Каким был нынешняя звезда российского тенниса до переезда во Францию.
Даниил Медведев родился в Москве. В детстве он занимался плаванием в бассейне «Чайка», который находится на «Парке Культуры». Там же, в комплексе, находились корты с ковровым покрытием, на которых Даниил и начал заниматься теннисом. Первым тренером Медведева стала Екатерина Крючкова. Она работает с детьми с 1975 года, а самой известной ее воспитанницей стала бронзовый призер Олимпиады, победительница Australian Open и US Open в парном разряде, бывшая вторая ракетка одиночного мирового рейтинга Вера Звонарева. Ее Крючкова тренировала и вела на протяжении 11 лет.
Сейчас теннисной школы в бассейне «Чайка» уже нет. Но первый тренер Медведева и Звонаревой еще работает. Мы встретились с ней на кортах в Екатерининском парке рядом с Театром Российской армии, где она тренировала юных теннисисток.
В интервью «Матч ТВ» Крючкова рассказала:
• Почему не стало теннисной школы при бассейне «Чайка»
• Как Медведев переживал поражения в детстве
• Какие технические качества отличали Даниила в начале карьеры
• Когда в последний раз Медведев общался со своим первым тренером
— Несмотря на то, что я уже давно не молодая, я бы хотела сейчас опять набрать маленьких детей и с ними поработать. И повыбирать. Я считаю, что надо начинать с шести лет, а не с трех-четырех. Тогда по ребенку видно, каким он будет в будущем. Да, они все приходят со своим воспитанием и семейным менталитетом, но в спорте все обнажается. Им даешь много заданий, в которых проявляется их личность. Вот Даниил был сильной личностью. При всем том, что он был такой избалованный мальчишка. Вообще он вырос в потрясающего молодого человека.
— Вы тренировали Даниила на кортах при бассейне «Чайка». Насколько понимаю, теннисной школы там больше нет.
— Да, в бассейне «Чайка» 30 лет работала детско-юношеская спортивная школа. И вдруг этот потрясающий теннисный корт решили перепрофилировать в 2018 году. И сделали бадминтон вместо тенниса. Сейчас наша школа на улице, без корта. Мы выживаем. Но ничего страшного. Мы верим в себя. Все нормально.
— Вы тренируете с 1975 года. Поработали за это время с огромным количеством детей. Наверное, уже не помните, как пришел Даниил?
— Я всех помню, даже тех, кто давным-давно ко мне пришел. Они все разные. Приходят детки, мы набираем группу. Идет отбор. У Даниила была экспериментальная группа. Были девочки в начале, но потом уже только мальчишки остались. И все они — личности, между собой выясняли отношения.
— Вы сразу поняли, что Даниила точно нужно брать?
— Сразу никто не поймет. Это происходит в процессе. Что делает тренер? Создает упражнения и ситуации, где проверяет ребенка. Проходит достаточно длительное время — месяц специальных заданий. Дети проверяются в конкуренции между собой. Они же хотят себя показать. Тогда ребенок достает из себя все свое сильное, которое в нем есть. А тренер это все видит.
— Он выделялся?
— Да. Он не мог выделиться как единственный лидер в группе, но свою характерность — и даже где-то свою противность — он показывал. Если проигрывал, то не соглашался, доказывал, оспаривал. Другие тоже этим занимались. Но он явно это делал.
— Тяжело реагировал на поражения?
— Да. Он своеобразный был. Бойцовское чувство у него было всегда. Он с ним пришел, он с ним родился. Целеустремленность, амбициозность, боролся за каждое очко. Мы всегда учили детей, что главное — перебить мяч в корт больше, чем твой соперник. Каждый ребенок это по-разному понимал. Даниил понимал это хорошо. Перебивая много раз в корт соперника, он очень сильно раздражал других мальчишек. Но немного упрощал теннис. Я все искала в нем что-то агрессивное, активное, игровое. Оно в нем есть, там его много. Пыталась с ним анализировать, делала акцент на том, что он делает что-то смелое. По-моему, он не очень слышал. Ему больше нравилось, когда он попадает в корт и держит свое очко.
— Сколько вы с ним в итоге поработали?
— Немного — около шести лет. Считаю, что с ним немного не доработала. Но там уже были амбиции родителей. Хотя я до сих пор думаю, что его переезд, может, был самым верным решением. Поэтому сейчас он играл в финале. Не преувеличивайте мою роль.
— В детском возрасте у него не было проблем с мотивацией?
— Нет. Он — отличник. Всегда учился хорошо, хотел быть первым. В теннисе на каком-то этапе становления техники ему было тяжеловато. Может, были какие-то внутренние сомнения. Но когда начиналась игра с мячом, то все — ничего не отвлечет. У него был сильный игровой потенциал. И он был далеко внутри него. Не могу сказать, что я его достала. Думаю, что он сам позже достал — и кто-то из других тренеров.
— Какие были сильные стороны в технике?
— Удар слева был сразу, о котором все сейчас говорят. Силенок еще не было, но с двух рук бил. При игре справа возникали проблемы. Вообще, я сейчас смотрю и вижу, что он так много поработал. Я начала наблюдать за ним с Кубка Кремля в 2017 году. Такое количество побед — это отклик на его работу. Объемы отработаны страшные. Спасибо его тренеру и самому Даниилу.
— Подача мощная была?
— Тяжело давалась. Подача у него совершенствовалась последние лет пять. Но у него всегда было чувство мяча. Все говорят, что куда-то не туда подбрасывает мяч. Но он очень хорошо чувствует верхнюю координацию.
— После матча с Надалем он рассказывал, что в третьем сете уже думал, что будет говорить во время церемонии награждения. Лукавил?
— Думаю, нет. Искренне это ответил. Он себе помог таким образом. Расслабился, снял напряжение и пошел дальше. Он стал играть, читать игру.
— Матч был ночью по московскому времени. Вы смотрели игру с Надалем?
— Да, но не все видела, чтобы подробно его разобрать. Посмотрела первые два сета. Заснула. Утром досматривала пятый. Сейчас хочу пересмотреть, чтобы понять.
— После двух проигранных сетов вы понимали, что это еще не все?
— Я вообще в него очень сильно верила. Но Надаль не вовремя удачно играл. Он тоже игрок и волнуется. Даниил довел его до такого состояния волнения, что это можно назвать победой. А посмотрите до какого состояния он довел Вавринку — как маленький мальчишка против Даниила играл. Или тот же Джокович. Не зря же Новак говорит, что Медведев — восхитительный. Потому что Даниил лишил его оружия.
— Вы чувствуете себя частью этих успехов?
— Нет. Я не считаю, что вообще надо об этом говорить. У меня нет такого. Это не распространяется на мои амбиции. Только радость и гордость, что наш российский парень выигрывает.
— Общаетесь с ним?
— Сложно, потому что он живет в другой стране. Я его поздравила после победы в Цинциннати. Он ответил. Переписались. Мне было очень приятно.
— Вы говорите, что любите работать с маленькими детьми. Не возникало мыслей или желания сидеть на крупном турнире в тренерской ложе и смотреть, как Даниил Медведев или Вера Звонарева играет?
— Никогда. Я могу поехать на какой-то турнир, поприсутствовать, поболеть. Но чтобы сидеть в специальной ложе… Верунька меня приглашала в свою ложу на Кубке Кремля. Я тогда стеснялась. Потому что есть тренер, есть муж, есть ее команда, которая сейчас непосредственно с ней работает. Они должны быть на виду. А гость должен куда-нибудь спрятаться и болеть.
