сломан какой-то важный механизм, и прежняя ситуация ярмарочного перемирия может уже не вернуться. Во всяком случае, подобные мероприятия будут политизироваться и дальше.
И второе. Патриотически и государственно ориентированные издатели и авторы, вынуждены, как некрасовские крестьяне, толпиться у парадных подъездов интеллектуальных мероприятий. Выпрашивать от щедрот оппонентов себе маленький кусок жизненного пространства. А получив отказ, взывать к либеральной совести организаторов и экспертов под благодушное молчание и власти, и общественности. А ведь тут кроется мина замедленного действия — и, скажем, на площадках, где будут задавать тон люди несколько иных взглядов, могут припомнить и «нелиберальную цензуру», и экспертные советы с их «системой выбора».
Впрочем, сегодняшняя реальность демонстрирует: многие патриоты ведут себя в таких случаях куда лояльнее титульных либералов. Взять книжные ярмарки в российской провинции — понятно, труба пониже, а дым пожиже, чем на Non/fiction, а в организаторах люди и структуры зачастую государственно ориентированные. Только вот об идеологических скандалах там слышать пока не доводилось.
Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции
