Мне легко признать этот праздник своим: детство и юность мои прошли в стране, которую называли самой читающей в мире, и сомнений в истинности этого утверждения у меня не возникало.
Помню, с какой скоростью в детстве «проглатывались» целые собрания сочинений: Жюль Верн, Марк Твен, Майн Рид, О. Генри, Аркадий Гайдар. Книги были наполнены тем, чего в реальной жизни отчаянно не хватало – невероятными событиями и необыкновенными людьми.
Позже пришло осознание, что книга может быть страшно интересной, даже если в ней рассказывается и о самых обыкновенных людях, с которыми ничего занимательного, в сущности, не происходит. Так в мою жизнь вошли Чехов, Трифонов, Уайлдер.
Я застал времена, когда журналист, беря интервью, непременно спрашивал собеседника, а какие книги или каких писателей тот любит? Ответ как бы позволял полнее раскрыть личность: по литературным предпочтениям легче всего было составить представление о человеке.
Мне жаль, но теперь этой традиции нет: и собеседники считают за лучшее не слишком распахивать душу, да и публике перечень книг и авторов может ничего не сказать.
Книг, несомненно, стало больше, магазины переполнены, но читать современное меня, признаться, не тянет. Пробовал, конечно, почти всех модных авторов и каждый раз натыкался на злобу дня.
А человек живет не одним же днем. И не только злобой.
