Артиста не стало еще в апреле, но его тело привезли только сейчас
В Козьмодемьянске простились с погибшим на СВО певцом и актером Горномарийского театра Михаилом Пекцоркиным. Траурная церемония прошла в Центре народной культуры, а гроб с останками артиста установили прямо на сцене. Михаилу было 56 лет. Он ушел на фронт добровольцем.
В репертуаре Михаила есть такая песня: «Мне все снятся военной поры пустыри, где судьба нашей юности спета. И летят снегири, и летят снегири через память мою до рассвета».
Сегодня она и о нем: актера не стало еще весной, хотя все это время его коллеги надеялись, что он жив.
«О том, что Михаил уходит на фронт, стало известно в прошлом августе, — рассказывает Daily Storm директор Горномарийского драматического театра Людмила Атласкина. — Мы отговаривали; убеждали его, что он артист. Что он нужен здесь. Но он сказал: «Девочки, не переживайте! Я еду помогать песнями, искусством, поднимать дух бойцов».
«Даже в отпуск не приходил! — сокрушается женщина. — Как ушел — так и все. А уже в апреле нам сообщили о его смерти».
Верили ли они, что он погиб? Нет, признается директор. Потому что не было уведомления.
«Мы все надеялись, что он вернется, — говорит она, — что это какая-то ошибка. Или в плен попал, или что. Пока нам не сказали, что его уже везут».
По словам коллег, Михаил был у них самым старшим, поэтому его называли «аксакалом». А помимо драмтеатра, он какое-то время служил в Марийском театре оперы и балета имент Э. Сапаева в Йошкар-Оле.
Кроме того, артист был известен как певец. Он мог взять любой хит и переложить на горномарийский!
«И даже там, на СВО, — говорит Людмила Атласкина, — он находил время, чтобы записать песню, а потом присылал ее жене и друзьям. Видимо, его это спасало.
Прекрасный артист, друг... он навсегда останется в нашей памяти — и конечно же, в истории нашего театра!»
Кстати, на странице Михаила есть не только «Снегири». Здесь и кавер на «Комбата», и перепевка композиции Алексея Глызина «Девятнадцать лет» («Третий день прошел без меня»).
«Моим сослуживцам, — коротко говорится в подписи. — Весна 86-88».
«Миша, не верится, что тебя нет, — плачут люди. — Ты остаешься в песнях, мы тебя помним, ты был хорошим человеком, другом».
«Очень и очень жаль. Верили и надеялись, что найдется живым».
«Давайте поаплодируем артисту! — пишут марийцы. — Он это заслужил! Спи спокойно, ты в наших душах».
