В цифровом прокате появились «Бедные-несчастные» — новая работа Йоргоса Лантимоса с ярким, физическим бенефисом Эммы Стоун. За кадром вновь сошлись не только режиссер и звезда «Фаворитки», но и сценарист Тони Макнамара, адаптировавший одноименный роман Аласдера Грея. Чем завораживает фильм, победивший на Венецианском кинофестивале и претендующий на десять «Оскаров» (в том числе главный), рассказывает Алексей Филиппов. Альтернативный викторианский Лондон. Молодая женщина в наряде бархатной синевы всматривается в муть Темзы и прыгает с моста. Когда она откроет глаза вновь, то будет уже не Викторией, а Беллой (
Эмма Стоун) — экспериментальной игрушкой хирурга-новатора Годвина Бакстера (
Уиллем Дефо), пересадившего утопленнице мозг её нерожденного ребенка. Так старое тело обретет новую жизнь — в доме, который удивил бы любого. Причудливый декор тут сочетается с прошлыми экспериментами доктора: вроде козленка и французского бульдога с головой утки или брахицефала с птичьей жопкой. Нетвердой кукольной походкой, разучивая по 15 слов в сутки, Белла начнет познавать мир — и вскоре захочет покинуть заточение кунсткамеры.
Тем интереснее, куда приходит героиня, посетив зоны закостенелости: обезумевшей от рациональности науки, утомительно буржуазного досуга, обманчиво раскованной секс-работы. Демонстративно инородная Белла меняет детский (или животный, или квази-рациональный) интерес к насилию — на веру если не в человека, то в человечество. В этом оптимизме, выпаренном из черного юмора, можно увидеть такой же утрированный хеппи-энд, как в «
Барби», печальную констатацию, что нового, свободного человека из мертвого тела идей не вырастишь.
И всё же мисс Бакстер — пример того, что сознание формируется, но не определяется плотью (гендер младенца остается загадкой). Как будущее — настоящим, а компиляция — суммой прообразов. Подобный монстру Франкенштейна доктор Бог, чей отец изучал людскую физиологию на сыне, «порождает» Беллу, лишенную мортидо матери и ресентимента — как «мужского», так и «женского». Ей просто интересно попробовать этот мир на зуб — вдруг всё-таки изменится, поддастся. Не ей — так другим, из эпохи более поздней, чем викторианская (многозначительный взгляд в камеру). А за спрос, как известно, денег не берут.
Ссылки по теме«Оппенгеймер» и «Бедные-несчастные» стали триумфаторами премии BAFTAБез даты: 33 фестивальных хита, не добравшихся до России«Убийство священного оленя»: Мой папа - АгамемнонТихо на пальцах: «Барби» — самый успешный фильм годаПикник на обочине: 13 самых интригующих экранизаций 2023 года, которые мы рассчитываем увидеть
