Почему просмотр краснофакельских «Ромео и Джульетты» пробуждает отсылы к Голливуду, а не к Шекспиру? Зачем в который раз теребить бессмертную классику и в чём актуальность нового прочтения?
В новосибирском театре «Красный факел» прошли премьерные показы музыкального спектакля «Ромео и Джульетта» (режиссёр Марк Букин, либретто и стихи Наталия Макуни) по трагедии Уильяма Шекспира.
Перед просмотром специально не стал перечитывать пьесу Шекспира. Даже не зная первых отзывов, понимал, что это будет новый творческий эксперимент.
Сразу хочу вернуться к своему заголовку. Почему страсти нешекспировские, если спектакль поставлен по мотивам произведения Шекспира? Просто выражение «шекспировские страсти» давно стало бульварным клише и виртуальным шаблоном, которым пользуются, словно ширмой. И уж точно это выражение чуждо всему тому, что по-настоящему претендует на право называться экспериментом.
На мой взгляд, эксперимент получился волне удачным. Да и весь зрительный зал в финале постановки аплодировал стоя и в такт главной музыкальной теме «Бей в барабан, бей – мир балаган» (музыка Евгении Терехиной), подтверждая всем этим ритуальным действием, что страсти, разыгравшиеся на их глазах в течение трех последних часов, оказались им далеко не чуждыми. А чьи они там, шекспировские или нет - было уже не так важно.
Авторы, надо сказать, сразу расставили все акценты – действие будет жестким, но с юмором. Как у Квентина Тарантино, голливудского хулигана, ставшего легендой мирового кино. Вот и в начальной сцене уличной потасовки шутливое упоминание Брюса Ли, культовой звезды видеосалонов конца 80-х в СССР, стало таким «мелким хулиганством» - небольшой деталью, говорящей сразу о многом. И в первую очередь о времени повествования. Истории про «пацанов» и криминальные разборки сейчас, конечно, популярны, особенно у тех, кто этот период, к счастью, не застал. Желание приблизить текст Шекспира, мир его героев, к более-менее современным реалиям, читаемо и понятно. При этом сюжетную линию авторы сохраняют прежней. Видно здесь хорошо и влияние Голливуда. Верона – темная, мрачная, как Готем. Вот-вот и где-то мелькнёт тень спасительного крыла летучей мыши или раздастся зловещий смешок Джокера. Много воды, в прямом смысле этого слова. Много грубой речи. И, наконец, руки в крови у Ромео, как у того же Тарантино на обложке одной из его биографических книг.
Режиссёр Марк Букин, приехавший на постановку из Перми, поделился в одном из интервью: «Перед нами стояла задача сохранить поэзию, заложенную драматургом на уровне структуры, и сделать так, чтобы со сцены звучал актуальный язык сегодняшнего дня».
Какое кино сейчас снимают в Новосибирске?
Вернёмся к основной фабуле повествования. И сразу зададимся вопросом: а надо ли в принципе-то данную постановку сравнивать с «Вильямом, понимаете ли, нашим Шекспиром»? Шекспир закладывал в своё произведение смыслы, которые слишком устарели для современного, во многом сошедшего с ума, общества. Мало кто сейчас задумывается «о победе любви над враждой», «о силе, которая стоит выше всего остального, выше всех ссор и любой кровной мести». Выражение «всепобеждающая любовь» звучит сейчас красиво, но не более того. Ещё одно клише, которое в наше время чаще всего используется в «мыльных операх». Да и сами авторы спектакля как-то не сильно делают упор на эту линию. Чувства Ромео и Джульетты – это лишь часть сюжетной конструкции. Да и «вражда», на чём бы она ни основывалась, думаю, намеренно здесь звучит лишь фоном, предстает частью той же самой конструкции.
Главное же здесь – вопросы психологии, проблемы переходного возраста и всё, что связано с взрослением, подростковой агрессией и суицидальным поведением. Литературная почва, идеально удобренная коллизиями шекспировского сюжета, очень благоприятна для подобных творческих исследований, что мы видим в данной постановке «Ромео и Джульетты». Предчувствие смерти всё время витает в пространстве, оно нагнетается здесь всеми возможными средствами. Ромео хронически в депрессии, все разговоры если не о Джульетте, то о смерти. Сама Джульетта то и дело говорит про обречённость. Есть такая информация, что «глубина, с которой великий английский драматург Вильям Шекспир описывал переживания своих героев, позволяет современным врачам составить объемную картину эмоциональных переживаний и их отражение на психологическом состоянии человека». Думаю, что если бы во времена Шекспира существовали нейролептики или препараты, снижающие уровень кортизола в крови, то и сюжет о переживаниях Ромео и Джульетты развивался бы во многом иначе. Не было бы этого ярко выраженного юношеского максимализма. И, скорее всего, повествование закончилось не столь трагично.
Сыграли зло: «Магда» вышла из-под контроля в «Старом доме»
Впрочем, подростковых трагедий и в современной жизни немало. Ленты новостей постоянно пестрят сообщениями о подобных случаях. Краснофакельская история любви «Ромео и Джульетты» - это Крик, местами даже Вопль. О помощи. При этом вопль, каждый раз переходящий в рок-оперу. И, надо сказать, весьма притягательную рок-оперу. Все вокальные партии, что у Ромео (Вадим Гусельников), что у Джульетты (Анастасия Плешкань) - пронзительны, чувственны и убедительны. Герои страдают, их мучают душевные противоречия, они всё время ощущают давление со стороны, эмоции перехлёстывают через край. Рок-опера, как форма повествования, очень подходит для подобного буйства психологических красок.
Не в обиду режиссёру, спектакль получился актёрский. Такой местами бенефисный. И с юмором. Хотя, казалось бы, какой в трагедии может быть юмор? Но в жизни всё так и происходит. Всегда где-то рядом и драма, и любовь, и смех, и слёзы. Юмор здесь очень гармонично вплетается в повествование. Что касается актерских работ, то первенство я отдам Егору Овечкину, исполнившему роль священника Лоренцо, тайно обвенчавшего Ромео и Джульетту. Яркое воплощение, опять же с отблеском юмора. Его «монолог, обращённый к Богу» - работа настоящего мэтра.
В финале ещё раз хотел бы вернуться к основной музыкальной теме спектакля. Мир, безусловно, - балаган и ещё, как известно, - театр. И люди в нём, конечно же, актёры. Но я сейчас немного о другом. Артисты к финалу трехчасовой постановки заметно подустали. Но в этом и есть вся прелесть. И даже не в том, что это живое действие. Прекрасно то, что актёры в этом «мире», мире нешекспировских страстей, тоже люди. Не виртуальные, а настоящие. И пока так будет, будут и живые эмоции, и эксперименты, и Театр.
О чем безмолвствует царь: что хотел не сказать Владимир Кехман на сцене НГАТОиБ?
Когда готовился этот материал, появилась информация - спектакль «Ромео и Джульетта» получил приз симпатий зрителей «Красного факела». Цитирую: «И снова: бей в барабан! Оглашаем результаты зрительского голосования. В этом году вы были чрезвычайно активны: мы получили более тысячи голосов. Итак, ваши сердца были отданы спектаклю «Ромео и Джульетта» в постановке Марка Букина! И наконец, лучшей актерской работой в 104-м сезоне вы, дорогие зрители, признали роль Ромео в исполнении Вадима Гусельникова! Поздравляем!»
Присоединяемся к поздравлениям авторов новой версии трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта»! Театралы, которые не успели посмотреть и оценить их работу, смогут сделать это в новом сезоне: ближайшие показы запланированы 27 и 28 сентября.
