[center]
Русские дипломаты в Туркестане Вот уже восьмой год, 10 февраля, отмечается как День дипломатического работника России. По традиции в этот день посольство Российской федерации в Узбекистане устраивает приём для представителей дипломатических миссий, общественности и средств массовой информации. Мне же, в преддверии этого праздника, захотелось вспомнить о людях этой благороднейшей профессии, которые когда-то, в незапамятные времена, жили и выполняли свой долг здесь, на окраине Великой Империи - в Туркестане. Три фигуры сразу всплывают в моей памяти, три выдающихся бойца дипломатических сражений, три патриота беззаветно преданных своему Отечеству: Николай Фёдорович Петровский, Лавр Георгиевич Корнилов и Алексей Николаевич Куропаткин. Эти три имени связывает не только их, в большей или меньшей степени, дипломатическая деятельность и любовь к Туркестану. Были они ещё и выдающимися учёными-востоковедами, и успешными разведчиками. Согласитесь, дипломатия и разведка — это близнецы-братья. Первым в этом ряду, безусловно, нужно поставить Н. Ф. Петровского – “Властителя Кашгара”, как называли его соперники по “Большой игре” – британцы. Петровский Будущий Генеральный консул России в Китайском Кашгаре родился в Москве 30 ноября 1837 года в семье военного. Несмотря на то, что помыслы молодого человека лежали в других, гражданских областях, Николай не стал нарушать семейную традицию и пошёл по военной стезе. Поступил в Московский кадетский корпус и успешно закончил его в 1858 году. Первым местом службы Николая Петровского стал Астраханский гренадёрский полк, однако военная лямка, очевидно, не слишком показалась молодому поручику, и уже через год мы видим его преподающим русский язык в Александринском сиротском кадетском корпусе. А ещё через год Николай окончательно расстаётся с военной службой. С формулировкой по “домашним обстоятельствам” он выходит в отставку в небольшом чине штабс-капитана. На самом деле Николай окончательно решил поменять направление своей жизни. К этому времени он серьёзно увлёкся археологией, славистикой, восточными языками, начал сотрудничать с русскими писателями, публицистами и учеными. На жизнь Петровский зарабатывал уроками и сотрудничеством с воронежским журналом литературоведения и языкознания “Филологические записки”. Это было время преобразований Александра II, когда жизнь империи стремительно менялась. Но если судебная и военная реформы оказались более чем успешными, то крестьянская, будучи не до конца продуманной, половинчатой, не удовлетворила ни бывших крепостных, ни помещиков и стала одной из причин подъёма революционного движения в России. По стране прокатились волнения недовольных крестьян, послужившие катализатором активизации других слоёв населения, в особенности самой радикальной его части – студенчества. Не обошло увлечение революционными идеями и Николая Петровского. В 1862 году он был обвинён в связях с Герценом и заключён в Петропавловскую крепость. Отсидев год по приговору суда, Николай был выпущен на свободу. Затем началась государственная служба, ибо воистину кто не был радикалом в юности, тот не имеет сердца, а тот, кто не стал консерватором в зрелости не имеет головы. 26 января 1870 года Петровский был назначен агентом Министерства финансов в Туркестанском генерал-губернаторстве и отправился в Ташкент. Главной его обязанностью являлся сбор сведений о состоянии торговли и промышленности на этой далёкой окраине Империи. Через 12 лет Николай Фёдорович переходит на дипломатическую службу и посвящает ей весь остаток жизни. Назначенный консулом в Китайский Туркестан Петровский чрезвычайно много сделал для усиления русского политического и торгового влияния там. Будучи сам пытливым исследователем Петровский, оказывал большое содействие российским и европейским путешественникам по Кашгарии и сопредельным территориям. Был лично знаком и находился в переписке с Н. М. Пржевальским, Б. Л. Громбчевским, Г. Е. Грумм-Гржимайло, шведом Свеном Хедином, британцами А. Стайном, Ф. Янгхазбандом и другими. Иностранные путешественники отмечали “всемогущее влияние” на местные власти русского консула, казавшегося подлинным властителем Кашгарии, - “кашгарским падишахом”. “В Кашгаре есть два начальника, - говорил Хедину глава местной китайской администрации (даотай) Шань, - я и русский консул”. Кроме защиты торговых интересов России в Восточном Туркестане, Николай Фёдорович уделял внимание и политическим вопросам. С некоторыми донесениями консула знакомился лично император Александр III. Британцы же считали русского консула «одним из самых осведомленных в нюансах мировой политики людей». Николай Фёдорович осуществлял дипломатическое прикрытие борьбы за Памир, став одним из главных созидателей победы России в этой схватке. По горьким воспоминаниям британского консула Дж. Макартни, английское влияние в Кашгарии, в результате деятельности Петровского, сошло практически на нет. Именно при Петровском в Кашгаре стала действовать постоянная резидентура русской военной разведки, которая состояла из прикомандированных к консульству офицеров Генерального штаба. Первым таким офицером, стал Лавр Георгиевич Корнилов. Корнилов Капитан Корнилов отнюдь не случайно был выбран на роль военного агента при российском консульстве в Кашгаре. К этому времени за его плечами был дерзкий рейд в Афганистан, когда он, переодевшись местным жителем с двумя товарищами-туркменами переплыл Аму-Дарью и достигнув, весьма интересовавшую штаб Туркестанского военного округа, крепость Дейдади, произвёл рекогносцировку. Командованию Корнилов доставил подробный план афганской цитадели и её фотографические снимки. Как позднее вспоминал генерал Романовский, - впоследствии один из ближайших сподвижников Корнилова по Добровольческой армии, - “Разведка крепости Дейдади, разбиралась в войсках как пример тщательно спланированной операции и, прибывших на службу в Туркестан офицеров, специально знакомили с этой чрезвычайно опасной экспедицией". Сразу по прибытии в Кашгар Корнилов развивает активную деятельность – знакомится с китайскими чиновниками, торговцами и предпринимателями, налаживает агентурную сеть, много ездит по стране для выяснения состояния караванных путей и их пригодности для передвижения войск. Уже в декабре он отправляется в первый поход – рекогносцировка пути от укрепления Иркештам до города Кашгар. В марте 1900 года, в сопровождении двух казаков изучает пути от Кашгара к Яркенду. В октябре – ноябре того же года – вместе с подпоручиком Кирилловым и двумя казаками Корнилов совершает дальнюю разведку по маршруту Кашгар – Янгигиссар – Яркенд – Каргалык – Гуму – Хотан. Всего Корнилов проехал по труднейшим горным тропам и безводным пустыням более 2000 вёрст. И всё это в условиях вспыхнувшего в Китае Ихэтуаньского восстания, когда все иностранцы на территории Цинской империи подвергались не шуточной опасности. Совершенно понятно, что столь активная деятельность русского офицера тотчас попала в поле зрения, как китайских властей, так и английской разведки. Британский консул Джордж Макартни, один из главных персонажей “Большой игры” в Восточном Туркестане регулярно информировал штаб своей армии о передвижениях Корнилова. Первым действенным результатом работы капитана Генштаба было устройство поста между Кашгаром и Памирским отрядом и составление схемы почтового сообщения между Ошем и Памиром. Кроме того, Лавр Георгиевич регулярно передавал важную информацию, содержащую сведения о положении дел в Кашгарии. Служба Корнилова в качестве военного агента в Кашгаре закончилась в августе 1901 года. Он возвращается в Ташкент с огромным количеством материала, который вскоре воплотился в уникальную работу “Кашгария или Восточный Туркестан”. напечатанную в типографии Штаба Туркестанского военного округа в 1903 году. Она, кроме чисто военного значения, явилась существенным вкладом в географию и этнографию Восточного Туркестана и, что немаловажно, была высоко “оценена” и британскими специалистами. Крупный учёный-востоковед, М. К. Басханов пишет, что “работая в фондах лондонской библиотеке “India Office Library and Records”, удалось установить, что картографический материал к британскому изданию “Военный отчет по Кашгарии” (1907) представляет собой сопровождаемые английским текстом планы городов и укреплений Восточного Туркестана, снятые на местности капитаном Корниловым и подпоручиком Кирилловым и опубликованные в работе Л. Г. Корнилова”. Командующий Туркестанским военным округом, генерал Н. А. Иванов достойно оценил деятельность Корнилова в Кашгарии. Лавр Георгиевич был награждён своим первым орденом – Станислава 3-й степени, и повышен в чине до подполковника. В январе 1907 года, на основе представления начальника Генерального штаба, последовал Высочайший приказ, согласно которому полковник Корнилов назначается военным атташе в Пекине. Работа в Китае явилась пиком карьеры Корнилова-разведчика и дипломата. Он путешествует по новой для него стране, изучает историю, быт, традиции и обычаи китайцев. Задумывая написать о Китае книгу, делает подробные записи и путевые заметки, и регулярно отправляет отчёты в Генштаб: “О полиции Китая”, “Телеграф Китая”, “Описание маневров китайских войск в Маньчжурии”, “Охрана императорского города и проект формирования императорской гвардии”. В книге известного историка военной разведки К. К. Звонарёва читаем: “Военный агент в Китае полк. Корнилов имел двух помощников, - одного в Мукдене, другого в Шанхае. По словам 5-го делопроизводства Ген. штаба, сведения военной агентуры о развитии военных реформ в Китае и о различных организационных мероприятиях военного характера, предпринимавшихся китайским правительством, были вполне удовлетворительными, зачастую обширными, полными и обстоятельными. Наиболее ценные, полные и обстоятельные донесения получались от военного агента. Он давал сведения преимущественно об общих руководящих указаниях, дававшихся на места центральным правительством в Пекине. В огромном большинстве случаев эти общие сведения сопровождались переводами указов, приказов, повелений и пр.”. В Китае Корнилов заводит полезные знакомства с дипломатами разных стран и китайскими военнослужащими – в частности будущим генералиссимусом и президентом Китайской Республики Чан Кайши. Л. Г. Корнилов среди представителей дипломатических миссий. Китай (1907 г.) С ещё одной незаурядной личностью встречается здесь Лавр Георгиевич. В 1908 году туда приезжает знакомый Корнилову ещё по Ташкенту полковник Карл Маннергейм совершающий поездку по Туркестану и Китаю. Будущий президент Финляндии с благодарностью вспоминал позднее о той поддержке, которую оказал ему российский военный атташе в Пекине. В 1910 году Лавр Георгиевич возвращается в Петербург где делает доклад в Главном штабе на тему «Военные реформы в Китае и их значение для России». Это был итог самого большого периода его довоенной биографии. Родина же отметила заслуги военного атташе Корнилова - Орденом Св. Анны 2-й степени. Куропаткин Как мы уже писали, первым российским консулом в Кашгаре стал Н. Ф. Петровский. Однако попытки открыть там дипломатическое представительство предпринимались и раньше. Первый Туркестанский генерал-губернатор Константин Петрович фон Кауфман, дважды (в 1868 и 1875 году) посылал туда подполковника Павла Яковлевича Рейнталя. Однако, переговоры с правителем Кашгара Якуб-беком ни к чему не привели. Весной 1876 года китайские войска приступили к возвращению своих, потерянных некогда, территорий в Восточном Туркестане. Самым крупным государством на этой территории было Семиградье (Йеттишар), которым правил бывший кокандский сановник Якуб-бек Бадаулет. Россия в этой войне решила негласно поддержать Цинскую империю. Но, чтобы не спровоцировать Якуб-бека на враждебные действия, Ташкент решил послать в Кашгар дипломатическую миссию, дабы убедить правителя Йеттишаара, что Россия по-прежнему стремиться поддерживать с ним дружеские отношения. Кроме того, в задачу миссии входило: решение пограничных вопросов, а также сбор сведений для последующего военно-географического описания Кашгариии и составление карты этого региона. Главой миссии был назначен капитан А. Н. Куропаткин, выбор которого был отнюдь не случаен. Будущий военный министр (1898-1904 гг.) и последний генерал-губернатор Туркестана, Алексей Николаевич Куропаткин, родился 17 марта 1848 года в селе Шешурино Псковской губернии. Его отец Николай Емельянович Куропаткин, капитан-геодезист, преподавал в 1-м кадетском и Морском корпусах в Петербурге. Начало биографии Алексея Николаевича типично для русского дворянина средней руки: домашнее воспитание, 1-й кадетский корпус в Петербурге и Павловское военное училище. На духовное становление и формирование гражданской позиции юноши, по его собственному признанию, сильнейшее влияние оказала русская литература того времени, произведения Н. Г. Чернышевского, Д. И. Писарева, Н. А. Добролюбова, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого. Окончив военное училище 18-летний подпоручик отправляется на службу в Туркестан и сразу попадает в боевую обстановку. Участвует в штурме Самарканда, в сражении на Зерабулакских высотах, повторном взятии Самарканда и других боях. За боевые отличия Куропаткин был награжден орденами св. Станислава и св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, и произведен в поручики. В 1869 году назначен ротным командиром, а в августе 1870 года за отличие по службе был произведён в штабс-капитаны. В 1871 году молодой офицер поступает в Николаевскую академию Генерального штаба, которую блестяще оканчивает, и в качестве поощрения направляется в заграничную военно-научную командировку в Алжир. Здесь он участвует в боевых действиях французских войск в Сахаре и регулярно посылает корреспонденции в “Военный сборник”. Итогом пребывания в Северной Африке стала первая большая научная работа А. Н. Куропаткина «Алжирия» опубликованная в 1877 году и сделавшая его имя известным широкой общественности. Научная конференция Академии Генерального штаба оценила этот труд как диссертацию на право занятия профессорской кафедры. Возвратившись в Россию в конце 1875 года, Куропаткин продолжил службу в штабе Туркестанского военного округа. Здесь судьба свела его с М. Д. Скобелевым и вскоре Алексей Николаевич становится начальником штаба у него в отряде. Вместе они участвуют в покорении Коканда, где вновь Куропаткин проявляет себя как храбрый офицер. Так, в январе 1876 года, командуя штурмовой колонной в ночном бою под Уч-Курганом, он первым взобрался на крепостную стену, за что был награждён орденом св. Георгия 4-й степени. Именно этому блестящему офицеру, отличавшемуся кроме всего прочего, “поразительным спокойствием и выдержкой, вместе с изысканной воспитанностью”, было поручено Кауфманом возглавить миссию в Йеттишар. Куропаткин неплохо разбирался в сложившейся ситуации, хорошо представлял задачи, стоящие перед миссией. К тому же у него имелся достаточный дипломатический опыт, накопленный за период службы в Туркестане. Кроме того, знание географических условий, обычаев и традиций населения этого региона, также сыграло свою роль при выборе. В мае 1876 года русское посольство, в состав которого были включены брат А. Н. Куропаткина, артиллерийский капитан Н. Н. Куропаткин, штабс-капитаны Н. Старцев и А. Сунаргулов, врач Эрден и натуралист Вилькинс, выступило из Ташкента. Благополучно проследовав Ходжент, Коканд, Маргелан, по дороге к Гульче, миссия была атакована шайкой разбойников. В результате стычки Куропаткин был ранен и вернулся для лечения в Ош. Пришлось отложить посольство до осени. 25 октября 1876 года миссия прибыла в Кашгар. Якуб-бек находился в это время в г. Курля, по этой причине русскому посольству предписывалось оставаться на месте и ожидать указаний. Однако, угроза Куропаткина вернуться без всяких переговоров оказала воздействие, и русскому посольству было разрешено двигаться дальше. В результате, русским дипломатом-разведчиком была собрана подробная информация о внутриполитическом положении в Йеттишаре и состоянии его армии. В частности, Куропаткином было установлено, что кашгарские войска обучают турецкие инструкторы. В начале весны 1877 года, успешно выполнив все задачи, посольство вернулось в Ташкент. Собранный уникальный географический, исторический, этнографический и военный материал по Восточному Туркестану, Куропаткин обобщил в работе “Кашгария”. В название этого очерка я вынес строчку из стихотворения Тютчева адресованное канцлеру, то есть министру иностранных дел России, А. М. Горчакову: Кто, полный бодрого терпенья, Расчет с отвагой совмещал - То сдерживал свои стремленья, То своевременно дерзал. Эта характеристика в полной мере относится и к трём выдающимся деятелям о которых здесь рассказано. По-разному сложились их судьбы. Петровский мирно скончался в Ташкенте 19 ноября 1908 года в Ташкенте. “Он был большой человек, – сказал о Николае Фёдоровиче С. Ф. Ольденбург, – из числа тех, чьё имя остаётся и память о которых живёт в делах их и у людей, которые их знали”. Корнилов в смутное время заняв высший военный пост Верховного главнокомандующего, попытался повернуть колесо истории, увести Россию с тупикового пути и погиб в этой борьбе. Бывший российский военный министр и последний генерал-губернатор Туркестана Куропаткин, на излёте жизни работал скромным сельским учителем в своём родовом гнезде Шешурино. К удивлению, не репрессированный большевиками, но оболганный ими уже после смерти, он тихо скончался в 1925 году. О русских дипломатах, служивших в Туркестане, можно писать очень много. Эта тема большая и весьма благотворная. В этой связи можно вспомнить такие забытые ныне имена, как П. М. Лессар, Н. В. Чарыков, Я. Я. Лютш, А. А. Вейнберг. Возможно, когда-нибудь я попытаюсь восполнить этот пробел. Сегодня же, именно в преддверии Дня русского дипломата, с долей некоторой горечи, мне хочется сказать вот что: почему-то значимые даты туркестанской истории XIX, начала XX века, проходят мимо внимания российского посольства в Узбекистане. В 2018 году в “Новостях Узбекистана”, был опубликован мой большой материал о первом Туркестанском генерал-губернаторе Кауфмане приуроченный к 200-летию со дня его рождения. На это событие откликнулась лишь небольшая группа энтузиастов проведя подобие чтений в частной галерее. Осенью того же года, другая дата - 110 лет со дня смерти выдающегося дипломата, учёного, археолога, разведчика Н. П. Петровского, могила которого в Ташкенте потеряна. И вновь в “Новостях Узбекистана” был опубликован мой большой очерк, посвящённый этому человеку. Российские дипломаты дату не заметили. Совсем недавно, 16 января, исполнилось 95 лет со дня кончины последнего губернатора Туркестана А. Н. Куропаткина, выдающегося военного и государственного деятеля, учёного-востоковеда – не заметили. И, наконец, 18 августа этого года - 150 лет со дня рождения Лавра Георгиевича Корнилова – дипломата, разведчика, военачальника, патриота России, которого очень многое связывало и с Туркестаном, и с Ташкентом. Теплится надежда, что на этот раз будет по-другому. Не поймите меня превратно, я чрезвычайно высоко ценю профессиональную деятельность российских дипломатов, ныне работающих в Узбекистане. С некоторыми из них знаком довольно близко. Кроме того, я прекрасно понимаю, что дипломатия, как и Восток дело тонкое, а тут сошлись обе эти материи. Но всё же, всё же, всё же… На заставке: Императорское Российское Генеральное консульство в Кашгаре. Фото неизвестного автора. Впервые было опубликовано в книге М. К. Басханова “Генерал Лавр Корнилов” В. ФЕТИСОВ Мнение редакции может не совпадать с мнением автора очерка
