11 апреля рухнул казавшийся довольно прочным режим фельдмаршала Омара аль-Башира в Судане. Страну уже достаточно долго сотрясали выступления оппозиции, однако суданские армия и полиция вроде как держали ситуацию под контролем. И у оппозиционеров, несмотря на поддержку т.н. мировой общественности, в любом случае не было никаких шансов на осуществление сценария «майдана». Омар аль-Башир, несмотря на свои 75 лет, никогда не был подобен политикам вроде Виктора Януковича. Боевой генерал, в прошлом командовавший парашютно-десантной бригадой, он не остановился бы и перед расстрелами любых демонстраций.
Но удар по режиму аль-Башира нанесли как раз те, кто должен был в силу своих должностных обязанностей оберегать существующий порядок. Фельдмаршала, которому оставалось буквально несколько месяцев до того, чтобы отпраздновать тридцать лет нахождения у власти, свергла армия. Причем это не был заговор младших офицеров, как иногда случается в африканских странах. Переходный военный совет, который пришел на смену президенту и правительству, возглавил министр обороны Судана и первый вице-президент генерал-лейтенант Ахмед Авад ибн Ауф, а его заместителем стал начальник генерального штаба суданских вооруженных сил Кемаль Абдель Мааруф. Впрочем, генерал Авад ибн Ауф пробыл во главе Судана всего один день – с 11 апреля по 12 апреля, а затем подал в отставку.
Судя по всему, военной элите Судана просто надоело ждать, когда «бессмертный» президент фельдмаршал аль-Башир покинет свой пост по естественным причинам. К тому же свою роль сыграли и народные протесты. Военные решили, что лучше воспользоваться ситуацией и выступить в роли освободителей суданского народа от диктатора аль-Башира. И сейчас вся «мировая общественность» застыла в недоумении – кем же считать вчерашних соратников фельдмаршала в немалых чинах и званиях – освободителями или новыми «драконами», которые свергли старого «дракона» и теперь установят собственную диктатуру? Впрочем, сами военные утверждают, что их правление будет временным и затем они передадут власть гражданскому правительству. Но нет ничего более постоянного, чем временное, особенно в Африке.
История большинства стран континента знает множество таких временных военных советов, которые задерживались на долгие годы и даже десятилетия. Собственно, и сам фельдмаршал аль-Башир пришел к власти как председатель Революционного командного совета национального спасения Судана. И задержался в этом статусе на четыре года – до 1993 года, а затем стал президентом – уже на долгих 25 лет.
Очень интересна фигура генерала Авада ибн Ауфа, который возглавил Переходный военный совет Судана и объявил о свержении аль-Башира. Генерал-лейтенант Ахмед Авад ибн Ауф, как мы уже отметили выше, до переворота занимал очень высокие посты – первого вице-президента Судана и министра обороны страны. Он на десять лет младше фельдмаршала аль-Башира – ему 65 лет.
Авад ибн Ауф родился в 1954 году. Он занимал должность начальника военной разведки Судана, затем был начальником генерального штаба вооруженных сил. То есть, это ближайший соратник аль-Башира, который командовал суданской армией во время конфликтов в Южном Судане, в Дарфуре. Военная разведка – это и политические репрессии, и специальные операции. В 2010 году Авад ибн Ауф попал в опалу и был направлен послом в Оман. 23 августа 2015 года аль-Башир вновь «достал из ларца» генерала ибн Ауфа и назначил его министром обороны Судана. В феврале 2019 года генерал был назначен первым вице-президентом страны.
Интересно, что к Аваду ибн Ауфу у той самой «мировой общественности» претензий лишь ненамного меньше, чем к самому Омару аль-Баширу. Еще в 2007 году ибн Ауф был включен в санкционный список США. В Вашингтоне сочли, что начальник штаба суданской армии был причастен к военным преступлениям в Дарфуре, в том числе к координации действий неправительственных арабских вооруженных формирований джанджавидов, которые и осуществляли расправы над дарфурскими повстанцами и мирным населением.
Кроме того, в США убеждены, что Авад ибн Ауф выступал в роли связующего звена между Суданом и Ираном. Омар аль-Башир, неоднократно провозглашавший верность религиозным принципам, несмотря на свои связи с Саудовской Аравией, стремился поддерживать неплохие отношения и с Ираном. Обе страны сближала ненависть к Соединенным Штатам, которые вводили санкции и против Тегерана, и против Хартума. И Авад ибн Ауф, по версии американцев, играл в судано-иранских связях далеко не последнюю роль.
11 апреля 2019 года генерал-лейтенант Авад ибн Ауф выступил по национальному телевидению Судана с заявлением о приостановлении действия Конституции страны, введении трехмесячного чрезвычайного положения и переходе к двухлетнему правлению военного совета. Таким образом, формально Омара аль-Башира отстранил от власти второй человек в стране – вице-президент ибн Ауф. Однако уже 12 апреля 2019 года генерал Авад ибн Ауф передал руководство переходным военным советом другому высокопоставленному военному – генералу Бурхану.
Генерал-лейтенант Абдель Фаттах Абдельрахман Бурхан до военного переворота занимал должность генерального инспектора вооруженных сил Судана. До февраля 2019 года генерал Бурхан занимал должность начальника штаба сухопутных войск Судана. Таким образом, штурвал власти остался в руках военной элиты. О генерале Бурхане известно мало – он не был особо публичной фигурой, предпочитая заниматься сугубо военными вопросами. Генералу Абдель Фаттаху Бурхану — 60 лет. Он начинал службу в пограничных войсках Судана, участвовал в многочисленных военных конфликтах, затем служил военным атташе в Китае. Именно генерал Бурхан координировал действия суданских войск в Йемене, где вооруженные силы Судана взаимодействовали с армиями Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов.
Почему ибн Ауф поспешил уйти в отставку? Судя по всему, главной причиной для этого решения военных послужило желание успокоить протестующих. Ведь ибн Ауф, занимавший при аль-Башире пост министра обороны и вице-президента, все равно воспринимался как человек из ближайшего окружения диктатора, у народа не было ощущения реальной смены власти. Бурхан же, хотя и из военной элиты, но все же не занимал государственных постов подобных посту вице-президента. Да и для международного позиционирования Судана фигура генерала Бурхана все же является более подходящей, чем фигура генерала ибн Ауфа, который находится под американскими санкциями и подозревается в сотрудничестве с Ираном.
Кстати, генерал Абдель Фаттах Бурхан — единственный представитель суданской военной элиты, против которого не вводились санкции и не было возбуждено дело Международным уголовным судом. То есть, это — идеальная фигура для успокоения и оппозиции, и Запада. При этом, он — классический представитель военной элиты страны, кадровый военный, сделавший карьеру именно во время режима Омара аль-Башира.
Кстати, армия отказалась выдать Омара аль-Башира Международному трибуналу. Несмотря на то, что свергнутый диктатор находится в международном розыске, инициированном США и их союзниками, командование суданских вооруженных сил убеждено, что если Омара аль-Башира и судить, то только на родине. Об этом, в частности, заявил председатель политического комитета Военного совета страны генерал Омар Зейн аль-Абидин.
Протестующие, тем временем, продолжают требовать перехода власти к гражданскому правительству. Но есть ли в этом смысл для Судана? В таких странах непонятные «демократические правительства» всегда несут за собой хаотизацию политической и общественной жизни, а экономика при их правлении рискует рухнуть в еще более глубокую бездну, чем при диктаторах. Примеров тому масса. Что случилось после свержения диктаторов с Ираком, Ливией, Йеменом? В Сирии попытки отстранить Асадов привели к многолетней гражданской войне. И лишь в Египте удалось несколько стабилизировать ситуацию, да и то потому, что у власти в стране остались военные. Поэтому в Судане мы сейчас видим повторение египетского сценария.
С одной стороны, военные – единственная сила, которая способна противостоять религиозным экстремистам. Это, кстати, показывает и ситуация в Ливии, где наиболее эффективно воюют с религиозно-экстремистскими группировками именно части Ливийской национальной армии фельдмаршала Халифы Хафтара.
С другой стороны, военные не дадут скатиться в пучину политической нестабильности, которая неизбежно последует за приходом к власти гражданского правительства. Ведь в том же Судане отсутствует традиция нахождения у власти гражданских правительств. После получения Суданом политической независимости у власти в стране практически все время находились военные. Одни генералы сменяли других в результате военных переворотов, но суть от этого не менялась.
Армия вообще играет в Судане очень большую роль в политической жизни. В странах Африки и Арабского Востока военные традиционно выступают в качестве основного гаранта политического порядка. Они способны поддерживать баланс между правыми и левыми, не допуская к власти особенно рьяных религиозных фанатиков, но и сохраняя «национальное лицо».
По африканским меркам Судан обладает довольно сильной армией. Ее численность – 104 300 военнослужащих, большая часть из которых служит в сухопутных войсках – около 100 тыс. человек. Еще 3000 человек служат в Военно-воздушных силах страны, 1300 человек – в Военно-морских силах на Красном море. Кроме того, 20 тысяч человек насчитывают вооруженные формирования Сил народной обороны и еще 82 тысячи человек числится в резерве Сил народной обороны.
Основу вооруженных сил составляют сухопутные войска, которые и играют наиболее заметную роль в политической жизни страны. В состав суданских сухопутных войск входят 1 танковая и 1 механизированная дивизии, 15 пехотных дивизий, 1 амфибийная дивизия, 1 инженерная дивизия, 6 отдельных пехотных бригад, 1 отдельная механизированная бригада, 1 десантно-штурмовая бригада, 1 разведывательная бригада, 3 отдельные артиллерийские бригады, 5 рот специального назначения. Суданское командование активно приглашает иностранных военных инструкторов. Подготовка офицерского состава осуществляется как в стране, прежде всего в Хартумской военной академии, так и за рубежом – в Иране, Пакистане и Китае.
Очень большую роль в жизни Судана играла Национальная служба безопасности и разведки (НСБР) – основная спецслужба, занимающаяся не только разведкой и контрразведкой, но и борьбой с терроризмом. И, что весьма интересно, у НСБР – довольно неплохие связи с ЦРУ США. По крайней мере, именно суданская разведка в 2001 году пыталась предупредить Соединенные Штаты о готовящихся терактах, но американцы со свойственным им высокомерием, предупреждениям разведчиков из Судана не поверили. За что и поплатились несчастные посетители и сотрудники нью-йоркских «башен».
Силы быстрой поддержки (СБП), входящие в структуру Национальной службы безопасности и разведки, принимали участие не только в операциях в Дарфуре и против различных радикальных группировок, но и в войне в Йемене, где Судан взаимодействовал с Саудовской Аравией.
В последнее время средства массовой информации много говорят о присутствии в Судане бойцов российских частных военных компаний, которые якобы выполняют в этой африканской стране функции по охране объектов и по подготовке местных спецназовцев. В конце концов, представитель МИД признал присутствие в Судане российских инструкторов – и частных, и государственных. Кроме того, никогда не скрывалось и то, что суданские военнослужащие проходят обучение в военных учебных заведениях Российской Федерации.
Что для России означает военный переворот в Судане? Ведь в последнее время наша страна развивала военно-политические и экономические связи с режимом Омара аль-Башира. Суданский президент бывал в Москве, встречался с Владимиром Путиным. Более того, все чаще появлялась информация и возможном размещении на суданском побережье Красного моря российской военной базы. Россия опиралась на возможности Судана, когда входила в Центральноафриканскую республику. Кроме того, Судан поддерживал Россию в ООН во время голосования по введению санкций за воссоединение Крыма с Россией.
У Хартума и Москвы – очень тесные связи по военной линии, особенно в сфере военно-технического сотрудничества. Для Судана, который находился в очень плохих отношениях с США и Западной Европой, Россия была и остается важнейшим поставщиком оружия, военной техники, а для нашей страны Судан – выгодный покупатель. И, конечно, терять такого партнера в Северо-Восточной Африке очень не хотелось бы. Пока у власти в Судане остаются военные, можно практически не сомневаться в том, что военно-техническое и военно-политическое сотрудничество двух государств будет продолжаться.
Другое дело, что помешать этому сможет лишь переход власти к прозападному правительству. Но произойдет ли он? Американцам, конечно, очень хотелось бы, чтобы Россия (и Китай, который, кстати, является важнейшим экономическим партнером Судана) ушли из Северо-Восточной Африки. Поэтому Запад будет предпринимать все возможное, чтобы минимизировать российское влияние в этой стране. Но сможет ли? Пример той же Ливии показывает, что в арабских и африканских странах всегда найдутся влиятельные здравомыслящие силы, которые понимают, что отношения с Россией куда более выгодны, чем эфемерная дружба с Западом.
Илья Полонский
