«Ситуация в сельском хозяйстве Казахстана сложилась чрезвычайная. Нужны экстренные меры по спасению плодовых и декоративных культур», — заявили участники состоявшегося в Алматы Международного научно-практического семинара, посвященного бактериальному ожогу.
Речь идет об исчезновении в Казахстане более 200 видов деревьев и кустарников семейства розоцветных, зараженных бактериальным ожогом. В том числе и прародительницы всех культурных сортов яблонь — дикой яблони Сиверса.
Нежданная зараза из Северной Америки
Научный форум, посвященный поиску эффективных методов борьбы с бактериальным ожогом, прямо скажем, вызвал ажиотажный интерес. Организован он был в предельно короткие сроки (за два месяца), но на него, забыв о границах, прибыли ученые со всех континентов. Уже само то, что они ради поиска эффективных методов борьбы с опаснейшей болезнью растений подвергли корректировке планы, расписанные еще в прошлом году на много месяцев вперед, говорит о серьезности ситуации.
«Казахстан с его обширными территориями может сыграть в будущем большую роль в продовольственной безопасности всего мира», — говорит профессор Мохаммед Бабадоост (университет Иллинойса, США), объясняя свой приезд на конференцию.
Генеральный директор Казахского НИИ защиты и карантина растений Абай Сагитов сообщил, что в 2012 году, когда впервые были получены образцы, подтверждающие наличие опасной болезни, угрожающей превратить нашу страну в безжизненную пустыню, в республике не было ни одной серьезной лаборатории по ее диагностике. За неполные четыре года удалось обучить специалистов, приобрести оборудование и построить несколько современных лабораторий.
«Что касается уникальной яблони Сиверса, то ее заражение стало сигналом к совместным действиям ученых всего мира, — сказал академик. — И сейчас мы, объединившись с зарубежными коллегами, делаем все, чтобы сохранить мировой генофонд за счет внедрения всех имеющихся сегодня достижений науки».
«К счастью, в Казахстане и Правительство, и ученые понимают, что утаивание информации сдерживает борьбу, — заметила старший научный сотрудник Всероссийского центра карантина растений Наталья Дренова. — И все же мы вынуждены признать, что бактериальный ожог распространяется очень быстро, миллионы опасных бактерий в считанные дни превращаются в миллиарды».
Заболевание, известное с конца XVIII века, имеет североамериканские корни. Во влажном климате оно способно быстро заразить все деревья и кустарники. При активном проявлении бактериального ожога ветви обычно чернеют, цветки погибают, побеги усыхают, кора покрывается язвами и так далее.
В советское время каждый саженец проверяли на скрытые болезни, оставляя его на несколько лет в интродукционном питомнике. Сейчас с помощью современной диагностики в аккредитованной лаборатории КазНИИ защиты и карантина растений болезнь можно установить за несколько дней. Однако переносчиком бактериального ожога могут являться не только зараженные саженцы, но и любой другой товар, прибывший из зарубежья. А фуры с ними, как известно, пересекают границы тысячами.
Так как бактериальный ожог является карантинным заболеванием, то основная мера — это искоренение зараженных насаждений. Но и в Казахстане, и в России, как признают ученые, в большинстве регионов момент уже упущен. И если уничтожить зеленые насаждения радикальными методами, то придется оголять все территории.
«Сжигать или пускать под топор зараженные сады не решение проблемы, — считает профессор Джонсон Кеннет (Орегонский университет, США). — Надо научиться управлять бактериальным ожогом. Посадить, к примеру, устойчивые к нему сорта. Правда, изменение генов займет время. Пока это произойдет, можно использовать все методы борьбы в комплексе. Пока самый эффективный из них — антибиотики. В органическом земледелии, которое используется во многих странах, они запрещены. Однако я не вижу ничего страшного, если их будут использовать в комплексе с другими средствами борьбы».
Первые проявления опасного заболевания в СНГ были зафиксированы в 2003 году, но тревогу ученые стран Содружества забили в 2007 году. Дело в том, что в Центральной России и Казахстане, где бывают холодные зимы, прохладные весны и очень засушливое лето, год на год не приходится. Бывает, что из-за недостатка влаги симптомы болезни могут полностью отсутствовать.
Сейчас ученые изучают генетику штамма бактерии, выделенной на территории Казахстана и Кыргызстана, чтобы понять ее перемещение по территории и, возможно, происхождение.
В России очаги заражения, по словам Натальи Дреновой, располагаются в центре страны, на Северном Кавказе и в Калининградской области.
«Это три совершенно разные области, и, наверняка, меры борьбы везде будут разными, — заметила ученый. — Поэтому, к сожалению, мы пока еще ничего рекомендовать не можем. В каждом конкретном регионе нужно испытывать весь комплекс имеющихся препаратов — химических и бактериальных».
Промедление смерти подобно
Против бактериального ожога, ставшего проблемой номер один для всего мирового сельского хозяйства, пока не существует препаратов, чья эффективность была бы признана всеми единогласно.
«Бактериальный ожог полностью уничтожить невозможно. Можно лишь с помощью разных эффективных методов минимизировать потери от него», — говорит американский профессор Мохаммед Бабадоост.
Борясь с опасной болезнью, в первую очередь нужно вывести устойчивые сорта, считают ученые. Во вторую — необходима интегрированная система защиты всеми имеющимися сегодня препаратами, а их более 30 наименований. Это антибиотики, медьсодержащие препараты и бактерии-конкуренты.
Помогают биологические препараты, но они не во всех случаях работают одинаково хорошо. Антибиотики действуют стабильно, но во многих странах, в том числе в России и Казахстане, их применение в сельском хозяйстве запрещено. К тому же сами американские ученые, выступая на семинаре в Алматы, отмечали, что у широко используемого в их стране антибиотика стрептомицина появились резистентные штаммы. Давно известен препарат меди, но он тоже недостаточно эффективен, да и вносить его надо в большой концентрации. Поэтому всегда есть место эксперименту и научному поиску. Московские ученые, двигаясь в этом направлении, предлагают, к примеру, препарат на основе коллоидного серебра. Несколько лет назад он прошел успешные испытания на плодовых культурах в университете Жироны в Испании. В одном из хозяйств Алматинской области, где его применяли в комплексе с другими препаратами, также проявил себя очень хорошо.
«Взяв совместно с КазНИИ защиты и карантина растений в качестве экспериментального крестьянское хозяйство Суздалевой под Алматы, мы спасли там апортовые сорта яблонь, которые собирались выкорчевывать, — говорит разработчик серебросодержащего препарата, научный сотрудник Московского университета Павел Жеребин. — Думаю, что наша технология вместе с другими препаратами позволит решить Казахстану если не все, то многие проблемы, связанные с бактериальным ожогом».
«Институт не лоббирует какой-то отдельный препарат, — замечает Абай Сагитов. — Мы говорим, что в мире против бактериального ожога сегодня есть более 30 различных препаратов. Все они эффективные, подтвержденные лабораторными и полевыми экспериментами. При их комплексном применении мы намерены определить лучшие, то есть наиболее подходящие для наших условий. Это позволит приступить к решению острейшей для Казахстана проблемы. Мы уже обратились с этим вопросом в Парламент. Запрета на временную регистрацию наверняка не будет. Проблема в сроках: препараты должны срочно пройти процедуру регистрации. Ситуация в сельском хозяйстве Казахстана сложилась чрезвычайная. Если мы не хотим превратить страну в пустыню, нужны экстренные меры по спасению плодовых и декоративных культур».
В перспективе КазНИИ защиты и карантина растений, по словам академика, планирует организовать ситуационный центр. Минсельхоз, получая в режиме реального времени информацию и прогнозы по вредителям, болезням, срокам обработки на несколько лет вперед, может планировать систему защитных мероприятий для каждого региона в отдельности. Большим подспорьем в этом станет сеть беспроводных метеостанций отечественного производства, подключенных к Интернету. Они уже есть. Институт инжиниринга и информационных технологии КБТУ совместно с КазНИИ защиты и карантина растений разработал сеть микрометеостанций Momsensorgrid, позволяющих до проявления внешних симптомов заражения точно спрогнозировать сроки борьбы с вредителями и болезнями. Будучи полностью автоматизированной, работающая на солнечных батареях система сама посылает на сотовый телефон фермера уведомления о том, какие болезни в ближайшее время будут угрожать урожаю. У Momsensorgrid сегодня есть только один конкурент. Главное отличие отечественной разработки от зарубежного аналога — наша метеостанция в пять раз дешевле: планируется выпустить Momsensorgrid на рынок по цене от 300 тысяч тенге, тогда как аналог в пять раз дороже.
«В шести крестьянских хозяйствах Алматинской области стоят наши микрометеостанции. Промышленный образец уже прошел испытания, — сообщил один из разработчиков системы, заведующий лабораторией микропроцессорных систем в Институте инжиниринга и информационных технологии КБТУ Олжас Манель. — Как только мы убедимся, что качество соответствует заявленному, будем подавать на международный патент. Сейчас стоим в очереди на получение местного патента».
Между топором и зажигалкой
И все же если сильно постараться, то ущерб от бактериального ожога можно свести к минимуму.
Научной темой представлявшего на семинаре Польшу консультанта Европейского аграрного центра, кандидата биологических наук Войцеха Клака является разведение интенсивных садов.
«В прошлом году мы вырастили 3 млн. 750 тысяч тонн яблок, 4,1 млн. тонн планируем в этом году, — сообщил он. — Статистика бесстрастна: в 40-миллионной Польше выращивается сто килограммов яблок на душу населения. Это означает, что у нас нет бактериального ожога. Он, конечно, появляется, но при интенсивной технологии, наличии передовой садоводческой техники, опрыскивателях, фортифицированном капельном орошении и активной помощи садоводам со стороны государства с ним легко можно справиться».
По плану идут комплексные обработки фунгицидами, инсектицидами, биоудобрениями, стимуляторами роста. Польша активно применяет препараты против бактериального ожога в интенсивном садоводстве. Без них страна навряд ли смогла бы выращивать до четырех миллионов тонн яблок в год.
В среднем в сезон количество обработок составляет от 22 до 24. Программы в зависимости от того, какие препараты допущены в данный момент, меняются каждый год. Лучше всего на бактериальный ожог действует антибиотик стрептомицин. Но он так же, как в Казахстане и России, запрещен и в странах Европы. Альтернативу ему составляет касумин (японский пара-антибиотик). Но без ассортимента из нескольких препаратов практически невозможно бороться с бактериальным ожогом.
Вопрос: а как же после всех обработок обстоят дела с содержанием токсиостатков в польских яблоках?
«Каждое экспортное яблоко проходит экспертизу на химию: пестициды, нитраты и нитриты, — заверяет Войцех Клак. — Если их содержание превышает предельно допустимую норму, карантинная служба не даст такому яблоку пересечь границу».
На реплику о том, что казахстанские яблоки, которых с каждым годом все меньше и меньше, ароматнее, слаще и, что там скрывать, с более живым румянцем, профессор восторженно отозвался.
«Да-да! Алматы не случайно называют отцом яблок. У вас хорошие почвы и климатические условия лучше, чем в Европе, где температура в среднем выше, но солнца меньше. Дующий с гор прохладный бриз дает яблоку неповторимый окрас. Полив садов с Большого Алматинского канала стекающей с гор талой чистой водой тоже сказывается на вкусе яблок. Если собрать все эти компоненты вместе, то сахара в казахстанских яблоках на 20 процентов больше, чем в тех, что выращены в других странах. Поэтому они и вкуснее. Если в вашей стране создать условия для интенсивного садоводства, то можно получить неплохой эффект».
