Потом приехала подруга. Ее я уломала на вывоз двух ведер и сумки. Но слив меньше не стало. Шикарные — огромные, золотые, медово-абрикосовые — они продолжали гнуть ветви и падать на землю. Бурное цветение сливы этой весной меня не испугало. И обилие завязей не напрягло. Пожалуй, удивило то, что они не осыпались. А потом они созрели... Их выросло столько... Ну как если бы облепиха была о-о-очень большой. Я думала, ее угробят грибок и тля, но грибка, по сухому лету, не случилось, а тля, судя по всему, испугалась увиденного и свалила. В итоге уже к началу августа дерево фактически легло на землю под грузом неподъемного урожая. И тогда я пошла по соседям... Они хорошие. На беду, их самих накрыло урожаем. Детский лагерь, куда я позвонила, со сливами меня послал: нужна справка, заключение эксперта, то да се. Все верно, не поспоришь... Нет урожая — проблема. Есть урожай — проблема возрастает в разы. И правда, надо бояться своих желаний, они же сбываются. Ведь я же хотела, чтобы слив было много! И вот, когда масштаб урожайной беды стал очевиден, я начала звонить друзьям. Сначала просила угоститься. Это — пожалуйста: разовые налеты, шашлык-машлык, пакетик с собой — почему нет? Но потом я начала просить спасти меня от завала, ибо быть похороненной под сливами на шести сотках мне показалось каким-то унижением, а угроза подобного финала стала очевидна. И тут — дудки. «Вареньем и повидлом возьмем, компотом тоже, — ныло в телефоне. — Но самим обрабатывать, чистить и варить... » «Да ты что, чтобы я банки крутила? Мы все давно покупаем. Но ты там того, держись... » Я пыталась держаться — за ствол сливы. Той, которой я пригрозила в прошлом году — срублю, нечего пустой стоять! Тогда сливоубийству помешал дождь. И она мне отомстила. «Значит, нет у тебя друзей! — шелестела она ветками, бросаясь сочными сливами, — разгребай сама! » Но мир не без добрых людей: еще пара хороших людей нашлась. Они покинули меня под вечер, забив багажники машин и проклиная меня вместе с моим урожаем. «Морозьте, это проще всего!» — кричала я им вслед радостно. Но утром поняла, что слив столько же, а список тех, кто мог приехать и все же не гнушается заготовками, безнадежно исчерпан.... Лет двадцать назад все это было бы закручено в банки, расповидлено, завареньено, замариновано, заморожено и засушено. Увы. Уезжая с дачи, я обняла сливу и извинилась за угрозы. Она бросила мне вслед сливу и что-то сказала. Я предпочла не расслышать.
