В феврале 1950 года Иосиф Сталин проявил невероятную щедрость, безвозмездно передав Китаю КВЖД со всей инфраструктурой. По одной из версий, Сталин сообщил об этом Мао, зайдя к нему в комнату с подносом в руках.
Четырнадцатого февраля 1950 года был заключён советско-китайский договор о дружбе, союзе и взаимной помощи, согласно которому СССР безвозмездно передавал Китаю всё имущество КВЖД (Китайско-Восточная железная дорога, построенная ещё во времена царской России), возвращал арендованный незамерзающий порт Дальний, предоставлял кредит на максимально выгодных условиях и присылал Китаю лучших специалистов для быстрого подъёма промышленности. Столь щедрые уступки были не в характере советского лидера. Иосиф Сталин, вероятно, пошёл на самые большие компромиссы за время своего правления, чтобы заключить этот договор. Но как можно объяснить столь необычную щедрость генсека?
Существует версия, что столь щедрые дары Китаю Сталин преподнёс, руководствуясь сентиментальными соображениями. Дескать, стареющий генеральный секретарь видел в лидере китайских коммунистов своего преемника и потому всячески благоприятствовал ему в последние годы своей жизни. В популярной литературе можно встретить легенду о том, как Сталин принимал у себя Мао Цзэдуна как самого дорогого гостя. В декабре 1949 года Мао приехал в Москву на переговоры, чтобы впервые встретиться со Сталиным. Однако на протяжении нескольких дней его держали в мягкой изоляции на одной из дач Сталина. Когда китайский гость начал возмущаться, события приняли неожиданный поворот. В один из дней у постели Мао с подносом в руках оказался Сталин, который лично исполнил роль официанта и принёс ему завтрак, тем самым проявив максимально возможную степень внимания. А затем на одном из банкетов подарил Мао свои часы и напутствовал его как своего преемника, которому он передаёт эстафету.
Правда, легенда эта не имеет реального подтверждения. Пребывание Мао в СССР задокументировано максимально подробно, сохранились все стенограммы бесед Мао со Сталиным, осталось множество воспоминаний переводчиков и работников служб протокола, которые не отходили от Мао ни на шаг. Но никто из них не упоминает о подобном внимании Сталина к гостю. И даже наоборот, между Мао и Сталиным были трения, а переговоры продолжались два месяца — невероятно долгий срок. Это свидетельствует о том, что они были непростыми.
Вдобавок Мао не очень нравился Сталину из-за его слишком гордого характера и тяги к независимости. Долгое время Москва вообще поддерживала принципиального противника Мао — лидера Гоминьдана Чан Кайши. А затем соперника Мао внутри Коммунистической партии Китая Ван Мина. Мао получил поддержку последним из всех крупных китайских лидеров, и сделано это было в соответствии с позицией «победителей не судят». Раз Мао победил всех и в партии, и в Китае, значит, ставку начали делать на него. При этом во время переговоров Сталин долгое время обращался к Мао как к «господину», а не как к «товарищу», как это было принято в отношениях между коммунистами. Это подчёркивало, что Мао пока не считают своим, и только после бурного протеста самого Мао его всё же начали называть товарищем. Однако марксистом его всё равно не считали. Молотов, которого Сталин отправлял изучить Мао, сделал вывод, что тот скорее является «китайским Пугачёвым», чем правоверным марксистом.
К тому же Сталин был весьма опытным и жёстким политиком и уж точно не стал бы руководствоваться соображениями сентиментальности. Тем более в таком деликатном деле.
Китай традиционно был объектом борьбы великих держав за влияние. И эта борьба ещё больше обострилась после Второй мировой войны, когда мир начали делить уже победители.
Британцы были недовольны чрезмерным усилением влияния США в Азии после войны. Сразу после приезда Мао в СССР Британия демонстративно признала в качестве легитимного правительства Китая компартию, а не тайваньское правительство Чан Кайши, которое поддерживали США.
В то время в американском руководстве боролись два подхода. Один предполагал поддерживать Чан Кайши до конца. Другой подразумевал признание Мао Цзэдуна и попытки включения его в свою сферу влияния.
Сталин, узнавший о решении британцев, начал настойчиво добиваться от Мао союзного договора, стараясь опередить американцев. Он опасался, что американцы передумают насчёт Мао, и даже согласился пойти на несвойственные ему большие уступки и компромиссы, чтобы заинтересовать его союзом и достичь договорённости как можно скорее.
После заключения договора КНР и СССР второй подход в США уже не мог победить, поскольку СССР хоть и на время, но оставил Китай в своей сфере влияния. Им уже ничего не оставалось, кроме как упрямо поддерживать крохотный Тайвань, тогда как континентальный Китай был для США закрыт на протяжении следующих двадцати лет.
Англичанам это было только на руку. В долгий союз СССР и Китая они не верили. Зато этот временный союз становился преградой дальнейшей экспансии США в регионе и даже имел определённый провокационный эффект. Поскольку он был открыто направлен против Японии и стоявших за ней США. В 1949 году Европа уже была на грани новой войны из-за Берлинского кризиса. Однако уловка с Китаем позволила перенести конфликт двух сверхдержав в Азию, где уже через полгода после подписания договора вспыхнула Корейская война.
Согласно другой версии, необычайная уступчивость Сталина в переговорах с китайским лидером была частью крайне хитрой комбинации, призванной посадить Мао на крючок, но при этом убедить всех, в том числе и его самого, что Мао вышел победителем.
Китай на протяжении нескольких веков находился в сильной зависимости от иностранных держав, и это положение сильно уязвляло национальную гордость китайцев. Мао одолел всех конкурентов не столько как марксист-коммунист, сколько как националист. Одним из его излюбленных лозунгов было изречение «Китай выпрямился во весь рост». Это означало, что диктат иностранных держав и их вмешательство теперь в прошлом, новый Китай будет принципиально другим.
Мао надо было скормить наживку в виде ряда демонстративных уступок, пожертвовать малым, чтобы в перспективе получить большее. Этим малым оказались КВЖД и порт Дальний.
КВЖД, доставшаяся СССР в наследство от Российской империи, в 20-е годы управлялась, скорее, номинально и была постоянным источником конфликтов. Поэтому в 1934 году по решению Сталина она была продана Маньчжоу-Го (де-факто Японии). Однако после окончания Второй мировой и разгрома Японии дорога вновь отошла в управление к СССР вместе с незамерзающим портом Дальний (Далянь).
Дорога и порт имели ценность на случай военного конфликта в Маньчжурии. Но после установления в Китае коммунистической власти и разгрома Японии вероятность такого конфликта существенно снижалась. А в случае, если бы он всё же произошёл, Китай предоставил бы доступ к дороге по условиям военного союза. Вдобавок СССР получил от Японии Курилы (и, соответственно, Курильские проливы, обеспечивавшие выход в океан), благодаря чему отпала острая надобность в дополнительном тихоокеанском порту.
Китайская станция Маньчжоули вблизи российско-китайской границы. Фото © ТАСС
Таким образом, и дорога, и порт были той уступкой, на которую в Кремле пошли, чтобы вынудить Мао к уступкам в другой сфере. Прежде всего в Синьцзяне и на Хайнане. Синьцзян, граничивший с СССР, считался главным «сухопутным портом» Китая. В случае потери морских портов на побережье именно он был бы для Китая «окном на Запад».
В 20–30-е годы влияние СССР в регионе было огромным. При этом оно сохранилось и после подписания договора, поскольку СССР настоял на создании совместных советско-китайских предприятий. Этот регион был не только стратегически важен, но и располагал ценными ресурсами (типа нефти и вольфрама).
Кроме того, СССР предоставил в кредит технику и средства для создания каучуковой плантации на Хайнане. Каучук в СССР не производился, и в отношении этого ценнейшего сырья он оказывался зависим от иностранных (зачастую капиталистических) держав.
Таким образом, в обмен на уступку уже проданной дороги СССР получал пусть и временную, но безопасность на особенно уязвимых южных границах. Огромный рынок для сбыта товаров и технологий (кредиты выдавались Китаю под приобретение советской техники и товаров). Через создание совместных предприятий СССР получал доступ к редкому сырью, которое отсутствовало в стране. Фактически Китай оказывался накрепко привязан к СССР, став его главным торговым партнёром. Наиболее ценные в экспортном отношении товары уходили именно в СССР, причём сами китайцы были убеждены в том, что курс рубля к юаню был искусственно занижен и сырьё доставалось СССР дешевле.
Мао перехитрил Сталина
Фото © Imago / TASS
Впрочем, согласно другой версии, уже Мао перехитрил Сталина. Китайский лидер прекрасно понимал, что условия договора свяжут Китай и СССР гораздо сильнее, чем ему этого хотелось бы. По этой причине он даже отказался лично подписывать договор непосредственно со Сталиным. В итоге подписями его скрепили лишь министры иностранных дел обеих стран.
Но вместе с тем Мао осознавал, что это временная ситуация. Мао было за 50, а Сталину уже за 70 лет. Он также понимал, что после Сталина не останется сколько-нибудь серьёзной политической фигуры, все его потенциальные преемники были лишь исполнительными бюрократами. Мао автоматически превращался в фигуру номер один в мировом коммунистическом движении после смерти Сталина и уже по-другому мог разговаривать с Москвой.
Но разорённому десятилетиями войн и нестабильности Китаю требовалась поддержка здесь и сейчас. И он решил на время поступиться своей гордостью, чтобы с помощью советских кредитов и специалистов Китай «выпрямился во весь рост». А затем, уже после смерти Сталина, с Москвой можно было порвать под надуманным предлогом.
http://back-in-ussr.com/2020/02/pochemu-stalin-podaril-kvzhd...
