Всё началось с того, что я стала жирная.
Да, я долго шла к этому, но прохладная былина будет не о том. Смеркалось. Мы отчаянно скучали в четыре лица: семейная пара татуировщиков, женщина-сценарист и я, на которой отказались застёгиваться джинсы отнюдь не худого мужа. Хотелось приключений, отжига, славы и халявы.
Идея родилась внезапно: «А давайте отправим Викца на “Модный Приговор”? Там и отжиг на Первом канале, и слава, и даже халявные шмотки для толстой бабы».
И мы сели писать письмо. Сценарист знал своё дело, получилась такая душераздирающая драма, что нам самим стало страшно.
Если кратко, то хозяйка сексшопа и строгая госпожа Виктория предпочитает разгуливать по улицам города в силиконе, латексе и обуви для трансвеститов, на голове у неё чудовищные парики, в руках плеть, а, между тем, она мать двоих детей и в таком вот виде она… бедные детушки, спасите семью, баба-то неплохая, просто с личным проблемы, а так-то она даже красивая, просто несчастная.
Написали и забыли. Мало ли таких писателей, которые желают отсвечивать на голубых экранах.
Не прошло и недели, как мне позвонили и пригласили на собеседование, вдобавок приказав накидать автобиографию аж на 10 листах. Я накидала такого, что некоторая часть соцсетей, куда я выложила сей креатив, поседела на пол головы. Такое надо отсылать Тарантино, но задача была иной.
Отдельный сценарий можно написать о том, как я добывала по знакомым извращенцам эти латексы с силиконами и трансвеститскими туфлями. Из всего заявленного у меня в наличии был единственный комбинезон из винила с дырой на заднице и балетная пачка. В нём-то я на собеседование и явилась. С детьми и группой поддержки. Зимой.
Не поверить в успех передачи было невозможно. Для съемок на дому из шкафа было вытащено всё.
Вместо обычной одежды мы развесили в нем арсенал пыточных камер, дикие наряды из БДСМ-студий и часть ассортимента моего секс-шопа. Съёмочная группа явилась в количестве пяти студентов, и они явно собрались снимать полный метр о лихих 90-х и гражданке, пережившей это, правда, нормально так просевшей мозгом.
Снимали почти 7 часов заставку, которая на экране идёт 40 секунд. Перетерпевшие подобное приключение друзья говорили, что у них съёмка дома занимала от получаса до полутора часов.
Честно скажу, что часа через 3 я пожалела обо всём. К тому же, параллельно я раздумывала о том, что развратную одёжку надо будет возвращать хозяевам, живущим в разных концах города.
Далее случился поход в магазин со стилистами.
Что дело — дрянь, стало понятно в первом же магазине. По контракту я права выбора не имела, и меня наряжали в такое, что через полчаса у меня случился нервный тик. Даже то, что я не умею ходить на шпильках, никого не остановило: на шпильках было всё. А вдобавок к этому – утягивающее бельё, бежевое, страшное, как моя жизнь, которое ничего не утягивало, зато делало меня похожей на постаревшего Вупсеня.
В студии снимали сразу 3 передачи “Модный Приговор”. Дело обстояло так: на стрижку и макияж всего час, поменять наряд — минута. Последнее происходило за кулисами на глазах у всей съёмочной группы, а ты, между прочим, в корректирующем белье и похожа на пожилую гусеницу.
Начала съёмки ждали часов 8, я не шучу. Успели набухаться, протрезветь и заиметь такие уставшие лица, что в гроб краше кладут. Отжигать перехотелось абсолютно.
Вдобавок стало понятно, что всё, выходящее за стандартный сюжет передачи, вырежут, собственно так и произошло. «Это платье должно как бы лететь за вами, идите быстрой уверенной походкой!»
Быстрой и уверенной походкой на туфлях со шпильками, которые велики на размер. Я полетела. В прямом смысле. Полетела, матерясь на всё Останкино и теряя туфли. Было смешно. Конечно вырезали.
Ничего из того, что досталось «на халяву», а на самом деле за 13 процентов от указанной суммы в 100 тысяч, носить нельзя. Просто нельзя, хотя бы потому, что треклятое платье, в котором я летала на финальном выходе, уже полгода никто не покупает на Авито. Ни за какие деньги. На 100 тысяч барахла там и близко не было. Ну и ладно. Впрочем, 13 процентов не смертельная сумма за такой экспириенс.
Баул со всем барахлом у меня спёрли из багажника машины, пока я накачивала колесо. Осталось только гаденькое бежевое бельё, которое украсит мою старость, и стыдное видео на сайте Первого канала, на котором я и в самом деле очень старая и очень толстая, да и тупая какая-то вдобавок — так уж смонтировали текст.
Единственная с того польза — мне больше ничего не стыдно и ничего не страшно, вся страна лицезрела меня в таком виде… На улице узнают теперь.
Недавно какие-то дети в магазине орали «Мама, мама, смотри, это та тётка из “Модного приговора”, которая хреново одевается!» Да, это я, в джинсах и кедах, с очень запоминающимся лицом, поседевшая в один день от последнего стыда в своей жизни.
