За несколько недель до Рождества 1917 года среди суровых зимних пейзажей разорённой войной Европы бушевала Первая мировая война. Немецкие солдаты занимали укрепившиеся позиции в противостоянии американцам на узкой незахваченной полосе. Среди непрекращающейся стрельбы и артиллерии молодой немецкий солдат, раненый и отчаявшийся, попытался проползти по пустому пространству. Запутавшись в колючей проволоке, он отчаянно закричал от мучительной боли — яркий символ суровых реалий войны.
Его крики слышали американские солдаты, находившиеся неподалёку. Не выдержав, один из американских солдат вылез из своего окопа и пополз к немецкому солдату. Поняв его намерение, другие американцы прекратили стрельбу, но немцы продолжали, пока один из офицеров не понял, что происходит, и не приказал прекратить огонь.
Внезапно на нейтральной зоне воцарилась жуткая тишина. Молодой американский солдат добрался до немецкого солдата, освободил его от колючей проволоки и помог ему вернуться в немецкие окопы, передав его своим товарищам. Затем он повернулся, чтобы уйти.
Неожиданно на его плечо легла рука. Обернувшись, он увидел немецкого офицера, награждённого Железным крестом, высшим знаком храбрости в немецкой армии, который снял свою медаль и прикрепил её к американскому солдату, после чего позволил ему вернуться в свои ряды. Бессмысленные военные действия возобновились, как только американский солдат благополучно вернулся в свой окоп.
Несколько лет назад мы с женой отправились на ужин к другу в Нью-Йорк. Пошёл сильный дождь со снегом, и мы поспешили во двор нашего друга. Я увидел, как от парковки отъезжает машина, а освободившееся место — ценная находка в многолюдном Манхэттене — собирается занять ожидающий автомобиль. Однако другая машина стремительно заняла парковочное место.
«Как грубо!» — подумал я.
Моя жена вошла в дом нашего друга, а я вернулся на улицу, готовый вступить в схватку с человеком, занявшим это место.
«Эй! — сказал я. — Это место ждал другой парень», — я жестом указал на машину, которая ждала.
Тот, кто занял место, злобно посмотрел на меня. Но я чувствовал, что отстаиваю справедливость, и не был запуган его враждебным поведением.
«Не лезьте не в своё дело!» — сказал он.
«Нет, — ответил я, — вы знаете, тот парень ждал этого места».
Наш спор перерос к рукоприкладству. Этот мужчина крупного телосложения нанёс мне удар, от которого я упал на его машину. За этим последовали ещё две пощёчины. Зная, что не справлюсь, я надеялся, что водитель ожидающей машины придёт мне на помощь. К моему ужасу, он уехал, увидев эту сцену.
Проучив меня, мужчина, занявший это место, уехал. Я вытер кровь с лица и с негодованием вернулся в дом своего друга. Я, бывший морской пехотинец, чувствовал себя глубоко униженным. Жена и друзья увидели моё угрюмое лицо и спросили, что случилось. Я мог только сказать, что у меня возник спор из-за места на парковке. Они знали, что за этой историей кроется нечто большее, но не стали допытываться.
Вскоре в дверь снова позвонили. Меня охватил страх: неужели этот человек вернулся, знает о моём местонахождении и намерен добить меня? Тревожась из-за возможной сцены в доме друзей, я поспешил открыть дверь. Он стоял там, подтверждая мои худшие опасения, и его присутствие заставило моё сердце забиться в бешеном ритме.
«Я пришёл извиниться, — тихо сказал он. — Я пришёл домой и спросил себя, какое право я имел так поступать. Мне стыдно. Всё, что я могу вам сказать, — это то, что Бруклинская военно-морская верфь закрывается. Я проработал там много лет, и сегодня меня уволили. Я потерял рассудок и повёл себя дико. Надеюсь, вы примете мои извинения».
Прошло много лет, но я помню человека, занявшего место на парковке. Его решение прийти специально, чтобы извиниться, потребовало огромной силы и мужества. В тот момент я в очередной раз убедился в гениальности и доброте человеческой натуры. Слёзы текли по моему лицу, когда он прощался.
