Автор Telegram-канала «Индия сегодня» расскажет об истории территориального спора на индийско-непальской границе и о том, как Индия спровоцировала очередной конфликт на своей границе в Гималаях. «Если Индия может вести диалог с Китаем по поводу приграничной ситуации, то почему не с нами?» — эмоционально высказался сегодня министр иностранных дел Непала Прадип Гьявали (Pradeep Gyawali). Весна этого года выдалась в Индии богатой на катаклизмы и неприятности с соседями. Еще не успело закончиться вооруженное противостояние с Китаем на линии фактического контроля в Ладакхе, как ярко разгорелся старый территориальный спор с другим гималайским соседом — Непалом. Начало скандалу было положено 8 мая 2020 года, когда министр обороны Индии виртуально присутствовал на инаугурации новой 80-километровой дороги на перевале Липулех в Гималаях, соединяющейся с границей с Китаем. Непальское правительство немедленно выразило протест, заявив, что дорога пересекает территорию, на которую оно претендует, и обвинив Индию в изменении статус-кво без дипломатических консультаций. В подкрепление своего протеста Непал развернул полицейские силы в регионе, вызвал индийского посла в Катманду и инициировал конституционную поправку, направленную на формализацию и расширение своих территориальных притязаний примерно на 400 квадратных километров. Также была опубликована официальная карта Непала, включающая в себя спорные территории. Индия со своей стороны предложила провести диалог по урегулированию этого вопроса после окончания пандемии COVID-19. Какова история этой проблемы? Фактически Индия владеет спорной территорией уже по меньшей мере 60 лет. В заявлении 2015 года Китай также признал суверенитет Индии, согласившись расширить торговлю через перевал Липулех, Калапани. Непал со своей стороны утверждает, что непальское правительство проводило там перепись населения в начале 1950-х годов и ссылается на Сугулийский договор 1815 года как на законное основание своих притязаний. В то же время новая индийская дорога, инаугурация которой вызвала столь бурную реакцию, не вносит каких-то кардинальных изменений в существующее положение вещей. Индия и раньше контролировала эту территорию и строила там инфраструктуру, а также осуществляла функции государственного управления и размещала военные силы вплоть до пограничного прохода с Китаем. Принимая решение об инаугурации дороги, индийское правительство, несомненно, взвесило все за и против и решило идти вперед, несмотря на предсказуемое противодействие со стороны Непала. Очевидно, что Нью-Дели недооценил масштаб антииндийских настроений и решимость Катманду в этом вопросе. Прежде всего, карта национальных интересов пришлась весьма кстати непальскому премьер-министру Оли, который столкнулся с серьезным внутриполитическим кризисом в конце апреля 2020 года, и объявление Индии 8 мая об инаугурации дороги на спорных территориях, таким образом, стало для него настоящим подарком небес. Он быстро сумел мобилизовать общественное мнение, разжечь националистические настроения против Индии, привлечь на свою сторону внутрипартийных соперников и отвлечь внимание от своих неудачных постановлений и мер по сдерживанию пандемии. Вполне вероятно, что Пекин поддержал и подтолкнул Катманду занять более жесткую позицию на фоне китайско-индийского военного противостояния в Ладакхе. Это вполне могло способствовать обострению индийско-непальского кризиса. Разумеется, что дорога не была построена в одночасье, как и спор о территориях начался не вчера. Во время визита в Непал премьер-министра Индии Нарендры Моди в 2014 году была достигнута договоренность обсудить этот вопрос на переговорах на уровне министров иностранных дел. Непал утверждает, что с тех пор он дважды пытался созвать такие переговоры и не получил никакого положительного ответа от Нью-Дели. Появлялись сообщения о том, что Индия замалчивает этот вопрос, даже якобы отказываясь принять специального посланника для обсуждения этого спора. Нынешний пограничный спор отражает растущую структурную проблему в отношениях Индии и Непала. Молчание Индии является самым большим поводом для беспокойства за будущее двусторонних отношений и вызывает естественное раздражение в Катманду. Косвенно выразив свое недовольство политически напряженной обстановкой в Непале, Индия в основном воздержалась от комментариев. Месяц спустя после начала конфликта Нью-Дели все еще не сделал сколько-нибудь значительных шагов для деэскалации ситуации. Это не может быть случайностью. В последние недели Индия приняла специального представителя Соединенных Штатов по Афганистану, провела виртуальный саммит лидеров с Австралией и приняла участие в пограничной встрече с Китаем для урегулирования спора в Ладакхе. Так что, конечно, не из-за недостатка времени или интереса никто в Дели до сих пор не нашел времени поговорить с Непалом. С другой стороны, поскольку Индия сейчас столкнулась со многими другими неотложными проблемами, будь то пандемия COVID-19 или военное противостояние с Китаем, Непал может просто не быть приоритетом. Расчет Индии может заключаться в том, чтобы просто переждать ситуацию, наблюдая за тем, как развивается политика Катманду. Такая тактика была бы полностью в соответствии со старой колониальной традицией «виртуозной бездеятельности». В то же время крайне маловероятно и вполне очевидно для всех участников конфликта, что Индия откажется от спорных территорий — тем более по принуждению, а не путем взаимных договоренностей. Непальским националистам может нравиться мысль, что принятие конституционной поправки, поддержка Китая или интернационализация вопроса в Организации Объединенных Наций заставят Индию отступить. Но вряд ли кто-то из реалистов в Катманду, особенно премьер-министр Оли, питает иллюзию, что Дели уступит подобным требованиям или давлению. Именно поэтому, несмотря на всю свою политическую риторику, непальское правительство всегда подчеркивало важность дипломатического диалога. Чем скорее Индия уладит этот спор с Непалом, тем меньше шансов у Китая вмешаться в него. Пекин решил на этот раз оставаться нейтральным, но его будущие расчеты могут измениться. Как отметил Динеш Бхаттараи, бывший непальский дипломат, пограничный спор «выглядит незначительным, но если он будет тлеть, то, скорее всего, посеет семена огромной конкуренции и интенсивного соперничества на чувствительной гималайской границе с далеко идущими геополитическими последствиями». Точно так же индийский ученый и непальский эксперт С. Д. Муни предупреждает, что рано или поздно спор «будет использован третьими сторонами в своих интересах». Исторические, технические и картографические претензии с обеих сторон, вероятно, приведут к тупику с бесконечными противоречивыми толкованиями о речных линиях и других спорных критериях. Возможно, единственным приемлемым решением является поиск какой-либо формы совместного управления или совместного суверенитета для спорной территории. Учитывая взаимный торговый потенциал, обе страны могли бы также рассмотреть вопрос о создании особой экономической зоны. Исходя из их истории дружественных отношений и руководствуясь прагматизмом, Индии и Непалу не должно быть трудно мыслить нестандартно и найти практическое решение. Однако для диалога нужны двое, а Индия продолжает от него уклоняться. Сегодня этот конфликт перестал быть бескровным — от выстрела с непальской стороны погиб гражданин Индии. Заставит ли это премьер-министра Моди нарушить молчание?
