Колумнист ФАН по следам трагедии в Казани советует воспользоваться опытом ФБР по созданию единых баз данных, которые использует полиция всех штатов США.
(Публикуется в авторской орфографии, Соединенными Государствами Америки колумнист, как помнят читатели, называет США. — Прим. ФАН).
Соединённые Государства Америки множеством разнообразных (а порою разноБЕЗобразных) способов подчёркивают: каждое из них — именно самостоятельное государство с собственными законодательной, исполнительной и судебной властями, а на общесоюзный уровень передан лишь узкий список обязанностей, перечисленных в общесоюзной же конституции. Её приняли 1787.09.17 на конституционном конвенте в Филадельфии. С тех пор в неё внесли всего 27 поправок (21‑я отменила 18‑ю, известную как Сухой закон). В частности, поправка 10 оставляет за отдельными государствами все полномочия, не отнесённые конституцией на союзный уровень.
В жизни редко случается нечто состоящее из одних достоинств или одних недостатков, без примеси противоположной крайности. Вот и самостоятельность Соединённых Государств по всем делам, не внесённым в конституцию, то и дело порождает осложнения по мере выявления всё новых общих потребностей. В частности, через век с небольшим — в 1896‑м — национальный (то есть общефедеральный) союз глав полиции оказался вынужден создать национальное бюро уголовной идентификации, куда собирались сведения о преступниках и преступлениях, накапливаемые в каждом из государств.
Ещё через десятилетие — 1908.07.26 — на его основе возникло бюро расследований, призванное разбираться в преступлениях, затрагивающих интересы сразу нескольких государств. Первой его задачей стало отслеживание переезда проституток из одного государства в другое: если её кто-то сопровождал, этот «кто-то» квалифицировался как работорговец.
Постепенно спектр задач расширялся, появлялись дополнительные структуры. Например, в 1933‑м с ним слилось бюро запрета: оно охотилось на торговцев спиртными напитками, а после отмены Сухого закона оказалось не у дел. Менялись и названия: с 1935‑го и по сей день оно именуется Федеральным бюро расследований.
Перетягивание каната полномочий между ФБР и местными полициями, подчинёнными отдельным государствам и даже отдельным населённым пунктам, длится по сей день. Подозреваю, что значительная часть чёрных легенд о манипуляциях руководства ФБР накопленными компрометирующими материалами придумана местными полицейскими, а значительная часть столь же чёрных легенд о некомпетентности местных полицейских — ФБРовцами. Но главное неизменно: ФБР накапливает колоссальную базу данных о преступлениях и преступниках, а местные полиции при определённых условиях получают если не сами сведения из базы, то по меньшей мере рекомендации на основе сверки таких сведений с теми, что сами сообщают по конкретным событиям.
Российская полиция централизована куда раньше заокеанской. Но есть немало иных сфер, где очевидным образом необходимая единая база данных по сей день отсутствует.
Приведу очевидный пример по горячим следам событий. Казанский стрелок ещё четыре года назад обращался в медицинское учреждение с жалобой на головные боли. У него даже диагностировали некое заболевание мозга. Но пару месяцев назад он без проблем получил справку о вменяемости, необходимую для покупки огнестрельного оружия. Ибо на учёте в психиатрическом диспансере не состоял, на приёме у врача вёл себя вменяемо, а сведений о былых расстройствах врач не имел.
Вряд ли отсутствие справки помешало бы ему совершить уже задуманное преступление: обошёлся бы самодельными гранатами (он их принёс в гимназию достаточно, чтобы и без дробовика убить кучу народу). Смешать взрывчатку из общедоступных компонентов может всякий знакомый со школьным курсом химии, а изготовить средства её взрывания — всякий знакомый ещё и с посвящённой электричеству частью школьного курса физики. Конечно, нужно ещё и подумать над конкретными конструкциями — но, к сожалению, даже безумные маньяки бывают на некоторых направлениях весьма сообразительны. Но всё же без ружья он, скорее всего, действовал бы менее эффективно, хотя бы потому что в небольших помещениях гранаты могли поразить и его самого.
Противники создания единых баз данных с доступом из разных учреждений описали немало возможностей противоправного их использования. Например, на рынке то и дело появляются сведения, позволяющие преступникам выбрать удобные мишени, ввести намеченную жертву в заблуждение о степени знакомства путём упоминания не слишком известных сведений о ней, иной раз даже организовать сделку от имени жертвы. Полагаю, в обозримом будущем появится ещё немало преступных приёмов использования баз данных: человеческая изобретательность неистощима не только на законных направлениях.
Но весь мировой опыт показал: утечки сведений куда чаще случаются по злонамеренным усилиям людей, имеющих законный доступ к базам данных, нежели по дефектам программного обеспечения и/или халатности персонала. И уже разработано немало приёмов защиты от подобных деятелей. Битва брони со снарядом бесконечна — но законные структуры располагают большей ресурсной базой, нежели преступные, а потому можно надеяться, что похитить сведения будет чем дальше, тем сложнее.
Есть и специфические приёмы защиты секретов. Например, по многим видам запросов можно выдавать готовые решения, принятые автоматически, а не данные, нужные для принятия решений людьми, и только если что-то вызвало сомнения, получать исходные данные по требованию целой группы надлежаще уполномоченных лиц, участвующих в дальнейшем анализе полученного.
Возможные же достоинства единых баз данных не исчерпываются вышеприведенным примером возможности своевременного оказания психологической (а то и психиатрической) помощи человеку, обратившемуся за оружием, несмотря на былые (и, возможно, не изжитые) расстройства мозга. Мне уже довелось видеть довольно много вариантов полезного использования комплекса разнородных на первый взгляд сведений. Да и моя собственная работа во многом опирается на рассмотрение множества данных, на первый взгляд не связанных с изучаемым вопросом, так что единая база данных в моей собственной голове и Википедии несомненно полезна.
Боюсь, что привычные нам страхи перед засильем компьютеров ещё долго будут препятствовать созданию хотя бы единой медицинской базы данных. Да и нынешнее провозглашение медицины и образования услугами (а не производством главного средства производства — людей) заставляет многие учреждения считать сведения, получаемые в ходе их работы, коммерческой тайной, не подлежащей передаче в единую базу. Но на мой взгляд, решение надо принимать на основе расчёта: от чего суммарные потери больше — от объединения данных или от их сокрытия? Мне кажется, сокрытие в целом опаснее.
